Армянский текст русской поэзии

эсхатологичней судьбы.
И озера бренное тело
все жальче и смертней на вид:
дух с плотью – у точки раздела.
Ничто его не оживит.
Подольше водите нас за нос,
сулите спасенье и рай!..
Ах, озеро, не покидай нас,
ах, озеро, не умирай!

Два стихотворения: 1. У озера. 2. Плач по Севану // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 74–75.

с плотью – у точки раздела.
Ничто его не оживит.
Подольше водите нас за нос,
сулите спасенье и рай!..
Ах, озеро, не покидай нас,
ах, озеро, не умирай!
Но в третьем-то тысячелетьи
его сопричислят к святым
и эчмиадзинские четьи -
минеи

Ничто его не оживит.
Подольше водите нас за нос,
сулите спасенье и рай!..
Ах, озеро, не покидай нас,
ах, озеро, не умирай!
Но в третьем-то тысячелетьи
его сопричислят к святым
и эчмиадзинские четьи -
минеи пополнятся им –
его житием беспорочным

его житием беспорочным
для ради армянской страны…
Глядит оно взглядом попрёчным,
и нет неподъемней вины.
Пьешь воду, а вроде как не пил,
и зябнешь на знойных ветрах,
и видишь не озеро – пепел.
Золу рукотворную. Прах.

взглядом попрёчным,
и нет неподъемней вины.
Пьешь воду, а вроде как не пил,
и зябнешь на знойных ветрах,
и видишь не озеро – пепел.
Золу рукотворную. Прах.

Вода умеряет
и удаль свою, и раздолье.
Севан умирает
с людьми в безнадежном раздоре.
Он не умоляет:
Спасите!» Живет, доживая.
Севан умирает –
как рана горит ножевая.
Беда усмиряет
надежду, как смертника цепи.
Севан умирает,
и

умоляет:
Спасите!» Живет, доживая.
Севан умирает –
как рана горит ножевая.
Беда усмиряет
надежду, как смертника цепи.
Севан умирает,
и слов не придумать нелепей.
Нас не покарает
идущих столетий десница…
Севан умирает –
как сон святотатственный снится.
Кого укоряет
еще не наставшее

Севан умирает –
как рана горит ножевая.
Беда усмиряет
надежду, как смертника цепи.
Севан умирает,
и слов не придумать нелепей.
Нас не покарает
идущих столетий десница…
Севан умирает –
как сон святотатственный снится.
Кого укоряет
еще не наставшее третье?
Севан умирает,
как

и слов не придумать нелепей.
Нас не покарает
идущих столетий десница…
Севан умирает –
как сон святотатственный снится.
Кого укоряет
еще не наставшее третье?
Севан умирает,
как бог, потерявший бессмертье.
Глаза утирает
грядущее и холоднеет.
Севан умирает,
как будто душа цепенеет.

10.

утирает
грядущее и холоднеет.
Севан умирает,
как будто душа цепенеет.
Бумагу марает
рука, точно крест деревянна.
Севан умирает.
У сына не станет Севана.

11.

Долина вся в лесах, и входа нет в нее.
И враг не смог найти священную долину.
Монгол, араб и перс, чье тягостно копье,
не знали никогда дорогу к Агарцину.
Цари армянские,

Василенко В. М. Агарцин // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

12.

лесах, и входа нет в нее.
И враг не смог найти священную долину.
Монгол, араб и перс, чье тягостно копье,
не знали никогда дорогу к Агарцину.
Цари армянские, здесь обретя жилье,
пережидали гром и бурю, и вершину
скрывали облака, и

13.

порой один скалу укажет
Ай, что там? Посмотри! –
И, посмотрев, другой на это скажет:
То камень Ак-Кепри. –
Своих легенд не ведает, конечно,
Тот камень великан,
Но людям он указывает вечно
Дорогу в древний Ван.

Кулебякин А. П. Ак-Кепри // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 45‒46.

14.

скалах надо высечь!
Прожог он болью память мне!
И я, из пламени и крови
Детей схватив к себе на грудь,
Не знал, какой им путь готовить,
Где Айастана верный путь.
Но этот путь тропой подполья
Вперед стремился напролом.
Как больно

Городецкий Сергей Митрофанович. Акопу Акопяну

15.

им путь готовить,
Где Айастана верный путь.
Но этот путь тропой подполья
Вперед стремился напролом.
Как больно мне, что им не шел я!
Что поздно я узнал о нем!
Земля запуталась в окопах,
Земля костями поросла.
Но песня мудрого Акопа

Городецкий Сергей Митрофанович. Акопу Акопяну

16.

Потухший, но четырёхглавый
не пёс, не ящер, не рогат,
в коросте беспробудной лавы,
огнеязыкой – в прошлом – славы
почти не дышит Арагац.
И зря

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

17.

Потухший, но четырёхглавый
не пёс, не ящер, не рогат,
в коросте беспробудной лавы,
огнеязыкой – в прошлом – славы
почти не дышит Арагац.
И зря к подошве

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

18.

Потухший, но четырёхглавый
не пёс, не ящер, не рогат,
в коросте беспробудной лавы,
огнеязыкой – в прошлом – славы
почти не дышит Арагац.
И зря к подошве липнут степи,

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

19.

Потухший, но четырёхглавый
не пёс, не ящер, не рогат,
в коросте беспробудной лавы,
огнеязыкой – в прошлом – славы
почти не дышит Арагац.
И зря к подошве липнут степи,
на бедрах – пьяный виноград…
Как нелюбимый меньший брат –
он больше всех

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

20.

о, великан! –
потоп всемирный,
как стакан
святой воды…
Но на армянской карте
всех выше Арагац,
сторожевой вулкан.
Весь вид его, не знающий преград,
трагических финалов и прелюдий,
всё говорит, что меньше – только люди,
а выше – только Арарат.

Г. Климова. Арагац // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 73.

21.

промерзших спинах скал…
Он таинственным недаром
Назывался испокон…
О, как много в сердце старом
Бережет секретов он!
Может, снежною метелью
Не всегда он был одет?
Может, на него глядели
Существа других планет?
Может, дальних звезд сигналы
Он ловил?
Но вот

Николаевская Е. М. Арагац в венце алмазном… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 18–19.

22.

одет?
Может, на него глядели
Существа других планет?
Может, дальних звезд сигналы
Он ловил?
Но вот беда:
Чтоб понять их,
Не хватало
Самой малости тогда —
Величин, ничтожно малых
Пред величьем грозных скал:
Человека не хватало,
Чтоб загадки разгадал! …
В Бюракане

23.

ловил?
Но вот беда:
Чтоб понять их,
Не хватало
Самой малости тогда —
Величин, ничтожно малых
Пред величьем грозных скал:
Человека не хватало,
Чтоб загадки разгадал! …
В Бюракане ветры дуют,
Камни мечут, снег метут…
Академики колдуют —
Речи с космосом ведут,
С

24.

Я Арарат на плечи бы взвалил…
Евгений Евтушенко
Мне Арарат – и он уже не мил.
Переметнулся к нашему врагу.
Принять сей шаг никак я не могу,
Нет сил.
Переметнулся к нашему врагу…
Ах

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

25.

бы взвалил…
Евгений Евтушенко
Мне Арарат – и он уже не мил.
Переметнулся к нашему врагу.
Принять сей шаг никак я не могу,
Нет сил.
Переметнулся к нашему врагу…
Ах он не сам, его уволокли?
Но он огромный, как его несли?

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

26.

мил.
Переметнулся к нашему врагу.
Принять сей шаг никак я не могу,
Нет сил.
Переметнулся к нашему врагу…
Ах он не сам, его уволокли?
Но он огромный, как его несли?
Поверить не могу…
И так и не вернули, нет?
Но

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

27.

могу,
Нет сил.
Переметнулся к нашему врагу…
Ах он не сам, его уволокли?
Но он огромный, как его несли?
Поверить не могу…
И так и не вернули, нет?
Но клялся вроде старший брат
Взвалить на плечи Арарат?
И не сдержал

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

28.

нашему врагу…
Ах он не сам, его уволокли?
Но он огромный, как его несли?
Поверить не могу…
И так и не вернули, нет?
Но клялся вроде старший брат
Взвалить на плечи Арарат?
И не сдержал обет…

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

29.

несли?
Поверить не могу…
И так и не вернули, нет?
Но клялся вроде старший брат
Взвалить на плечи Арарат?
И не сдержал обет…

Гаспари А. Арарат // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

30.

Я не увидела вершины Арарата
Среди армянских величавых гор,
И как непоправимую утрату
Я ощущаю это до сих пор.
Но вижу

Шапир Э. М. Арарат // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/shapiro.htm (дата обращения – 25.03.2023)

31.

сих пор.
Но вижу я за лёгкой пеленою,
Как голубь приближается к земле
И как предстанет праведному Ною
Мир, больше не мятущийся во зле.
Где он ещё окутан сном блаженным
И больше не враждует с братом брат.
Но зло опять

32.

земле
И как предстанет праведному Ною
Мир, больше не мятущийся во зле.
Где он ещё окутан сном блаженным
И больше не враждует с братом брат.
Но зло опять течёт по нашим венам,
И недвижим печальный Арарат.

33.

залежался старый Ной,
где его вершина, мужеский кадык,
яблоко Адамово?
Развяжи язык
в каменных раскатах,
без костей,
только бы незваных не было гостей…
Я под этим небом выбрала ночлег
с краешку, калачиком, но – в ковчег.

Климова Г. Д. Арарат // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 71.

34.

Когда пройдет внизу верблюд,
Когда домчится гул с базара,
Когда, с мурлыканьем, купец
Протянет блеющих овец.
Но ты, седой Масис, не слышишь
Ни шумных хвал, ни нужд земных
Ты их отверг, ты выше их,
Ты небом и веками дышишь,
Тебе

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 242.

35.

Потоп умолк… Настала тишина.
и в море с Неба молния не бьёт.
И вот – на волю дверь отворена
и Праотец выходит на восход.
И птицы оправляются в полёт:
где суша

Гацко-Славацкий Р. В. Арарат // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

36.

Я был в обиде на Арарат.
Вот уж педеля, как в Ереване я,
А он на меня неделю подряд
Не хочет совсем обращать внимания.
Быть может, устав от летней жары
Старик отказался принять приезжего,
Но это даже для древней

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

37.

обращать внимания.
Быть может, устав от летней жары
Старик отказался принять приезжего,
Но это даже для древней горы.
Как хотите, не очень вежливо.
И вдруг, когда наступила пора
Обратно мне восвояси двинуться.
Я повстречал его в шесть утра
Один на

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

38.

двинуться.
Я повстречал его в шесть утра
Один на один, с высоты гостиницы.
Он вдруг явился передо мной,
Сразив меня не библейской святостью.
А всей своей сахарной белизной
И всею небесной голубоватостью.
Еще доступней после дождя,
Он встал над плоскостью

Матусовский М. Л.Арарат в тумане // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.99.

39.

девы?
Гладь озерная ясна.
Где, армяне, где вы?
Горе озеро таит,
Кости в поле тлеют.
Хлеб несобранный лежит,
Новый хлеб не сеют.
Там, где был приют красы,
Сельской жизни счастье,
Бродят сумрачные псы
С одичавшей пастью.
С церкви сорвана глава,

Городецкий С. М.. Арчак («С каждым утром тополя…»). 1918

40.

И с сумраком под сеткою зеленой
Играет затеняющийся свет.
И озеро сверкания колышет,
И, влажным ароматом напоенный,
Задумался прошлом и не слышит
Волнующейся жизни Ардамет.

Кулебякин А. П. Ардамет // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 69‒71.

41.

И сам сим громом огромился;
В гордыне буйной позабылся,
И богом возмечтал прослыть!
Лесть богу новому кадить.
Но лести смерть не отдаляет
И только больше обличает
Ничтожность пышности земной.
Среди победы своих блестящих,
Средь кликов, слуху, сердцу льстящих,
Сражен тот

Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 27‒41.

42.

кровью землю наводняли,
Тесня народы под армом.
Армения! в краю твоем
Род Селевкидов воцарился:
А с Ваге, – Гайков прекратился:
Но не безславно он угас.
Когда ещё вождь Македонский,
Разил Кавказ, страны Придонски!
Когда его гремящий глас
Перуном грозным отзывался,
Живяся

43.

кровью
И памятник воздвиг в сердцах.
Потом с детьми, с супругой нежной,
В патриархальной простоте
Вкушал он жребий безмятежной…
Блестящей не служа мечте,
Покоен духом был и волен,
И скромной участью доволен.
Но видя скорбь родной страны,
В тоску он

44.

восклицает.
О, Ардоат! ты друг Армян;
Тебя безсмертье ожидает.
Возстань! Изчезнет ваш тиран;
Достигли к нам твои молитвы.
Наш край не вызывал на битвы;
Мы не дружилися с войной…
Но если лютый враг, строптивый,
В своем презорстве горделивый,
Дерзал наш

45.

Армян;
Тебя безсмертье ожидает.
Возстань! Изчезнет ваш тиран;
Достигли к нам твои молитвы.
Наш край не вызывал на битвы;
Мы не дружилися с войной…
Но если лютый враг, строптивый,
В своем презорстве горделивый,
Дерзал наш нарушать покой,
Тогда мы жизни

46.

не дружилися с войной…
Но если лютый враг, строптивый,
В своем презорстве горделивый,
Дерзал наш нарушать покой,
Тогда мы жизни не жалели
И быть героями умели…
Хвалиться ль подвигами нам?
Хвалиться-ль славными делами?
Когда был осажден Пергам
Атрида гордаго

47.

был осажден Пергам
Атрида гордаго полками;
Когда погибель зрел Приям:
Армяне под стенами Трои,
За утесненных ополчась,
И грозной смерти не страшась,
В кровопролитные шли бои.
Друг Гектора, наш Зормаир,
С Ахиллом дивным тем сражался,
Кому дивился древний мир.
Тигран

48.

в оцепененье?...
Свирепствует Неоптолем,
И вы – душ робких в онеменье;
Вы носите его ярем!...
Почто, Герои! вы вздремали?
Ужель вы не Армяне стали?...
Проснись! воздвигнись, Ардоат!
Сам Мигр твой изострит булат.
Возстань! Армения возстанет;
Все оживут твоей душой;
Свободы солнце

49.

и муку.
Приходит праздник Вартевар;
Уж близок праздник Анагиды;
Уж розами луга покрыты
И принесут сей цвет ей в дар.
Не буду я с детьми, с женою,
И алтарей своей рукою
Не буду с ними украшать!..
Их плач в душе

50.

луга покрыты
И принесут сей цвет ей в дар.
Не буду я с детьми, с женою,
И алтарей своей рукою
Не буду с ними украшать!..
Их плач в душе моей внимаю;
Стонают дети; сонет мать.
Ах! на кого их оставляю?...

51.

радостных прощайте дней!
К богам моленье возсылайте
Покорною душой своей.
Цветущия срывая розы,
С росой на них смешайте слезы
Но не томитеся тоской:
Храним ваш друг богов рукой….
Прощайте, милые! прощайте!
До радостных прощайте дней!
К богам моленье возсылайте
Покорною

52.

Покорною душой своей!»…
В одежде ратника простова
Пустился Ардоат стрелой.
Воинский жар в нем вспыхнул снова
И овладел его душой.
Не жар – кровавых битв любитель;
Но чтоб исчез людей мучитель;
Чтобы отчизна разцвела;
Чтоб жизнью – к жизни ожила
Под сенью

53.

за жизнь свою дрожит;
И весть помилованья слышит!
Позорной радостью он дышит.
Как раб ничтожный, жизнь любя,
Все пережил, но не себя.
Бежит быстрее робкой лани;
И порываясь гнать копей,
Усталыя чуть движет длани.
Отчизна! твой изчез злодей!
Велик Армении

54.

тяжкие закована она; —
Ей кровь одежду белую пятнает.
Она от рук убийцы погибает,
Она рабой несчастной быть осуждена!..
Но, гордая не хочет примиренья!
Уж брезжит заря, там, на краю небес, —
О, то заря — заря освобожденья, —
Конец страданью, рабству, униженью, —
Заря

Алексеева Е. Рассвет // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 73–74.

55.

цепь раба, как злобный гад,
Связала скорченные руки.
Казалось пал последний час.
И нет пощады, нет исхода...
Но вещий пламень не погас
В груди армянского народа!
Враг-победитель сна не знал,
Не знал беспечного покоя, -
Орел плененный, все терзал,
Пугал

Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 91–92.

56.

пал последний час.
И нет пощады, нет исхода...
Но вещий пламень не погас
В груди армянского народа!
Враг-победитель сна не знал,
Не знал беспечного покоя, -
Орел плененный, все терзал,
Пугал его грозою боя.
И вот опять набатный звон
Твоей

57.

час.
И нет пощады, нет исхода...
Но вещий пламень не погас
В груди армянского народа!
Враг-победитель сна не знал,
Не знал беспечного покоя, -
Орел плененный, все терзал,
Пугал его грозою боя.
И вот опять набатный звон
Твоей тюрьмы колеблет

58.

Ты навсегда со мной, Армения,
В стихах и помыслах моих,
И дорога ты мне не менее
Родных полей, лесов родных.
Немногие в Большой поэзии
Так много значат для меня,
Как звезды твоего созвездия —
Исаакян

Звягинцева В. К.. Армении

59.

Христианство, спрятанное в скалы
так, чтобы другие не нашли.
Я не знаю, что они искали
в недрах заколоченной земли.
Я не знаю, от кого таились,
как посланье —

Бершин Е. Л. Армения // Дружба народов. 2010. №6. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html (дата обращения – 26.03.2023)

60.

Христианство, спрятанное в скалы
так, чтобы другие не нашли.
Я не знаю, что они искали
в недрах заколоченной земли.
Я не знаю, от кого таились,
как посланье — в каменный конверт.

61.

Христианство, спрятанное в скалы
так, чтобы другие не нашли.
Я не знаю, что они искали
в недрах заколоченной земли.
Я не знаю, от кого таились,
как посланье — в каменный конверт.
От жары, от Заратустры или
от других, нехристианских, вер.
Уходили,

62.

на нитку
клочьями высохшей ночи нанизан.
Дай к твоим пальцам губами приникну,
бедная Лиза.
Я, как петлею, дорогой задушен.
Так не живут. Так скользят по карнизу.
Что же ты прячешься за подушку,
бедная Лиза?
Эти армянские камни, похоже, —
слепок с

63.

огней.
Но мне понадобились годы,
чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель —
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли,

64.

мне понадобились годы,
чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель —
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,

65.

чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель —
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,
или придуман был

66.

молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель —
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,
или придуман был тобой.
Как звук, исторгнутый трубой,
блуждаю в опустевшем небе.
Я выпаду

67.

не вера,
не мысль случайная, не цель —
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,
или придуман был тобой.
Как звук, исторгнутый трубой,
блуждаю в опустевшем небе.
Я выпаду тебе, как иней,
как

68.

исторгнутый трубой,
блуждаю в опустевшем небе.
Я выпаду тебе, как иней,
как снег, летящий в створ фрамуг, —
красивый, кареглазый и не
принадлежащий никому.
Мы были там,
мы были рядом
с землей, опухшей, как от голода,
где облако над Араратом
хранило

69.

над Араратом
хранило очертанье голубя,
что отыскал в кромешной мгле
кусок земной бездушной плоти.
Как будто истина — в земле,
а не в полете.
С наивностью великоросса
вверяя замысел словам,
кричу ему: “Севан, откройся!”
Не отворяется Севан.
Так мог бы написать

70.

плоти.
Как будто истина — в земле,
а не в полете.
С наивностью великоросса
вверяя замысел словам,
кричу ему: “Севан, откройся!”
Не отворяется Севан.
Так мог бы написать Сезанн —
голубку облака над храмом
и больно бьющий по глазам
закат, стекающий за

71.

бьющий по глазам
закат, стекающий за раму,
окрестных гор, и сам Севан,
уставший прятать чью-то тайну.
Когда-нибудь и я устану.
Не отворяется Сезам.
И что нам надо было там,
где истина, сочась устало,
как мед стекала по усам,
да только

72.

Сезам.
И что нам надо было там,
где истина, сочась устало,
как мед стекала по усам,
да только в рот не попадала?
Полночь новолуния. Ко сну
клонится фонарь у остановки.
Облака, как тканые обновки,
ветер надевает на луну.
Ночь черна,

73.

Христианство, спрятанное в скалы
так, чтобы другие не нашли.
Я не знаю, что они искали
в недрах заколоченной земли.
Я не знаю, от кого таились,
как посланье –

Бершин Е. Л. Армения // Дружба Народов. №6. 2010. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html

74.

Христианство, спрятанное в скалы
так, чтобы другие не нашли.
Я не знаю, что они искали
в недрах заколоченной земли.
Я не знаю, от кого таились,
как посланье – в каменный конверт.

75.

Христианство, спрятанное в скалы
так, чтобы другие не нашли.
Я не знаю, что они искали
в недрах заколоченной земли.
Я не знаю, от кого таились,
как посланье – в каменный конверт.
От жары, от Заратустры или
от других, нехристианских, вер.
Уходили,

76.

77.

огней.
Но мне понадобились годы,
чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель –
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли,

78.

мне понадобились годы,
чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель –
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,

79.

чтобы понять наверняка,
что в детстве пил пустую воду,
взамен грудного молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель –
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,
или придуман был

80.

молока.
Что унесла меня не вера,
не мысль случайная, не цель –
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,
или придуман был тобой.
Как звук, исторгнутый трубой,
блуждаю в опустевшем небе.
Я выпаду

81.

не вера,
не мысль случайная, не цель –
я унесен порывом ветра
в слепую белую метель.
Уже не знаю: был ли, не был,
или придуман был тобой.
Как звук, исторгнутый трубой,
блуждаю в опустевшем небе.
Я выпаду тебе, как иней,
как

82.

исторгнутый трубой,
блуждаю в опустевшем небе.
Я выпаду тебе, как иней,
как снег, летящий в створ фрамуг, –
красивый, кареглазый и не
принадлежащий никому.
Мы были там,
мы были рядом
с землей, опухшей, как от голода,
где облако над Араратом
хранило

83.

над Араратом
хранило очертанье голубя,
что отыскал в кромешной мгле
кусок земной бездушной плоти.
Как будто истина – в земле,
а не в полете.
С наивностью великоросса
вверяя замысел словам,
кричу ему: «Севан, откройся!»
Не отворяется Севан.
Так мог бы написать

84.

плоти.
Как будто истина – в земле,
а не в полете.
С наивностью великоросса
вверяя замысел словам,
кричу ему: «Севан, откройся!»
Не отворяется Севан.
Так мог бы написать Сезанн –
голубку облака над храмом
и больно бьющий по глазам
закат, стекающий за

85.

86.

87.

на губах…
Армения, Армения, Армения!
Несломленный Нагорный Карабах!
Восходит над планетой солнце чёрное,
но победив отчаянье и страх,
стучит и не сдаётся сердце гордое –
Армения, Нагорный Карабах!
А ты живёшь, вполуха «Вести» слушая
и доверяя лживой лабуде,
во власти рокового

Вольфсон Б. И. Армения // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

88.

почву собственной беде.
Но полыхает грозное знамение,
и меч над каждым домом занесён!
Армения, Армения, Армения!
Нельзя сердцам с тобой не в унисон!
Пора, пора стряхнуть оцепенение,
не ждать, когда затянется петля.
Сегодня ты сражаешься, Армения,
а завтра запылает вся

89.

и меч над каждым домом занесён!
Армения, Армения, Армения!
Нельзя сердцам с тобой не в унисон!
Пора, пора стряхнуть оцепенение,
не ждать, когда затянется петля.
Сегодня ты сражаешься, Армения,
а завтра запылает вся Земля!
Но победит не ложь, а правда

90.

Пора, пора стряхнуть оцепенение,
не ждать, когда затянется петля.
Сегодня ты сражаешься, Армения,
а завтра запылает вся Земля!
Но победит не ложь, а правда сущая.
Сильней и твёрже каменных пород,
ты, птица Феникс, из огня встающая,
Армения, несломленный народ!

91.

Я И НЕМ! РАД! АРМЕНИЯ!
Я И НЕ МРАК – АРМЕНИЯ!
Я И НЕМ. РАБ. АРМЕНИЯ
Я И НЕМ. РАК. АРМЕНИЯ
Я И НЕМ – РАЗ АРМЕНИЯ
Я И

Комаров К. М. Армения. Цикл палиндромов // [Электронный ресурс]. URL: https://vk.com/kkomarov88?w=wall68882670_57350%2Fall (дата обращения ‒ 10.12.2023).

92.

плечо.
Будто я заблудился в том крае
И за солнцам иду по лучу.
Я блуждаю, блуждаю, блуждаю,
И дороги найти ― не хочу.

Копштейн А. И. Армения [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.rulit.me/books/sovetskie-poety-pavshie-na-velikoj-otechestvennoj-vojne-read-243590-113.html#section_576

93.

Солнце райское вместо мороза и стуж,
И нигде не найдёте медовее груш,
Будет сыт и доволен фруктовый гурман,
А армянское «море» зовётся Севан.
На туризме разжиться, конечно, не

Сафронова Н. В. Армения // Арагаст («Парус»). 2004. Выпуск № 1. [Электронный ресурс]. Режим доступа http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/1-aragast/safronova.htm (дата обращения – 25.03.2023)

94.

нигде не найдёте медовее груш,
Будет сыт и доволен фруктовый гурман,
А армянское «море» зовётся Севан.
На туризме разжиться, конечно, не грех,
Только местные виды отнюдь не для всех.
Горы слишком суровы, и в храмы толпой.
Вырастая обычно из серой

95.

сыт и доволен фруктовый гурман,
А армянское «море» зовётся Севан.
На туризме разжиться, конечно, не грех,
Только местные виды отнюдь не для всех.
Горы слишком суровы, и в храмы толпой.
Вырастая обычно из серой скалы,
Все армянские церкви до боли

96.

На свете лишь одна Армения,
Она у каждого — своя.
От робости, от неумения
Ее не воспевала я.
Но как же я себя обидела —
Я двадцать лет тебя не видела,
Моя далекая, желанная,
Моя земля

Ссылка для публикации: Ссылка для публикации: Ссылка для публикации: Петровых М. С. На свете лишь одна Армения… // Предназначенье. Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1983. С. 101‒102.

97.

каждого — своя.
От робости, от неумения
Ее не воспевала я.
Но как же я себя обидела —
Я двадцать лет тебя не видела,
Моя далекая, желанная,
Моя земля обетованная!
Поверь, любовь моя подспудная,
Что ты — мой заповедный клад,
Любовь моя — немая,

98.

желанная,
Моя земля обетованная!
Поверь, любовь моя подспудная,
Что ты — мой заповедный клад,
Любовь моя — немая, трудная,
Любое слово ей не в лад.
Со мною только дни осенние
И та далекая гора,
Что высится гербом Армении
В снегах литого серебра,

99.

днем убывающий зной,
Ереванская синь небосвода
Затуманена дымкой сквозной.
Сокровенной счастливою тайной
Дли меня эта осень жива,
Неслучайно, о нет, не случайно
Я с трудом поднимаю слова, —
Будто воду из глуби колодца,
Чтоб увидеть сквозь годы утрат
Допотопное небо Звартноца,

100.

погибавший от жажды
Путник, воды ереванской испивший!
Знай и запомни,
Зноем палимый,
Необъяснимой
Грустью томимый,
Радостью горькой,
Светлой тоскою, —
Ты не узнаешь минуты покоя!
Путник, пыланьем листвы обожженный,
Песней печальной завороженный,
Что бы ты не пил,
Где бы ты не

Николаевская Е. М. Армения // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 8–10.

101.

томимый,
Радостью горькой,
Светлой тоскою, —
Ты не узнаешь минуты покоя!
Путник, пыланьем листвы обожженный,
Песней печальной завороженный,
Что бы ты не пил,
Где бы ты не был —
Будешь ты видеть Синее небо,
Небо, что пахнет терпко и пряно,
Синее небо

Николаевская Е. М. Армения // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 8–10.

102.

Ты не узнаешь минуты покоя!
Путник, пыланьем листвы обожженный,
Песней печальной завороженный,
Что бы ты не пил,
Где бы ты не был —
Будешь ты видеть Синее небо,
Небо, что пахнет терпко и пряно,
Синее небо кисти Сарьяна.

Николаевская Е. М. Армения // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 8–10.

103.

Они страшны и так тяжки, что есть
Необходимость быть велеречивым.
Пусть этот день падёт за Ахманган,
От новых дней да не отрину взор я…
Я зол, как бес, я хром, как Тамерлан,
А подо мной — Армении нагорья.
Еду и песню

Шуф В. А.. Армения («Ни коша здесь, ни зверя, ни стебля…»). 1931

104.

Армянского великого русла?
Молчите вы, нахмурившись сурово,
Но я стою в надежде слышать слово
То страшное... Скажите мне его.
Я не уйду. Стоять тут буду годы
Ответа ждать: чтоб знали все народы
Историю народа одного...
И пробудились грозные массивы.
И

Саянский К. Армения // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 78–79.

105.

От власти Сатаны,
От Турции спаси Ее, о Боже,
И свет над ней целительный умножи
И воскреси и раны излечи!
Не допусти во Храме Твоей Воли
Навек погаснуть от смертельной боли
Армении Святой Своей Свечи...

106.

Я голову пред древностью твоей склоняю,
Я красоту твою целую в алые уста.
Как странно мне, что я тебя еще не знаю,
Страна-кремень, страна-алмаз, страна-мечта!
Иду к тебе. Привет тебе! Я сердцем скорый.
Я оком быстрый. Вот

Городецкий С. М.. Армения («Узнать тебя! Понять тебя! Обнять любовью…»). 1918

107.

твои концы.
Узнать тебя! Понять тебя! Обнять любовью,
И воскресенья весть услышать над тобой.
Армения, звенящая огнем и кровью!
Армения, не побежденная судьбой!

Городецкий С. М.. Армения («Узнать тебя! Понять тебя! Обнять любовью…»). 1918

108.

Армения, вершины гор –
Забвенье и лед вершин
Туда ты не взойдешь один,
Неся в себе свой род с собой;
В вершинах царствующий лед
На солнце искрою блеснет
На миг

Айдинян С. А. Армения, вершины гор (Триптих) // Меценат и мир. 2014. №57‒60. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/57-60/aydinyan.htm (дата обращения 09.12.2023).

109.

гнет . . .
Страна борцов, подвижников, героев!
Ты скорбный крест, Армения, несла ...
Средь диких зверств, пожаров и разбоев
Грозила смерть — но ты не умерла!
Пусть ты была безмолвна, как могила,
Угасла жизнь, не стало красоты, —
Но ты в душе глубоко сохранила
Счастливых

Веселовский Ю. А. Армения // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 70–71.

110.

Средь диких зверств, пожаров и разбоев
Грозила смерть — но ты не умерла!
Пусть ты была безмолвна, как могила,
Угасла жизнь, не стало красоты, —
Но ты в душе глубоко сохранила
Счастливых лет порывы и мечты.
И в дни борьбы великой и

111.

Куда судьба меня направила?
В какой далекий скудный край?
Она сомненья не оставила,
что здесь поблизости был рай.
Армения! Горя от жалости,
читал я повесть лет твоих.
Я шел в горах

Василенко В. М. Армения // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

112.

здесь поблизости был рай.
Армения! Горя от жалости,
читал я повесть лет твоих.
Я шел в горах и от усталости
не мог произнести мой стих.
С минувшею встречаясь славою,
с плодами мысли и труда,
твои пути я видел правые
сквозь

113.

полузакрытые песком.
Просторы забывал российские,
когда всходил на Кармир-Блур.
И видел тени урартийские,
где каждый камень строг и хмур.
Не отступал, столкнувшись с тайною
у горной выжженной гряды,
идя дорогой не случайною,
где в камне выбиты следы.

114.

видел тени урартийские,
где каждый камень строг и хмур.
Не отступал, столкнувшись с тайною
у горной выжженной гряды,
идя дорогой не случайною,
где в камне выбиты следы.

115.

и глин.
Вдали якорей и трезубцев,
Где жухлый почил материк,
Ты видела всех жизнелюбцев,
Всех казнелюбивых владык.
И, крови моей не волнуя,
Как детский рисунок просты,
Здесь жены проходят, даруя
От львиной своей красоты.
Как люб мне язык твой зловещий,

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

116.

Как люб мне язык твой зловещий,
Твои молодые гроба,
Где буквы — кузнечные клещи
И каждое слово — скоба.
Ах, ничего я не вижу, и бедное ухо оглохло,
Всех-то цветов мне осталось лишь сурик да хриплая охра.
И почему-то мне начало

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

117.

влажные шкурки…
Ах, Эривань, Эривань! Иль птица тебя рисовала,
Или раскрашивал лев, как дитя, из цветного пенала?
Ах, Эривань, Эривань! Не город — орешек каленый,
Улиц твоих большеротых кривые люблю Вавилоны.
Я бестолковую жизнь, как мулла свой коран, замусолил,
Bремя свое

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

118.

Улиц твоих большеротых кривые люблю Вавилоны.
Я бестолковую жизнь, как мулла свой коран, замусолил,
Bремя свое заморозил и крови горячей не пролил.
Ах, Эривань, Эривань, ничего мне больше не надо,
Я не хочу твоего замороженного винограда!
Орущих камней государство —
Армения,

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

119.

жизнь, как мулла свой коран, замусолил,
Bремя свое заморозил и крови горячей не пролил.
Ах, Эривань, Эривань, ничего мне больше не надо,
Я не хочу твоего замороженного винограда!
Орущих камней государство —
Армения, Армения!
Хриплые горы к оружью зовущая —
Армения, Армения!

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

120.

свой коран, замусолил,
Bремя свое заморозил и крови горячей не пролил.
Ах, Эривань, Эривань, ничего мне больше не надо,
Я не хочу твоего замороженного винограда!
Орущих камней государство —
Армения, Армения!
Хриплые горы к оружью зовущая —
Армения, Армения!
К трубам серебряным

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

121.

лабиринте влажного распева
Такая душная стрекочет мгла,
Как будто в гости водяная дева
К часовщику подземному пришла.
Я тебя никогда не увижу,
Близорукое армянское небо,
И уже не взгляну, прищурясь,
На дорожный шатер Арарата,
И уже никогда не раскрою
В

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

122.

Как будто в гости водяная дева
К часовщику подземному пришла.
Я тебя никогда не увижу,
Близорукое армянское небо,
И уже не взгляну, прищурясь,
На дорожный шатер Арарата,
И уже никогда не раскрою
В библиотеке авторов гончарных
Прекрасной земли пустотелую книгу,

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

123.

Я тебя никогда не увижу,
Близорукое армянское небо,
И уже не взгляну, прищурясь,
На дорожный шатер Арарата,
И уже никогда не раскрою
В библиотеке авторов гончарных
Прекрасной земли пустотелую книгу,
По которой учились первые люди.
Лазурь да глина, глина да

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.150–155.

124.

Ты не в одеждах эллинов
пришла в храм христианства –
с Востоком быть судьбою велено
и Запад пропустить через свои пространства.
И

‒

125.

к ручью, –
знак жажды и жары одновременно.
А вот кузнец –
в его клещах подкова
ещё горячая, и рядом – конь:
он не подкован, он ещё не буква.
Ногами давят виноград два винодела –
святое дело! Две соседних буквы
их повторяют.
Милая латынь,

Вегин П. В. Армянская азбука / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 11.

126.

и жары одновременно.
А вот кузнец –
в его клещах подкова
ещё горячая, и рядом – конь:
он не подкован, он ещё не буква.
Ногами давят виноград два винодела –
святое дело! Две соседних буквы
их повторяют.
Милая латынь,
в тебе всё больше

Вегин П. В. Армянская азбука / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 11.

127.

над сыном убиенным,
а сын её двадцатилетний
был горд и прям за пять минут до смерти.
Двадцатая по счёту буква,
не сомневаюсь, – списана с него!
Есть буквы в вечном плясе,
есть в раздумье
сидящие, колени обхватив.
Есть буква – пекарь,
буква –

Вегин П. В. Армянская азбука / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 11.

128.

горам, все моря и реки
Без страха переплыву!
К приснившимся мне наяву нагорьям
Опять я приду, опять,
Я с ними не стану делиться горем,
Ни плакать, ни тосковать...
Я буду армянские песни слушать,
Встречать над Зангу зарю
И на волоске

Звягинцева В. К.. Армянская песня

129.

Вот он, ах, вот он — тот перелив,
Обжигающий лоб и губы...
Не зурна, не бубен, не трубы –
Это ветер нагорных нив.
И армяночка в круг вступает,
Голубями руки летают,
А как

Звягинцева В. К.. Армянская пляска

130.

Вот он, ах, вот он — тот перелив,
Обжигающий лоб и губы...
Не зурна, не бубен, не трубы –
Это ветер нагорных нив.
И армяночка в круг вступает,
Голубями руки летают,
А как долу опустит

Звягинцева В. К.. Армянская пляска

131.

Вот он, ах, вот он — тот перелив,
Обжигающий лоб и губы...
Не зурна, не бубен, не трубы –
Это ветер нагорных нив.
И армяночка в круг вступает,
Голубями руки летают,
А как долу опустит очи —
Косы

Звягинцева В. К.. Армянская пляска

132.

Армянский мир подобен колесу.
Судьба скрипит несмазанной телегой.
Тысячелетья беды вновь несут,
но Арарат – пристанище Ковчега.
История не терпит суеты.
Она плетёт столетий паутину.
Ткёт письмена, легенды и холсты,
возводит храм из туфа, месит глину.
Поэт, художник,

Широкова-Тамбовцева Е. В. Армянские манускрипты // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

133.

потомок – мал он или стар –
узнал о нём, его продолжил дело.
Пусть колесо вращает Новый век.
Пусть Новый день Армению не ранит.
Пусть мудрость постигает человек
из Манускриптов в Матенадаране.

134.

переводчик снов,
из первых рук
грамоте учил и требовал наук
и от малых, сирых, старых и от ближних…
Пляшут буквы, не смыкая круг,
в каждой плач и чернокрылый крунк.

Климова Г. Д. Армянский алфавит // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 70.

135.

Любовь армянки, брат, навеки,
Но знай и думай – сей союз
Не только радость, но и груз
И для героя, и калеки.
Почувствуешь свое значенье:
Хозяин в доме будешь, князь!
С

Гаспари А. Армянский дом // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

136.

Здесь шахиншах охотился с гепардом
И агарянин угрожал горам.
Не раз вставало горе над Гегардом,
Мы войско собирать не успевали
И в камне прорубили крепость-храм.
И кочевали мы,

Липкин С. И. Армянский храм // Избранные стихотворения. М.: Время, 2008. С. 231–232.

137.

Здесь шахиншах охотился с гепардом
И агарянин угрожал горам.
Не раз вставало горе над Гегардом,
Мы войско собирать не успевали
И в камне прорубили крепость-храм.
И кочевали мы, и торговали,
И создавали, каясь и греша,
Уже самих

Липкин С. И. Армянский храм // Избранные стихотворения. М.: Время, 2008. С. 231–232.

138.

крепость-храм.
И кочевали мы, и торговали,
И создавали, каясь и греша,
Уже самих себя мы забывали
И только потому не каменели,
Что в камне зрела и росла душа.

Липкин С. И. Армянский храм // Избранные стихотворения. М.: Время, 2008. С. 231–232.

139.

Сильвы лучистые строки…
С них начинали уроки
пришедшие в первый класс.
Я буду в Европе
ревниво навёрстывать Азию.
Армянский язык –
не долины колючая речь,
но – библейская кровь,
допотопная кровь Арарата
в переводе разлук,
подменивших мне подлинник встреч.

Г. Климова. Армянский язык // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 74.

140.

город приехала я дагестанский,
А однажды и вовсе от смерти спасли.
Поимённо назвать могу жителей этих,
Хоть давно переулком почти не хожу.
Там кого-то уже и совсем нет на свете,
Только памятью той до сих пор дорожу.

Сафронова Н. В. Армянский переулок // Арагаст («Парус»). 2004. Выпуск № 1. [Электронный ресурс]. Режим доступа http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/1-aragast/safronova.htm (дата обращения – 25.03.2023)

141.

птичий алфавит
Вне мирового времени,
Нещедрою лозой завит
В пергаменты Армении.
Замена ломкая лоза
Терновому венцу.
Лицо принадлежит глазам,
А не глаза лицу.
Скалы небритая щека
Крест вырос на камнях,
Там скачут долгие века
На каменных конях.
Там кельи, ульи,

Вадим Семенович Жук. Армянский птичий алфавит. 2018

142.

на бой и сечу
И будет петь в разгаре битвы:
О, если смерть в бою жестоком встречу,
Я к ней не обращу молитвы!»
И все умрут как раненные птицы,
Отдавши жизнь без колебаний,
Чтоб над Арменией зажглась денница,
Чтоб ночь

143.

тот разговор
С гурьбой студенческой порой осеннею.
Меня спросил разноголосый хор:
За что так полюбили вы Армению?»
Единым словом я не солгала
Веселой молодой аудитории,
Ответила: любовь моя пришла
Трагической дорогою истории.
Сперва меня пронзили скорбь веков
И мужественное преодоление,

Звягинцева В. К.. Армянской молодежи

144.

Армении.
Застала я в крутящейся пыли
Последних караванов шаг медлительный,
Потом из древней каменной земли
Забил кипучей жизни ключ стремительный.
Не скрою, что мне по сердцу печаль
Стихов Исаакяна и Терьяна,
Но время-то идет не вспять, а вдаль —
Отнюдь

Звягинцева В. К.. Армянской молодежи

145.

Забил кипучей жизни ключ стремительный.
Не скрою, что мне по сердцу печаль
Стихов Исаакяна и Терьяна,
Но время-то идет не вспять, а вдаль —
Отнюдь не тихим шагом каравана.
Впиталась в камни слез горючих соль
И с новыми я подружилась

Звягинцева В. К.. Армянской молодежи

146.

Не скрою, что мне по сердцу печаль
Стихов Исаакяна и Терьяна,
Но время-то идет не вспять, а вдаль —
Отнюдь не тихим шагом каравана.
Впиталась в камни слез горючих соль
И с новыми я подружилась песнями.
Я полюбила вас за

Звягинцева В. К.. Армянской молодежи

147.

соль
И с новыми я подружилась песнями.
Я полюбила вас за вашу боль,
Но вместе ведь для радости воскресли мы.
Не так уж непохоже мы поем —
И Сильва, и Маро, и я... Прислушайтесь:
В их голосах и в голосе моем

Звягинцева В. К.. Армянской молодежи

148.

Ни бездомной печали твоей,
Ни бессчетных безвестных могил
Не прощу черной злобе людей,
Не прощу до конца моих дней,
Даже если бы сам ты простил.
Глинобитных лачуг нищету

Звягинцева В. К.. Армянскому народу

149.

Ни бездомной печали твоей,
Ни бессчетных безвестных могил
Не прощу черной злобе людей,
Не прощу до конца моих дней,
Даже если бы сам ты простил.
Глинобитных лачуг нищету
На колонны из туфа сменив,

Звягинцева В. К.. Армянскому народу

150.

В травах весь чердак и весь подвал,
Пахнет дом, как лес, светло и пряно.
Я жалею тех, кто не бывал
В мире Аршавира Торосяна.
Тех, кому труды его чужды
И кому чужда его затея
День убить на сборы

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 98–99.

151.

его чужды
И кому чужда его затея
День убить на сборы череды
Или на калачики алтея.
Кто к настоям этим не привык,
Лечащим от мала до велика.
Кто не видел, как цветет асмик,
Коловчатка или вероника.
Надо хоть на несколько

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 98–99.

152.

убить на сборы череды
Или на калачики алтея.
Кто к настоям этим не привык,
Лечащим от мала до велика.
Кто не видел, как цветет асмик,
Коловчатка или вероника.
Надо хоть на несколько минут
От всего на свете отрешиться,
Зная, что

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 98–99.

153.

всё – свидетельство ухода
за ним, как за дитем. Куда ни погляди,
армянский городок в неведенье искуса.
Еще таится тать. Угрозы не видать.
Как чисто и светло! Ни храбреца, ни труса,
ни друга, ни врага. Какая благодать!
Вот церковь. Звонаря за

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

154.

видать.
Как чисто и светло! Ни храбреца, ни труса,
ни друга, ни врага. Какая благодать!
Вот церковь. Звонаря за леность не осудим.
Не время бить набат. Еще помину нет,
о чем спустя века едва ли позабудем.
Отец еще малец и

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

155.

чисто и светло! Ни храбреца, ни труса,
ни друга, ни врага. Какая благодать!
Вот церковь. Звонаря за леность не осудим.
Не время бить набат. Еще помину нет,
о чем спустя века едва ли позабудем.
Отец еще малец и не зарезан

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

156.

не осудим.
Не время бить набат. Еще помину нет,
о чем спустя века едва ли позабудем.
Отец еще малец и не зарезан дед.
На фотографии тринадцатого года
армянский городок. Вдали каемка гор.
Отечество. Гнездо моих кровей и рода.
Неужто это

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

157.

вздор?
Вдали каемка гор, сплошная, обложная.
Деревья там и сям. И всё. И весь пейзаж.
Дома, дома, дома. Который наш, не знаю,
и нет в живых отца – сказать, который наш.
Два стихотворения
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация:1990
Ссылка для цитирования:

Кубатьян Г. И. Артвин // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 69.

158.

борьбы.
Все мужское истребляли,
Чтоб пропал армянский род,
Женщин в баржах отправляли
И топили в свой черед.
Все прошло. Никто не спросит,
Сколько жатвы смерть взяла.
Только Ван порой выносит
Полусгнившие тела.
Да порою ветер стонет,
Про минувшие бои. —
Словно

Кулебякин А. П. Аванц // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 57‒59.

159.

Я узнал, как осенние ягоды сладки,
Как от кружки маджари танцуют живей,
Как в колхозных садах подставляют рогатки,
Чтоб плоды не ломали обвисших ветвей.
Я узнал, как гудит на дорогах старинных
Дикий ветер, сшибающий с ног без вина,
Сколько требует

Матусовский М. Л.Август // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.91–92.

160.

А новый век - не брат меньшой.
Уж не прижиться к новой эре,
и всей судьбой, и всей душой
остаться там, в эсэсэсэре.
Зарубки

В. В. Лобанов. А новый век ‒ не брат меньшой // Русская поэзия. XXI век. Антология // Под ред. Г. Н. Красникова. М. : Вече, 2010. с. 147.

161.

А новый век - не брат меньшой.
Уж не прижиться к новой эре,
и всей судьбой, и всей душой
остаться там, в эсэсэсэре.
Зарубки в памяти везде,
и

162.

простору пучин…
То-то матросы натерпятся страху!
Помнит старик, как в былые века
Он широко разлегался на ложе…
Волга-Ахтуба была не река,
Моря Азовского не было тоже;
Все эти речки: Аму, Сыр-Дарья,
Все, чем сегодня мы карты узорим,
Были —

Брюсов В. Я. Баку // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 238–239.

163.

натерпятся страху!
Помнит старик, как в былые века
Он широко разлегался на ложе…
Волга-Ахтуба была не река,
Моря Азовского не было тоже;
Все эти речки: Аму, Сыр-Дарья,
Все, чем сегодня мы карты узорим,
Были — его побережий семья;
С

Брюсов В. Я. Баку // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 238–239.

164.

Вновь бы вернуться к былому, к тому,
Что он знавал на рассвете природы!
Видеть бы лес из безмерных стволов,
А не из этих лимонов да лавров!
Ждать мастодонтов и в глуби валов
Прятать заботливо ихтиозавров!
Ах, эти люди! Покинув свой

Брюсов В. Я. Баку // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 238–239.

165.

Все было не так, и угадывать брось.
Тот смел был, а этот был робок.
Дружить-то дружили, да жили поврозь,
зато умирают

Кубатьян Г. И. Баллада о Даниэле Варужане и Рубене Севаке // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 38–39.

166.

Тот смел был, а этот был робок.
Дружить-то дружили, да жили поврозь,
зато умирают бок о бок.
А может, не этот, робея, во мрак
шагнул и его зазнобило?
Ах, брось ты, ей-Богу! Все было не так,
и не угадаешь,

167.

бок о бок.
А может, не этот, робея, во мрак
шагнул и его зазнобило?
Ах, брось ты, ей-Богу! Все было не так,
и не угадаешь, как было:
кто вправду был робок, кто вправду был смел,
почуя дыхание гроба,
что молвил

168.

А может, не этот, робея, во мрак
шагнул и его зазнобило?
Ах, брось ты, ей-Богу! Все было не так,
и не угадаешь, как было:
кто вправду был робок, кто вправду был смел,
почуя дыхание гроба,
что молвил Рубен, что сказал

169.

как было:
кто вправду был робок, кто вправду был смел,
почуя дыхание гроба,
что молвил Рубен, что сказал Даниэл…
Молчанье. Не выжили оба.
Над Мраморным морем крадется заря
неслышно, тихонько, по-лисьи,
кому-то, должно быть, надежды даря,
а им… Их

170.

Не выжили оба.
Над Мраморным морем крадется заря
неслышно, тихонько, по-лисьи,
кому-то, должно быть, надежды даря,
а им… Их не будет в Полисе .
А будет дорога и радостный вой
подонков, охраны, конвоя.
Поэта убить – это им не впервой,
а

171.

а им… Их не будет в Полисе .
А будет дорога и радостный вой
подонков, охраны, конвоя.
Поэта убить – это им не впервой,
а тут – вот удача-то! – двое.
Хмелея от крови, как свора собак,
от собственной гнуси и пыла…
Ах,

172.

удача-то! – двое.
Хмелея от крови, как свора собак,
от собственной гнуси и пыла…
Ах, брось ты, ей-Богу! Все было не так,
и не угадаешь, как было.
И надо ли? Твой худосочный Пегас
тебя понесет. Языкасто
трепись, переводчик. Заказ есть

173.

Хмелея от крови, как свора собак,
от собственной гнуси и пыла…
Ах, брось ты, ей-Богу! Все было не так,
и не угадаешь, как было.
И надо ли? Твой худосочный Пегас
тебя понесет. Языкасто
трепись, переводчик. Заказ есть заказ.
Да только

174.

словари
и сызнова видел воочью:
убит Варужан и зарезан Севак,
упали, и пыль заклубила…
Ах, брось ты, ей-Богу! Все было не так,
и не угадаешь, как было.

175.

видел воочью:
убит Варужан и зарезан Севак,
упали, и пыль заклубила…
Ах, брось ты, ей-Богу! Все было не так,
и не угадаешь, как было.

176.

Пошли холмы. Дорога в гору вьется.
Кругом обрыв и скалы наверху,
И по камням внизу бурливо льется
Река Бен-димаху.
Не хватит слез, бессильны выраженья
И красок нет, чтоб все нарисовать:
Видны следы ужасного сраженья,
Каким уж не бывать.
С

Кулебякин А. П. Бен-димаху // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 86‒87.

177.

Река Бен-димаху.
Не хватит слез, бессильны выраженья
И красок нет, чтоб все нарисовать:
Видны следы ужасного сраженья,
Каким уж не бывать.
С дороги здесь в одну сплошную груду
Сгребли мужчин и женщин, и детей.
В камнях, в воде белеются

178.

Посреди армянского пейзажа,
посреди Армянского нагорья
медленный Евфрат.
Глаз не колют пепел, кровь и сажа.
Ни тебе картин людского горя,
ни гееннских врат.
Всё минуло. Тополиным пухом
притрусило, яблоневым

Кубатьян Г. Берег Евфрата // Дружба народов. 2021. № 10. С. 147–148.

179.

яблоневым цветом
занесло, и, зол,
кто-то врёт: армян в пустыню пёхом
гнали подыхать палящим летом
из сожжённых сёл.
Врут, конечно. Не было такого.
Мы ж не звери, резать без оглядки
сотни тысяч душ.
Уйма лет. Продумано толково.
И никто, что

Кубатьян Г. Берег Евфрата // Дружба народов. 2021. № 10. С. 147–148.

180.

кто-то врёт: армян в пустыню пёхом
гнали подыхать палящим летом
из сожжённых сёл.
Врут, конечно. Не было такого.
Мы ж не звери, резать без оглядки
сотни тысяч душ.
Уйма лет. Продумано толково.
И никто, что взятки-де не гладки,
доказать

Кубатьян Г. Берег Евфрата // Дружба народов. 2021. № 10. С. 147–148.

181.

такого.
Мы ж не звери, резать без оглядки
сотни тысяч душ.
Уйма лет. Продумано толково.
И никто, что взятки-де не гладки,
доказать не дюж.
Стало быть, играем в прятки-жмурки.
Быль, её запамятуют вскоре,
воздух так духмян!
Здесь от

Кубатьян Г. Берег Евфрата // Дружба народов. 2021. № 10. С. 147–148.

182.

не звери, резать без оглядки
сотни тысяч душ.
Уйма лет. Продумано толково.
И никто, что взятки-де не гладки,
доказать не дюж.
Стало быть, играем в прятки-жмурки.
Быль, её запамятуют вскоре,
воздух так духмян!
Здесь от века жили курды,

Кубатьян Г. Берег Евфрата // Дружба народов. 2021. № 10. С. 147–148.

183.

играем в прятки-жмурки.
Быль, её запамятуют вскоре,
воздух так духмян!
Здесь от века жили курды, турки.
Обойди Армянское нагорье –
не сыскать армян.
Может статься, забрались повыше
или же попрятались в овраге,
где спасует враг.
Вы опять за старое? Но

Кубатьян Г. Берег Евфрата // Дружба народов. 2021. № 10. С. 147–148.

184.

Но вы же
здравомыслы. Пресекайте враки.
Хватит ваших врак!
Нет как нет особого пейзажа
у страны, да и примет особых
не построишь в ряд.
Ну а зелень мягкая, как замша…
Ну а тот в кругу цветов подсолнух…
Наконец, Евфрат…

Кубатьян Г. Берег Евфрата // Дружба народов. 2021. № 10. С. 147–148.

185.

Сын его, мой дружок Артавазд
Пал, зарубленный саблею вражьей.
Знал об этом отец и рвалась
Нить беседы о том, что не скажешь.
Где он взял, Ованес, столько сил,
Чтоб слезою не вспыхнуть ни разу?
Не о сыне своем говорил,
О

Городецкий Сергей Митрофанович. Беседа с Ованесом Туманяном

186.

об этом отец и рвалась
Нить беседы о том, что не скажешь.
Где он взял, Ованес, столько сил,
Чтоб слезою не вспыхнуть ни разу?
Не о сыне своем говорил,
О судьбе всех народов Кавказа.
Встал поэт. Из замученных глаз
Проблеснули

Городецкий Сергей Митрофанович. Беседа с Ованесом Туманяном

187.

рвалась
Нить беседы о том, что не скажешь.
Где он взял, Ованес, столько сил,
Чтоб слезою не вспыхнуть ни разу?
Не о сыне своем говорил,
О судьбе всех народов Кавказа.
Встал поэт. Из замученных глаз
Проблеснули зарницы тугие.
Он спросил: «

Городецкий Сергей Митрофанович. Беседа с Ованесом Туманяном

188.

Мудрецу отвечая несмело:
Буря мчится над нами теперь,
Вольно сердце московское бьется,
И в Россию открытая дверь
Пред Кавказом вовек не замкнется».
Вспыхнул взором седой Туманян.
И душа распахнулась поэта,
О свободе, о дружбе всех стран
Убежденной мечтою согрета.

Городецкий Сергей Митрофанович. Беседа с Ованесом Туманяном

189.

Среди безгрешных душ не место мне,–
Мне место средь живых, но сокрушенных.
Григор Нарекаци)
Божьего дара наследник рожден на закате.
Буквы чудны’еду

Каневский Г. Л. Божьего дара наследник рожден на закате / Г. Л. Каневский // Мир по Брайлю. СПб. : Геликон плюс, 2004.

190.

дара наследник рожден на закате.
Буквы чудны’еду и ночлег заменяют.
Имя ему – троекратно: «Григор» – нарекайте,
Или – иное, которого люди не знают.
Хлеб – его сердце, и небо ему – как дорога.
Звонкие скорби его – как подсохшая глина,
Как материал для табличек. (

191.

над горою
Вспыхнул первый ваш костер.
За огнем взлетая следом,
Песня, звавшая к победам,
Озарила Айоцдзор
И еще на Арарате
Не остыл кипящий кратер,
Как Ваагн позвал собратьев
Власть вишапов разметать,
Очага огонь священный
Уберечь от тьмы надменной,
Род плодить

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

192.

Вавилонские твердыни,
Заурмийские пустыни
К вашей каменной святыне
Гнали конный ураган,
Погибал Ара Прекрасный,
Пал Ваагн в боях ужасных,
Но не падал Айастан.
Край пожрав необозримый,
Из страны непобедимой,
Зарычав, волчица Рима
Из Армении ушла.
Византийская орлица,
Как эвксинская лисица,

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

193.

Айастан.
Край пожрав необозримый,
Из страны непобедимой,
Зарычав, волчица Рима
Из Армении ушла.
Византийская орлица,
Как эвксинская лисица,
Закогтить вас не могла.
За свои родные горы,
За озерные просторы
Вы не раз вступали в споры
С вражьей силой боевой.
Много

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

194.

Из Армении ушла.
Византийская орлица,
Как эвксинская лисица,
Закогтить вас не могла.
За свои родные горы,
За озерные просторы
Вы не раз вступали в споры
С вражьей силой боевой.
Много есть, за что любить вас,
Но за вашу храбрость в

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

195.

Шли на гнезда воронью.
Дети с гибелью во взорах,
Одичав, скитались в горах,
Потеряв свою семью.
Тени страшного былого
Никогда не тронут снова
Айастан Советский наш.
Неприступною твердыней
Он навек воздвигнут ныне,
Южных далей верный страж.
Помню стук каменотесов,
Открывавших

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

196.

зажгла электропламя,
Ильичовыми огнями
Озарив весь Ереван...
Братья, здравствуйте, родные!
Пойте песни огневые,
Рубежи держа крутые
Богатырскою рукой.
Никакой вишап не страшен
Для семьи народов наших,
Дружбой спаянных святой.

Городецкий Сергей Митрофанович. Братьям-Армянам

197.

скрывать,
Вот суровый удел армянина.
Мы привыкли сносить все удары судьбы.
С верой в Бога терпеть поруганья,
И никто, никогда не услышал мольбы:
Мы врагам не покажем страданья!..
Но наступит пора за позор отомстить
И сломить нечестивых гордыню,
Тяжкий плен

198.

Мы привыкли сносить все удары судьбы.
С верой в Бога терпеть поруганья,
И никто, никогда не услышал мольбы:
Мы врагам не покажем страданья!..
Но наступит пора за позор отомстить
И сломить нечестивых гордыню,
Тяжкий плен не сумел честь армян заглушить,

199.

не услышал мольбы:
Мы врагам не покажем страданья!..
Но наступит пора за позор отомстить
И сломить нечестивых гордыню,
Тяжкий плен не сумел честь армян заглушить,
Мы восстанем за нашу святыню!..
Мы восстанем и сбросим оковы свои.
Нам не страшны грозящие

200.

гордыню,
Тяжкий плен не сумел честь армян заглушить,
Мы восстанем за нашу святыню!..
Мы восстанем и сбросим оковы свои.
Нам не страшны грозящие беды,
Нам наскучило цепи веками нести.
Сбросим их в ликовaньи победы!..
Да! поднимется гордый армянский народ
Славной

201.

беды,
Нам наскучило цепи веками нести.
Сбросим их в ликовaньи победы!..
Да! поднимется гордый армянский народ
Славной мощью былою воспрянет,
Не сломил дух свободы томительный гнет
С нашей смертью его лишь не станет!..

202.

Да! поднимется гордый армянский народ
Славной мощью былою воспрянет,
Не сломил дух свободы томительный гнет
С нашей смертью его лишь не станет!..

203.

страны.
Куда ни глянь, отчетливо видны –
рукой подать – твоей земли границы;
наперечет поля, ручьи, лески,
и оттого, как родичи, близки
не то что люди – и зверье, и птицы.
Вот Дания. На карте – пятачок.
Чуток толкни, и хватит, и толчок
такого

Кубатьян Г. И. Быть гражданином маленькой страны // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 69–70.

204.

внушал: жизнь справедлива и чиста –
своим солдатам, мельникам, русалкам.
И стоит ли ходить так далеко?
Уж мы-то знаем, нет, не молоко
вода Арпы, Касáха и Чорóха,
но никогда, нигде и никому
не скажем, будто в маленьком дому
живется неуютно

Кубатьян Г. И. Быть гражданином маленькой страны // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 69–70.

205.

ходить так далеко?
Уж мы-то знаем, нет, не молоко
вода Арпы, Касáха и Чорóха,
но никогда, нигде и никому
не скажем, будто в маленьком дому
живется неуютно или плохо.
Да мы и впрямь почти что как семья.
Бежишь, бывает,

Кубатьян Г. И. Быть гражданином маленькой страны // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 69–70.

206.

Едва я завидел гречанки порог,
Глаза потемнели, я весь изнемог...
В покой отдаленный вхожу я один...
Неверную деву лобзал армянин.
Не взвидел я света; булат загремел...
Прервать поцелуя злодей не успел.
Безглавое тело я долго топтал
И молча на деву,

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

207.

изнемог...
В покой отдаленный вхожу я один...
Неверную деву лобзал армянин.
Не взвидел я света; булат загремел...
Прервать поцелуя злодей не успел.
Безглавое тело я долго топтал
И молча на деву, бледнея, взирал.
Я помню моленья... текущую кровь...
Погибла гречанка,

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

208.

Отер я безмолвно кровавую сталь.
Мой раб, как настала вечерняя мгла,
В дунайские волны их бросил тела.
С тех пор не целую прелестных очей,
С тех пор я не знаю веселых ночей.
Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

209.

настала вечерняя мгла,
В дунайские волны их бросил тела.
С тех пор не целую прелестных очей,
С тех пор я не знаю веселых ночей.
Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль.

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

210.

Армения, плыви
в глазах моих влюбленных!
Устав от маеты,
в куточек закопайся, –
отверженная ты
сиротка Закавказья.
Но хоть судьба бродяг
не перестала влечь нас,
нигде на свете так
не чувствуется Вечность.
Рождая в мире тишь,
неслыханную сердцем,
ты воздухом летишь

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

211.

маеты,
в куточек закопайся, –
отверженная ты
сиротка Закавказья.
Но хоть судьба бродяг
не перестала влечь нас,
нигде на свете так
не чувствуется Вечность.
Рождая в мире тишь,
неслыханную сердцем,
ты воздухом летишь
к своим единоверцам.
Как будто бы с луны,

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

212.

тишь,
неслыханную сердцем,
ты воздухом летишь
к своим единоверцам.
Как будто бы с луны,
очам даруя чары,
где в мире не славны
армянские хачкары?..
Я врат не отопру
ни умыслу, ни силе:
твои меня добру
ущелия учили.
Листая твой словарь

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

213.

к своим единоверцам.
Как будто бы с луны,
очам даруя чары,
где в мире не славны
армянские хачкары?..
Я врат не отопру
ни умыслу, ни силе:
твои меня добру
ущелия учили.
Листая твой словарь
взволнованно и рьяно,
я в жизни

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

214.

не отопру
ни умыслу, ни силе:
твои меня добру
ущелия учили.
Листая твой словарь
взволнованно и рьяно,
я в жизни не сорвал
плода в садах Сарьяна.
Блаженному служа
и в каменное канув,
живительно свежа
вода твоих фонтанов.
О, я б

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

215.

не сорвал
плода в садах Сарьяна.
Блаженному служа
и в каменное канув,
живительно свежа
вода твоих фонтанов.
О, я б не объяснил,
прибегнув к многословью,
как хочется весь мир
обнять твоей любовью!..
Когда ж друзей семья
зовет приезжих в гости,

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

216.

обнять твоей любовью!..
Когда ж друзей семья
зовет приезжих в гости,
нет более, чем я,
свободного от злости.
Товарищ Степанян!
Не связанный обетом,
я нынче буду пьян –
и не тужу об этом.
Я не закоренел
в серьезности медвежьей
и пью

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

217.

приезжих в гости,
нет более, чем я,
свободного от злости.
Товарищ Степанян!
Не связанный обетом,
я нынче буду пьян –
и не тужу об этом.
Я не закоренел
в серьезности медвежьей
и пью за Карине,
не будучи невежей.
А на обед

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

218.

чем я,
свободного от злости.
Товарищ Степанян!
Не связанный обетом,
я нынче буду пьян –
и не тужу об этом.
Я не закоренел
в серьезности медвежьей
и пью за Карине,
не будучи невежей.
А на обед очаг
уже готовит праздник,
и

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

219.

обетом,
я нынче буду пьян –
и не тужу об этом.
Я не закоренел
в серьезности медвежьей
и пью за Карине,
не будучи невежей.
А на обед очаг
уже готовит праздник,
и Наапет Кучак
стихами сердце дразнит.

Чичибабин Б. А. Четвертый Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 310–312.

220.

Чтоб они не пропали,
Не замерзли зимой,
Виноградники в Норке
Засыпают землей.
Чтобы ветер колючий
Их не гнул, не ломал,
Чтобы душу

Николаевская Е. М. Чтоб они не пропали… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 25–26.

221.

Чтоб они не пропали,
Не замерзли зимой,
Виноградники в Норке
Засыпают землей.
Чтобы ветер колючий
Их не гнул, не ломал,
Чтобы душу живую
В

Николаевская Е. М. Чтоб они не пропали… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 25–26.

222.

Чтоб они не пропали,
Не замерзли зимой,
Виноградники в Норке
Засыпают землей.
Чтобы ветер колючий
Их не гнул, не ломал,
Чтобы душу живую
В них мороз не сковал,
Чтобы, силы набравшись
В ожиданье весны,
Снова встретили

Николаевская Е. М. Чтоб они не пропали… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 25–26.

223.

Николаевская Е. М. Чтоб они не пропали… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 25–26.

224.

зимой,
Виноградники в Норке
Засыпают землей.
Чтобы ветер колючий
Их не гнул, не ломал,
Чтобы душу живую
В них мороз не сковал,
Чтобы, силы набравшись
В ожиданье весны,
Снова встретили солнце,
Буйной жизни полны…
Я любовь свою спрячу,
Чтоб от

Николаевская Е. М. Чтоб они не пропали… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 25–26.

225.

ожиданье весны,
Снова встретили солнце,
Буйной жизни полны…
Я любовь свою спрячу,
Чтоб от солнца вдали
Ей холодные люди
Повредить не могли.
Спрячу я от колючих
Вразумляющих фраз,
От чужих равнодушных,
Осуждающих глаз,
Чтоб живой, невредимой,
День за днем торопя,

Николаевская Е. М. Чтоб они не пропали… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 25–26.

226.

Война уходит на периферию
сознания, когда она чужая.
Ни ты, ни брат твой, ни сосед на ней
погибнуть не рискуют. Незнакомых
людей, конечно, тоже жаль, но в мире
так много горя, что жалеть чужих
ты продолжаешь, но уже

Вольфсон Б. И. Чужая война // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

227.

Давай помудрствуем не лукаво
Мой достославный Наапет Кучак.
Причудливая прижизненная слава,
А умер, оказалось все не так.
Твои айрены, наши восьмистрочья,
В

Юпп М. Е. Давай помудрствуем не лукаво // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

228.

Давай помудрствуем не лукаво
Мой достославный Наапет Кучак.
Причудливая прижизненная слава,
А умер, оказалось все не так.
Твои айрены, наши восьмистрочья,
В них можно что угодно отразить.
Но о красавицах Армении, всю ночь я,
Всю

229.

Пусть псалмы не поняты − не ропщи, −
помолись немного и перестань.
Слышишь, камень, пущенный из пращи,
разрезает ветра тугую ткань.
Ты душой давно

Вольфсон Б. И. Давид // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

230.

Пусть псалмы не поняты − не ропщи, −
помолись немного и перестань.
Слышишь, камень, пущенный из пращи,
разрезает ветра тугую ткань.
Ты душой давно ль устремлялся

231.

давно ль устремлялся ввысь
и песок, как время, сжимал в горсти?
Что ж, победной музыкой насладись,
а о бедной лирике не грусти.
Будешь ты прославлен, велик, силён,
только это, в общем-то, суета.
Наступает осень, последний клён,
облетев, не может

232.

бедной лирике не грусти.
Будешь ты прославлен, велик, силён,
только это, в общем-то, суета.
Наступает осень, последний клён,
облетев, не может играть с листа.
А в ветвях чирикают воробьи,
и нужны, пророк тебе не соврёт,
будут песни тихие о

233.

суета.
Наступает осень, последний клён,
облетев, не может играть с листа.
А в ветвях чирикают воробьи,
и нужны, пророк тебе не соврёт,
будут песни тихие о любви
на века, на тысячи лет вперёд.
Всё же струны новые не ищи –
распрями

234.

нужны, пророк тебе не соврёт,
будут песни тихие о любви
на века, на тысячи лет вперёд.
Всё же струны новые не ищи –
распрями судьбы завитую скань…
Слышишь, камень, пущенный из пращи,
разрезает ветра тугую ткань.

235.

Древнейший из народов вечен будет,
Армении сияет свет в веках.
Враг знает пусть, есть в мире люди,
Им не знакомы не предательство, не страх.
Для них Армения, как Бог на небесах!

Коноплев В. В. Давид // Армения как состояние души. [Электронный ресурс]. URL: https://stihi.ru/2023/02/14/3061

236.

Коноплев В. В. Давид // Армения как состояние души. [Электронный ресурс]. URL: https://stihi.ru/2023/02/14/3061

237.

народов вечен будет,
Армении сияет свет в веках.
Враг знает пусть, есть в мире люди,
Им не знакомы не предательство, не страх.
Для них Армения, как Бог на небесах!

Коноплев В. В. Давид // Армения как состояние души. [Электронный ресурс]. URL: https://stihi.ru/2023/02/14/3061

238.

призрак прибрежный;
он чист, как до грехопаденья,
блестит, как полуда, –
воистину загляденье,
поистине чудо.
Подъем, тротуаров покатость,
Такая морока!
Покамест не утро, покамест
до света далеко,
услышь, как наполнены воды,
и воздух, и скверы
дыханием нового года,
и века, и

Кубатьян Г. И. Декабрьская ночь // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 59.

239.

следом.
Лишь серебряный все понимал —
передачу велосипеда
его контур напоминал.
Кто-то ехал в толпе овечьей,
передачу его крутя,
думал: «Сын не спае Человечий,
пусть спасет собачье дитя».
Он сопел, белокурый кутяша.
рядом с серенькими тремя.
Стыл над лобиком нимб крутящийся,

Вознесенский А.А. Декабрьские пастбища // Витражных дел мастер. М. : Молодая гвардия, 1976. С. 178–179.

240.

И взлетел Арарат.
От подножья
Отошел в просветленность пространства.
Все теряет свой вес
И не может
Устоять перед искусом странствий.
Все плывет.
Вот и сучья, как снасти...
Осень волнами рушится с веток.
И дарует

Снегова И. А.. День отчалил…

241.

отчалил.
Он издали машет,
Он младенчески тих
И безгрешен.
И вздыхают
Под тяжестью нашей
Благородные листья черешен.
Ночь нисходит, ступая не гулко.
Наклоняется, купол объем лет, —
И качает
Ту старую люльку,
Где, устав,
Человечество дремлет.

Снегова И. А.. День отчалил…

242.

День устал
И спускаться стал
В складки серых, суровых скал.
Но закат еще не угас,
И синеет вдали Арагац.
Впереди же нас, говорят, ‒
Верю на слово!) ‒
Арарат…
Но не видно его пока
Только

Николаевская Е. М. День устал // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 22‒23.

243.

суровых скал.
Но закат еще не угас,
И синеет вдали Арагац.
Впереди же нас, говорят, ‒
Верю на слово!) ‒
Арарат…
Но не видно его пока
Только плавают облака,
По краям золотясь слегка.
Вдруг
Исчезли они, как дым,
Словно вняли просьбам моим,

Николаевская Е. М. День устал // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 22‒23.

244.

они, как дым,
Словно вняли просьбам моим,
Словно ты их с небес прогнал,
И открылся
То бел, то ал,
Свет, не знающий мет и дат,
Свет негаснущий ‒ Арарат…
И дыхание затая
Перед вечностью ‒
Ты и я, ‒
Мы стоим, не разнявши

Николаевская Е. М. День устал // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 22‒23.

245.

ал,
Свет, не знающий мет и дат,
Свет негаснущий ‒ Арарат…
И дыхание затая
Перед вечностью ‒
Ты и я, ‒
Мы стоим, не разнявши рук…
Все незыблемое ‒ вокруг:
Неразлучные навсегда
Камни, лава, трава, вода…
Символ это? Намек ли? Знак?...
Перед вечностью!..Как

Николаевская Е. М. День устал // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 22‒23.

246.

клоуны,
Что вправду со смеху помрете.
С трудом держа брюшко солидное,
Стоит шашлычник на пороге.
Опровергая очевидное,
Шагает ослик шестиногий.
Не вздумай возводить напраслину
На этот мир в тумане тонком.
Как славно мазать краской масляной,
Как интересно быть ребенком.
Все

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 94–95.

247.

как утро раннее,
Они в искусстве новоселы.
Но здесь отыщешь при желании
Все направления и школы.
Расцветкой мира удивленные,
Еще не скованы опаской,
Назло всему — леса зеленые
Ребята пишут синей краской.
Доступны боль им и ирония,
И шум Занги, и

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 94–95.

248.

всему — леса зеленые
Ребята пишут синей краской.
Доступны боль им и ирония,
И шум Занги, и пенье «крунка».
Они совсем не посторонние,
Они живут внутри рисунка.
Скажите, кто из вас не влюбится
В мир фантастичный и реальный?
Все дети — Рембрандты

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 94–95.

249.

и ирония,
И шум Занги, и пенье «крунка».
Они совсем не посторонние,
Они живут внутри рисунка.
Скажите, кто из вас не влюбится
В мир фантастичный и реальный?
Все дети — Рембрандты и Рубенсы,
Все дети, в общем, гениальны.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 94–95.

250.

Добрая моя Армения,
Безупречная соседка,
Жаль, во дни мои старения
Видимся с тобою редко.
Неужели нам не свидеться,
Ты ли не была мне рада,
Как ты там, моя провидица,
Под снегами Арарата?
Столько горя перемогшую,
Велика

Корин Г. А. Добрая моя Армения [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://poemata.ru/poets/korin-grigoriy/dobraya-moya-armeniya/

251.

Корин Г. А. Добрая моя Армения [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://poemata.ru/poets/korin-grigoriy/dobraya-moya-armeniya/

252.

За нами моб,
Дети передёргивающие затвор
Смотрят глазами птиц на гранатовый урожай,
Соком набухший и кровяным
Запахом боя. Правильно, заряжай,
Не позволяй накрыть
Одеялом из пуль спящих твоих друзей,
И, выводя отряд,
В минометную вслушивайся свирель.
Фосфорный льётся яд
В

Пегов В. С. Доброе утро. Поменьше таких бы утр. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/zakharprilepin/638

253.

Камнем замрут в сердцах.
Раненый из Шуши будет во сне кричать,
Наблюдая сквозь шторы крон,
Звезды, плюющие на янычар,
Город не покорён.
В месиве пулеметном, в каше ракет, арты,
Вдруг, ощущая мрак,
Вместе с землёй вновь умираешь ты —
Больно. Но

Пегов В. С. Доброе утро. Поменьше таких бы утр. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/zakharprilepin/638

254.

неважно вовсе, мертвый ты или нет,
Навоевался впрок —
И поэтому в каждом, уснувшем в земле родной,
Прочный запас БК.
Это не важно вовсе — прапорщик, рядовой.
Смерть за Шуши легка.

Пегов В. С. Доброе утро. Поменьше таких бы утр. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/zakharprilepin/638

255.

нежен.
Увидел я, сев в лёгкий катерок,
Что океан души её безбрежен.
И в этом катерке (увы и ах!)
Мне не судьба доплыть до нужной цели,
Что утону в задумчивых глазах.
Из них мне в душу ангелы глядели.

Коноплев В. В. Дождь тюлем занавесил Дилижан... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 57.

256.

Высота, осеняя невиданным светом,
Облаков разрывая нависшую плотность,
Подымая все выше и выше,
Нас испытывала на полетность, ‒
А мы ‒ и не знали об этом,
Но не стремились на землю…
Это было еще до начала:
Нас с тобою встречала
Тропа, ‒ и

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

257.

разрывая нависшую плотность,
Подымая все выше и выше,
Нас испытывала на полетность, ‒
А мы ‒ и не знали об этом,
Но не стремились на землю…
Это было еще до начала:
Нас с тобою встречала
Тропа, ‒ и терялась над бездной,
Призывая забыть

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

258.

брызгами,
Ледяными, колючими, быстрыми,
И окатывала, и пропитывала
До костей, подхлестнута ветром,
Словно нас на прочность испытывала, ‒
А мы ‒ и не знали об этом, ‒
Но с палубы не уходили:
Застыв на борту,
Мы глаз не сводили
С гор Арегунских,
Залитым

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

259.

пропитывала
До костей, подхлестнута ветром,
Словно нас на прочность испытывала, ‒
А мы ‒ и не знали об этом, ‒
Но с палубы не уходили:
Застыв на борту,
Мы глаз не сводили
С гор Арегунских,
Залитым солнцем всегда ‒
И зимою и летом,
Спиной

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

260.

на прочность испытывала, ‒
А мы ‒ и не знали об этом, ‒
Но с палубы не уходили:
Застыв на борту,
Мы глаз не сводили
С гор Арегунских,
Залитым солнцем всегда ‒
И зимою и летом,
Спиной повернувшись
К Гегамским,
Во мрак погруженным всегда ‒

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

261.

мрак погруженным всегда ‒
И зимою и летом…
И нас согревали лучи,
Словно добрые вести,
И ‒ были мы вместе,
Хотя и не знали об этом
Тогда…

Николаевская Е. М. До начала // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 41‒42.

262.

бесполезных праздничных дней,
головокружение бешеных хороводов,
кажутся намеком на грядущую ночь длинных ножей.
Изнеженные народы обречены,
а о женщинах можно не думать.
Поэтому нам были по нраву
бесплодные камни Армении,
рассыпающиеся под зубчатой подковой,
вода священных источников,
воскрешающая лошадей…
неистовство

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

263.

Моя тетка жила возле вокзала,
возле каждого вокзала в нашей стране.
Я помню, как ехал на поезде впервые,
а самолета не помню и вовсе.
Первый поезд пришел сюда из Тифлиса в 19 веке.
В горах ходят альпинистские, цепкие поезда.
По прежним

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

264.

и белый,
но он растаял как снежный сугроб.
Гипофиз растаявших гор, косточка луз.
Я бы сжал ее в кулаке
и не выпустил бы даже под пыткой.
Якоря скалистых вершин,
обрывки цепей, что нависли над бездной.
Стаи рыб, что, извиваясь, скользят

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

265.

дедушка
прячет от нас
паприросы «Казбек».
Трещит попугаем эфир,
канарейки порхают по дому,
примеряясь свить гнезда.
Можно знать тайну,
но не торопиться ее раскрыть.
Усмехнуться,
унести с собою в могилу,
преодолеть гордость…
Арарат, растущий на дрожжах,
на подушке воздушной,
выверяющий

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

266.

городов.
Собравшись с духом,
Арарат отправляется в печь:
тесто с утонувшим в нем топором.
Рыбьи кости
и оловянные вилки,
еще не переплавленные в солдат.
Картофельной кожуры
расслабленные спирали,
завитки бересты.
Натюрморты из мусора
вытесняют картины жратвы.
Движение повторяется вспять.
В

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

267.

прозрачных глаз.
Что ты хочешь знать обо мне,
если я сам себе удивляюсь?
Третий год ношу руки в карманах,
чтобы не простудиться,
для приветствия – нежно целуюсь.
Эти камни только молния разобьет.
Они как зубы сточатся друг о друга.
Сверхчеловек – это

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

268.

но иногда бывают моменты, когда
нужно смести с лица земли
все города и дворцы,
оставленные за спиной.
Потому что слова не действуют.
И это единственный способ
хоть что-нибудь объяснить.
Или остановить.
И это не жест, не тирада.
Это, скорей всего,

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

269.

дворцы,
оставленные за спиной.
Потому что слова не действуют.
И это единственный способ
хоть что-нибудь объяснить.
Или остановить.
И это не жест, не тирада.
Это, скорей всего, бесстыдное ремесло.
Нервы сдают.
И я начинаю машинально креститься,
даже входя в магазин

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

270.

за спиной.
Потому что слова не действуют.
И это единственный способ
хоть что-нибудь объяснить.
Или остановить.
И это не жест, не тирада.
Это, скорей всего, бесстыдное ремесло.
Нервы сдают.
И я начинаю машинально креститься,
даже входя в магазин запчастей,
обращаюсь

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

271.

меня в кадетский корпус.
Я бы полюбил парадные кителя,
ветерок на весеннем плацу.
Как ты смеялась, что я целых 16 лет
не мог объяснить тебе факт существования Бога.
Упрекала меня в словоблудстве,
называла ребенком,
пока я действительно не увидел тебя насквозь.

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

272.

что я целых 16 лет
не мог объяснить тебе факт существования Бога.
Упрекала меня в словоблудстве,
называла ребенком,
пока я действительно не увидел тебя насквозь.
Не увидел насквозь всё и вся,
оставаясь мальчонкой в маечке
с надписью «Кока-Кола», которому вот-вот
стукнет

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

273.

не мог объяснить тебе факт существования Бога.
Упрекала меня в словоблудстве,
называла ребенком,
пока я действительно не увидел тебя насквозь.
Не увидел насквозь всё и вся,
оставаясь мальчонкой в маечке
с надписью «Кока-Кола», которому вот-вот
стукнет полтинник…
Ты думаешь, я

В. Г. Месяц. Дредноут Арарат / Месяц В. Г. // Стихи четырнадцатого года. М. : Водолей, 2015. 254 с.

274.

из-за угла,
живую силу атакуют дроны
и превращают в мёртвые тела.
Они таят смертельные угрозы,
хотя с земли почти и не видны, −
электромеханические осы,
безжалостные демоны войны.
На мир, который, как в тетради нотной,
усеян закорючками солдат,
глаза их из

Вольфсон Б. И. Дроны // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

275.

электромеханические осы,
безжалостные демоны войны.
На мир, который, как в тетради нотной,
усеян закорючками солдат,
глаза их из кабины беспилотной,
не считывая музыку, глядят.
А вечер тих, лишь яркая ракета
прочерчивает небо, как звезда,
да наша беспилотная планета
летит, сама

276.

не считывая музыку, глядят.
А вечер тих, лишь яркая ракета
прочерчивает небо, как звезда,
да наша беспилотная планета
летит, сама не ведая куда.

277.

например, про осень золотую
свою добавить можно запятую.
Но я хочу сказать вам, между тем,
что в дни войны писать не о войне
возможно, но прилично не вполне.
Шаманствует ТВ – большой там-там, –
он отучил сочувствовать, чужая
беда нас не

Вольфсон Б. И. Друзьям-поэтам // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

278.

можно запятую.
Но я хочу сказать вам, между тем,
что в дни войны писать не о войне
возможно, но прилично не вполне.
Шаманствует ТВ – большой там-там, –
он отучил сочувствовать, чужая
беда нас не тревожит, угрожая
пусть гибелью, однако же

279.

писать не о войне
возможно, но прилично не вполне.
Шаманствует ТВ – большой там-там, –
он отучил сочувствовать, чужая
беда нас не тревожит, угрожая
пусть гибелью, однако же не нам.
Но на своём крыльце, как знак беды,
находим мы кровавые следы.

280.

не вполне.
Шаманствует ТВ – большой там-там, –
он отучил сочувствовать, чужая
беда нас не тревожит, угрожая
пусть гибелью, однако же не нам.
Но на своём крыльце, как знак беды,
находим мы кровавые следы.
Возвысим же, поэты, голос свой
и на

281.

Апшеронская нефть оплатила безвинные смерти.
В президентских ушах не гремит сумгаитский погром...
Я солдатом служил в бедном городе Степанакерте
в приснопамятном сорок втором.
В том горячем краю, маршируя

Чичибабин Б. А. Дума о Карабахе / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 398.

282.

армян.
Перед крестной землёй преклонюсь головою и сердцем.
Как там други мои? Сколько лет как ни вести от них.
И не всё ли равно, кто грешней – Горбачев или Ельцин? –
все мы предали наших родных, –
не по крови родных, а по

Чичибабин Б. А. Дума о Карабахе / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 398.

283.

как ни вести от них.
И не всё ли равно, кто грешней – Горбачев или Ельцин? –
все мы предали наших родных, –
не по крови родных, а по духу, по вере, по сути,
по глубинному свету евангельских добрых надежд.
Упаси нас, Господь,

Чичибабин Б. А. Дума о Карабахе / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 398.

284.

Упаси нас, Господь, от немудрых и взбалмошных судей,
от имперских лжецов и невежд.
Чтоб за нашу вину нас в аду не замучили черти,
в каждой русской душе, стон Армении, будь повторён...
Я солдатом служил в бедном городе Степанакерте
в приснопамятном

Чичибабин Б. А. Дума о Карабахе / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 398.

285.

мастер видел дерево и ночь.
Всё дерево в цветущей белой пене.
Как перед чудом рухнуть на колени,
Смятения в душе не превозмочь.
Дыхание, движение руки,
Восторженность несдержанная речи
И с дерева на голову и плечи,
Как бабочки, слетятся лепестки.
А

Цит. по : Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 139.

286.

На скалах диких и отвесных,
На каменном краю земли
Армяне сохранились в песнях
И — рукописи сберегли.
Армяне! Вы царей не славите:
Кадите книге или лире.
Я видел памятник алфавиту,
Единственный, быть может, в мире.
На камне были буквы вырублены,

Слуцкий Б. А. Два стихотворения // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 34.

287.

славите:
Кадите книге или лире.
Я видел памятник алфавиту,
Единственный, быть может, в мире.
На камне были буквы вырублены,
Ещё не ставшие словами.
Армяне! Ваши души выражены
В той надписи старинной - вами.
Цари — кумир на кумире —
Плющом подхалимски увиты.
Я

Слуцкий Б. А. Два стихотворения // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 34.

288.

даже смертным выпадет оно:
любовь сливается в одно – она едина,
крылатой быть ей просто и легко.
Наверно, суждено так – я не знаю.
С ладони синь красавицы Оки
стекла в Севан по солнечному краю
и обручальным канула кольцом с руки
под

Орлов В. Б. Две любви // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/orlov1.htm (дата обращения 09.12.2023).

289.

солнечному краю
и обручальным канула кольцом с руки
под благовестие: «Судьба их сохрани.
Едино в мире всё – достойное Любви!»
Да не иссушат землю суховеи!
Лоза и колос, прославляйте труд;
и мастер-ювелир пусть вдохновенно
творит поэзии волнующую суть,
почувствовав то

290.

птах
Под тонконогой, с подхватами, скиньицей.
Глазок монашеских угольки
Угодливо водят по затхлой ризнице,
Где злому поветрию вопреки
Милостью божией не знали изъятия
Жезлы, потиры, пелён шитье
И кем-то подобранное вблизи распятье
И золотом охваченное копье.
За оградой сады румянят

Шервинский С. В. Эчмиадзин (двадцатые годы) // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 28‒29.

291.

двух,
Вздыхают: а было ль пророчество,
Чтобы угодников плотский дух
Обидел таким одиночеством?
Озарен ереванской турбиной,
Край и за полночь не тонет во тьме.
Вот миновали мы приют голубиный,
Узкоокий храм Рипсимэ.
Золотые сады сардара Обвевал на лету бензин.
Так

Шервинский С. В. Эчмиадзин (двадцатые годы) // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 28‒29.

292.

Едкая луна
сползала в сырость угарную…
В томном свете
томился заветный огонь.
Смерть не приходит… Нет…
Заводит
круговерть непостижимого!
Постижимо – непостоянное.
Вольным ветром
в воронке сомнений
раскачивалось древо старое –
маятником верным
отмеривалось сущное.

Шахвердян Л. В. Едкая луна… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 46.

293.

Аптека, улица, фонарь....»
Тоска. Булыжник.
Бредёт – сутулится звонарь,
бунтарь, подвижник.
В ночи не встретишь даже тень
забытых предков.
Был веком год, был годом день
в тюремной клетке.
Он так хотел устроить пир –

Широкова-Тамбовцева Е. В. Элегия булыжника // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

294.

хотел устроить пир –
насытить зверя.
Но очумевший этот мир
захлопнул двери.
Впитал булыжник вдоль дорог
весь сок граната.
По улицам не ходит Блок.
Храм опустел. Иссяк исток.
Лишь пусто место – свято...

295.

тихонько из души.
Мы опять в сомненье – век двадцатый:
Цирк у нас, конечно, мировой,
Клоун, правда, слишком мрачноватый –
Невеселый клоун, не живой.
Ну, а он, как будто в воду канув,
Вдруг при свете, нагло, в две руки
Крал тоску из

Высоцкий В. С. Енгибарову от зрителей // Владимир Высоцкий. Собрание сочинений в одном томе. М. : Эксмо, 2011 С. 391‒393.

296.

Крал тоску из внутренних карманов
Наших душ, одетых в пиджаки.
Мы потом смеялись обалдело,
Хлопали, ладони раздробя.
Он смешного ничего не делал –
Горе наше брал он на себя.
Только – балагуря, тараторя –
Всё грустнее становился мим,
Потому что груз чужого горя

297.

глубже на лице.
Но тревоги наши и невзгоды
Он горстями выгребал из нас,
Будто многим обезболил роды,
А себе – защиты не припас.
Мы теперь без боли хохотали,
Весело по нашим временам:
Ах, как нас прекрасно обокрали –
Взяли то, что так

298.

спина.
Зрители – и люди между ними –
Думали: вот пьяница упал…
Шут в своей последней пантомиме
Заигрался – и переиграл.
Он застыл – не где-то, не за морем –
Возле нас, как бы прилёг, устав, –
Первый клоун захлебнулся горем,
Просто сил своих не рассчитав.

299.

и люди между ними –
Думали: вот пьяница упал…
Шут в своей последней пантомиме
Заигрался – и переиграл.
Он застыл – не где-то, не за морем –
Возле нас, как бы прилёг, устав, –
Первый клоун захлебнулся горем,
Просто сил своих не рассчитав.
Я шагал

300.

Он застыл – не где-то, не за морем –
Возле нас, как бы прилёг, устав, –
Первый клоун захлебнулся горем,
Просто сил своих не рассчитав.
Я шагал вперёд неукротимо,
Но успев склониться перед ним.
Этот трюк уже не пантомима:
Смерть была – царица пантомим!

301.

клоун захлебнулся горем,
Просто сил своих не рассчитав.
Я шагал вперёд неукротимо,
Но успев склониться перед ним.
Этот трюк уже не пантомима:
Смерть была – царица пантомим!
Этот вор, с коленей срезав путы,
По ночам не угонял коней.
Умер шут. Он

302.

склониться перед ним.
Этот трюк уже не пантомима:
Смерть была – царица пантомим!
Этот вор, с коленей срезав путы,
По ночам не угонял коней.
Умер шут. Он воровал минуты –
Грустные минуты у людей.
Многие из нас бахвальства ради
Не давались: проживём

303.

путы,
По ночам не угонял коней.
Умер шут. Он воровал минуты –
Грустные минуты у людей.
Многие из нас бахвальства ради
Не давались: проживём и так!
Шут тогда подкрадывался сзади
Тихо и бесшумно – на руках…
Сгинул, канул он – как ветер сдунул!

304.

мы любили на Земле.
Процесс судебный движется без пауз,
на приговоре свежая печать.
Бессмысленно вести себя, как страус,
стараясь ничего не замечать.
Поэт рифмует, и сравненья метки −
пир духа, ярких красок торжество.
Он соловьём свистит себе на ветке,
пока эпоха

Вольфсон Б. И. Эпоха // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

305.

306.

Полдневным сном, покровом сонной майи
От глаз укрыта черная земля.
Шуршит трава,
Шершавая, сухая.
И мнится мне, что я — совсем не я...
На город мертвых
Небо льет свой пламень,
И неподвижно — прямо мне в глаза —
Фасетчатыми страшными глазами
С большого

Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.

307.

И неподвижно — прямо мне в глаза —
Фасетчатыми страшными глазами
С большого камня смотрит стрекоза.
И ужасом довременным прижата
К стене,
Не в силах оторваться я
От выпуклого слюдяного взгляда,
От взгляда инобытия.
Косые знаки клинописи древней -
Как будто бы штрихи

Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.

308.

добела раскален.
То ли сплю?
То ли все это мнится мне?
То ль сама я — камней этих древний сон?
Ничего не понять в этой солнечной мгле!

Габриэлян Н. М. Эребуни / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 53‒56.

309.

тесто,
прямо из тондыра – жаркий сытный день
грубого помола.
Пусто свято место?
Свежеиспеченная,
я как есть невеста,
видишь, под чинарою?
Не моя ли тень,
тоже горькоглазая с мёртвыми руками?
Что ей пел задумчивый молодой дудук?
Принесут мацун.
Может, с пирогами.

Г. Климова. Эребуни // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 72.

310.

и охраняет каменные стада,
и бережёт и нежит процветший цвет,
клинописи читая библейских лет…
Древние царства рассыпались, точно прах;
но не развеян Города древний гимн;
видится Образ Бога в его строках –
Триипостасный царственный Элогим!
Розовый камень, узорами оплетён,
груды сокровищ

Гацко-Славацкий Р. В. Ереван // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

311.

проза
Мастерит, и торгует,
И кричит, некрасиво кричит.
Ереванскую розу —
Вздох и целую фразу —
Понимаешь: настолько проста.
Ереванскую прозу
Понимаешь не сразу,
Потому, что во всем разлита —
В старике, прищемившем
Левантийские четки
Там, где брызги фонтана летят,
В малыше, устремившем

Липкин С. И. Ереванская роза. Избранные стихотворения. М.: Время, 2008. С. 172–173.

312.

буквы на коих Маштоца
вещие, – вот
эчмиадзинские церкви из дерева,
храмы Ани и Звартноца,
словно века
их на бегу беспощадном не тронули, –
вот цельношитые куклы
с важностью лиц,
парные, каждая мелочь продумана
брачной одежды лоскутной, –
вот на коврах
вытканы на

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

313.

арсенал),
вот мундштуки (к ним питаю особую
страсть по курцовской привычке,
лучших нигде
для каждодневного употребления
краше, прочней и удобней
не покупал), –
сплав современности с древностью, выдумкой
изобретательно слитый,
весь не воспеть:
нет, это вовсе не рынок, а выставка
произведений

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

314.

привычке,
лучших нигде
для каждодневного употребления
краше, прочней и удобней
не покупал), –
сплав современности с древностью, выдумкой
изобретательно слитый,
весь не воспеть:
нет, это вовсе не рынок, а выставка
произведений искусства,
гимн мастерству!
Изваяние церкви Сурб Аствацацин в Музее истории

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

315.

употребления
краше, прочней и удобней
не покупал), –
сплав современности с древностью, выдумкой
изобретательно слитый,
весь не воспеть:
нет, это вовсе не рынок, а выставка
произведений искусства,
гимн мастерству!
Изваяние церкви Сурб Аствацацин в Музее истории Еревана
Когда переживший многие потрясения

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

316.

снова его посеять – и прорастёт.
Недоступная близость
Сколь завиден и сколь обиден
ереванцев удел: с какой
был бы Ноя причал не виден,
нет здесь точки, – только рукой
потянись – и можно потрогать.
Но нельзя, как запретный плод,
укусить Арарата локоть:
видит

Амелин М. Ереванский триптих // Знамя. 2015. № 11. С. 199–201.

317.

я снова еду
К тебе,
переступив запрет,
В твой желтый, в твой осенний свет.
Стою,
окно обняв руками,
И глаз не отведу никак
От камня.
Снова — камень, камень...
Он сух и тверд, он рыж и наг,
Морщинист, точно старый маг,

Снегова И. А.. Еревану («Как странны наши отношенья…»)

318.

Но много,
Ой, как много потерял.
Автобус мой
Глотал куски дороги,
Ко мне являлось озеро.
Я спал.
Нет, то было не озеро,
А фея
В серебряной одежде,
На плаву.
А я, глупец,
Открыть глаза не смея,
Все думал:
Чудится, не

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

319.

озеро.
Я спал.
Нет, то было не озеро,
А фея
В серебряной одежде,
На плаву.
А я, глупец,
Открыть глаза не смея,
Все думал:
Чудится, не наяву.
И что-то, фея,
Ты мне все шептала,
А я твоей стеснялся красоты
И

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

320.

было не озеро,
А фея
В серебряной одежде,
На плаву.
А я, глупец,
Открыть глаза не смея,
Все думал:
Чудится, не наяву.
И что-то, фея,
Ты мне все шептала,
А я твоей стеснялся красоты
И ты из рук своих
Мне

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

321.

Глоток надежды,
Как глоток воды.
Я чувствовал
Твое прикосновенье
И замирал,
Терялся в этот миг,
Как на уроке
Робкий ученик,
Не знающий
Таблицу умножения.
Но не такая
Ты уж недотрога,
И я еще тебя, поверь, найду.
Куда ты в ночь? –

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

322.

Я чувствовал
Твое прикосновенье
И замирал,
Терялся в этот миг,
Как на уроке
Робкий ученик,
Не знающий
Таблицу умножения.
Но не такая
Ты уж недотрога,
И я еще тебя, поверь, найду.
Куда ты в ночь? –
Жена ко мне с тревогой.

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 52–53.

323.

упрямство. Сплошь
из джазвы кофе (слово «турки» -
ни-ни!). Навстречу белорусы:
бутылка тутовой, арбузы -
такие же, как я, придурки:
родную кровь не проведешь!
Давай свернем на Pushkin-street!
По-русски — вывеска «Аптека».
Да видит Блок, не говорит
почти никто здесь четверть века
на северном

Калашников C. Б.. Ереван‒Вагаршапат

324.

тутовой, арбузы -
такие же, как я, придурки:
родную кровь не проведешь!
Давай свернем на Pushkin-street!
По-русски — вывеска «Аптека».
Да видит Блок, не говорит
почти никто здесь четверть века
на северном моем наречьи -
кремнистый впору алфавит
заучивать нечеловечий.
Трехцветным пламенем горит
полотнище

Калашников C. Б.. Ереван‒Вагаршапат

325.

пожалуй, это слишком
непререкаемо. Ей-ей,
под сводами неисчислимо
их - шестикрылых голубей
Святого Духа, купидонов
Завета Ветхого, огня,
меча, четырехгранных звонов -
не приговаривай меня!
Столпились надо мною в круг вы,
чтоб ослепительнее, чтоб -
но ни одной священной буквы
я не могу:

Калашников C. Б.. Ереван‒Вагаршапат

326.

четырехгранных звонов -
не приговаривай меня!
Столпились надо мною в круг вы,
чтоб ослепительнее, чтоб -
но ни одной священной буквы
я не могу: прости, Месроп.

Калашников C. Б.. Ереван‒Вагаршапат

327.

Летела с суши птица с доброй вестью…
То были Канакерские высоты,
И ‒ Ереван возник на этом месте…
Так говорит преданье.
Не согласен?
Что ж, опровергни,
Новое придумай!..
Но ‒ плыл ковчег,
И небосвод был ясен,
И праотец воскликнул:
Еревум э!... ‒

Николаевская Е. М. Ереван // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 7.

328.

и в речах,
Мне воздухом ласкало тело,
Кустарниками шелестело,
Хрустело пылью на зубах.
Моя неверная подруга,
О память, погоди, оставь,
Не заметай седою вьюгой
Тех дней, когда нашли друг друга
Воображение и явь.

Звягинцева В. К.. Есть между всех очарований…

329.

погорбоносей орла
Тянет собственными руками
Лозу из скалы.
Это — Армения.
Я был. Я видел. Я слышал речь.
Ни с чем не схожий клекот, рокот.
Я слышал горных обвалов топот.
И я всегда буду беречь
На дне души Эту Армению.

Р. Д. Сафарян. Армения глазами русских литераторов: учебное пособие. СПб.: Златоуст, 2013. С. 279.

330.

Память или кинохроника?
Свет былого или тень?
Вот летит пыльца с тутовника
На персидскую сирень!
День такой, что и барышнику
Не запомнится урон.
По бакинскому булыжнику
Проезжает фаэтон.
Колесо блестит высокое,
И приподнят чёрный верх,
Тощий кучер, громко цокая,
Приглушает

Лиснянская И. Л. Фаэтон / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 30.

331.

грядущим одиночеством
Ударяет мне в лицо.
Колесо скользит вдоль крепости...
Вдалеке стареет мать...
Стыдно, глупо до нелепости
Лихом детство поминать.
Не судьбы моей превратности,
А превратности души –
Эти до невероятности
Чёрные карандаши.
Колесо с последней спицею,
Полубред и полубыт...
Но

Лиснянская И. Л. Фаэтон / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 30.

332.

свое лицо:
Под кожевенною маской
Скрыв ужасные черты,
Он куда-то гнал коляску
До последней хрипоты.
И пошли толчки, разгоны,
И не слезть было с горы —
Закружились фаэтоны,
Постоялые дворы…
Я очнулся: стой, приятель!
Я припомнил — черт возьми!
Это чумный председатель

Мандельштам О.Э. Фаэтонщик // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.171–173.

333.

газированной, небесплатной водой.
И на улицах – как пудели или дворняжки,
стоя на задних лапках, – фонтанчики для питья.
А некоторые люди не заслужили,
чтобы им по-собачьи служила вода.
Ереван, как известно, лежит в Араратской долине,
там живут красивые люди,
говорящие на

Вегин П. В. Фонтанчики для питья / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 19.

334.

первый луч;
Там – к отвращенью мрачных туч,
Любовь Творца в своем законе
Велела кровь людей беречь,
Чтоб с небом связи не пресечь.
Но вскоре змеи властолюбья
Прокрались в глубину сердец.
Устав разторгся братолюбья:
Тогда уж был Немврод-ловец;
Был Исполин,

Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 11‒24.

335.

тишиной;
Тех жителей был Гайк главой.
С Патриархальной простотою,
Он общей управлял страною.
Твое, мое, в пределах тех
Уста ещё не повторяли;
Все мысли – в мысль одну сливали.
Как солнце свет лиет для всех,
Так там все было встех уделом.

336.

не повторяли;
Все мысли – в мысль одну сливали.
Как солнце свет лиет для всех,
Так там все было встех уделом.
Не возмущаяся разделом,
Равнины тучныя, луга,
Стадам там пастбищем служили;
И свежестью к себе манили….
Как светлая течет река
И

337.

своих являет:
И жизнь так стройно там текла
И – общей жизнию была.
Млекло там стад кров освежало;
Раздоров сердце там не знало.
Любить всегда и всех любить
Там значило: и быть и жить!
Устав, в сердца напечатленной
Самим Правителем вселенной

338.

он вещает:
Немврод грозится нам войной;
Сей хищник областей окрестных
Нас алчет отягчит ярмом.
Уйдем с полей своих прелестных,
Чтоб не поникнуть в прах челом.
Так! для сынов родной свободы
Нестрашны ужасы природы.
С отчизной разлучась своей,
Пойдем туда, где

339.

Исполним Гайки мы желанья!
Сынами вольности родной
Пойдем повсюду за тобой!»
Идут с равниной в леса и горы;
Месть дикость не страшит их взоры;
Тут, тут насилию предел!..
Когда века распространялись
И кровью смертных утучнялись;
Когда Рим мир порабощал:
Тогда

340.

слов:
О, житель горнаго предела,
Где шум ты слышишь непогод;
Ко мне свой приведи народ
Для жизни льготной и удела.
Не льстись сокрыть себя нигде;
Мой меч найдет тебя везде.
Но длань я дружбы простираю,
Как друг, я друга призываю:

341.

спасай;
Иль бури грозной ожидай!» –
Нейду!» послам Гайк возражает:
Напрасно сеть Немврод сплетает.
Коварен, силен, страшен он;
Мы слабы, но не малодушны;
Свободе нашей мы послушны
И совесть – первый нам закон.
Послов я отпускаю с миром;
Гайк человечества не гнал;)

342.

слабы, но не малодушны;
Свободе нашей мы послушны
И совесть – первый нам закон.
Послов я отпускаю с миром;
Гайк человечества не гнал;)
И повторите пред кумиром,
Что по душе моей сказал.»
К мечам! спешите, ополчайтесь;
За честь мою со мной

343.

моей сказал.»
К мечам! спешите, ополчайтесь;
За честь мою со мной сражайтесь;
Поставим дерзости оплот!» –
Так в гневе возопил Немврод. –
Не меч, не меч войны виновник;
Меч властолюбья лишь поборник.
Железо хладное молчит;
Его неистовство острит.
Война, изчадье властолюбцев,
Болезнь

344.

К мечам! спешите, ополчайтесь;
За честь мою со мной сражайтесь;
Поставим дерзости оплот!» –
Так в гневе возопил Немврод. –
Не меч, не меч войны виновник;
Меч властолюбья лишь поборник.
Железо хладное молчит;
Его неистовство острит.
Война, изчадье властолюбцев,
Болезнь привычных душегубцев,

345.

когда долины,
Поля, луга, верхи холмов,
Вершины рощей и лесов,
Обьяты саранчи стадами?...
Так двинулся Немврод с полками.
И Гайк не дремлет в недрах гор.
Его орлиный, быстрый взор
Все видит, все соображает;
Вперед он Кадма отряжает.
Кадм внук его…

346.

к Кадму поспешил.
На берегах озерных Вана
Вся рать его была собранна.
Друзья! сыны!» воскликнул Гайк:
Согласье душ – победы знак.
Не мы обидили строптивых,
Сих исполинов горделивых.
Немвроду тесен целый свет;
Но и душе преграды нет!
За правое, святое дело,

347.

целый свет;
Но и душе преграды нет!
За правое, святое дело,
За вольности наших жен, детей,
Душа пойдет сражаться смело;
Не отдадим страны своей!
Чем понести ярмо злодея,
Мы все умрем, иль победим!
Пойдем! и молнии быстрее
Врагов настигнем, поразим!»

348.

тигр свой разверзает зев,
Когда пожрать свой лов грозится:
Так в гордости закоренев,
Немврод на Гайка нападает;
Но шагу Гайк не уступает.
Там Кадм, там Арманьяк разят.
В позорный бег враги спешат…
А здесь, Гайк, мужеством кипящий,
Злодею за злодейства

349.

Свою любовь он прозой объяснял.
Беседы их нам церковь утаила,
Евангелист немного оплошал!
Но говорит армянское преданье,
Что царь небес, не пожалев похвал,
В Меркурии архангела избрал,
Заметя в нем и ум и дарованье, —
И вечерком к Марии подослал.
Архангелу

А. С. Пушкин. Гавриилиада // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. С. 121‒135.

350.

И купол звуки пьет,
Но не видать лица
Поющего.
Лишь тьму колеблет голос мерный.
И кажется на миг, что вовсе нет певца —
Лишь голый голос

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

351.

И кажется на миг, что вовсе нет певца —
Лишь голый голос льет печаль мелодий медных.
А может быть, и знать не надо, кто певец?
Ведь большее, чем он, переполняет своды.
И кажется, еще мгновенье — и конец.
Певец уже глотнул убийственной

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

352.

Певец уже глотнул убийственной свободы.
Мы все, мы все уйдем. Сотрутся имена.
На шепот и на крик разъято будет слово.
Не мы, о нет, не мы — лишь музыка важна:
Уйдет один из нас - она найдет другого.
Она в него войдет

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

353.

свободы.
Мы все, мы все уйдем. Сотрутся имена.
На шепот и на крик разъято будет слово.
Не мы, о нет, не мы — лишь музыка важна:
Уйдет один из нас - она найдет другого.
Она в него войдет тоскою всех времен,
Расширит

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

354.

усами
на жёсткой привязи семнадцати веков
несут хвосты и службу в панораме
событий грозного Кавказа,
лишь бы в храме
источник не иссяк…
И никаких замков.
Лишь агнец и орёл под их прицелом,
лишь сон и дух, что в камне дышат

Климова Г. Д. . Гегард // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 71.

355.

И тем, кто зол и юн,
и тем, кто стары, –
ни мора, ни резни, ни кары.
Гегард, Гегард, от жажды не умру!
Сбивая в кучу звёзды, как отары,
мне пастухи читали про хачкары.
Гегард, Гегард, не страшно на миру!

Климова Г. Д. . Гегард // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 71.

356.

кары.
Гегард, Гегард, от жажды не умру!
Сбивая в кучу звёзды, как отары,
мне пастухи читали про хачкары.
Гегард, Гегард, не страшно на миру!

Климова Г. Д. . Гегард // Север-Юг. М. : «Время», 2005. Серия «Поэтическая библиотека». С. 71.

357.

смертною тоскою.
Веет запахом могилы.
Дышит мерзостью людскою.
Только солнце с небосвода
Ту же ласку излучает
И бессмертная природа
Ничего не замечает.

Кулебякин А. П. Гибель Вана // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 56‒57.

358.

тем, что государству
они на пользу, якобы, а запах –
дурной, но он со временем пройдёт.
По мне же, пользы может не случиться,
политики в расчётах ошибутся,
а запах – грязных денег или крови –
прилипнув, не исчезнет никогда.
Ей-богу, лучше действовать по

Вольфсон Б. И. Глас вопиющего // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

359.

временем пройдёт.
По мне же, пользы может не случиться,
политики в расчётах ошибутся,
а запах – грязных денег или крови –
прилипнув, не исчезнет никогда.
Ей-богу, лучше действовать по чести
и совести – во вред себе, однако,
глядишь, такой подход полезней будет,
и

360.

никогда.
Ей-богу, лучше действовать по чести
и совести – во вред себе, однако,
глядишь, такой подход полезней будет,
и гнусный запах не пристанет к вам.
Я обращаюсь к тем, кого цинично
в истории всечасно предавали:
подумайте о запахе, собратья,
который вряд

361.

вам.
Я обращаюсь к тем, кого цинично
в истории всечасно предавали:
подумайте о запахе, собратья,
который вряд ли сможете отмыть.
Не пахнут деньги – этой поговорке
уже две тыщи лет, но деньги пахнут,
и выгоды сомнительных решений
едва ли заглушат их

362.

уже две тыщи лет, но деньги пахнут,
и выгоды сомнительных решений
едва ли заглушат их аромат.
Жестокий век – других и не бывает, –
но людям быть добрей совсем не вредно.
Рискните – и однажды к вам вернётся
добро как несмертельный бумеранг.

363.

и выгоды сомнительных решений
едва ли заглушат их аромат.
Жестокий век – других и не бывает, –
но людям быть добрей совсем не вредно.
Рискните – и однажды к вам вернётся
добро как несмертельный бумеранг.

364.

Нет, не верю я в то, что картины безгласны и немы,
Что они остаются, какими написаны были когда-то,
Что герои полотен

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

365.

я в то, что картины безгласны и немы,
Что они остаются, какими написаны были когда-то,
Что герои полотен совсем никогда не стареют,
Что они замирают в однажды им приданных позах,
Что в закрытых музеях они не живут своей жизнью,
Что,

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

366.

Что герои полотен совсем никогда не стареют,
Что они замирают в однажды им приданных позах,
Что в закрытых музеях они не живут своей жизнью,
Что, приткнув их в запасник и сунув на верхнюю полку,
Мы имеем возможность забыть их и

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

367.

Там подправлена дата, а тут уничтожен свидетель.
Но остра и безжалостна вечная память народа,
И пятнадцать столетий отнюдь для нее не помеха, —
На полях гобелена кипит аварайрская битва:
И от вражьих мечей не спасают ни шлемы, ни латы,
И, рыдая,

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

368.

память народа,
И пятнадцать столетий отнюдь для нее не помеха, —
На полях гобелена кипит аварайрская битва:
И от вражьих мечей не спасают ни шлемы, ни латы,
И, рыдая, храпят потерявшие всадников кони,
И из краской написанных ран открывается кровотеченье...

Михаил Львович Матусовский. ГОБЕЛЕН ГРИГОРА ХАНДЖЯНА

369.

оклады.
Но достаточно было свечи,
Чтобы все загорелось как надо.
Пламень в пляску пустился вприсест,
А потом распрямился и вырос.
Не один запылал палимпсест,
Не один задымился папирус.
Искры сыпались жарко сквозь тьму,
Груда пепла чадила седая.
И стоял, ухмыляясь,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 103–104.

370.

свечи,
Чтобы все загорелось как надо.
Пламень в пляску пустился вприсест,
А потом распрямился и вырос.
Не один запылал палимпсест,
Не один задымился папирус.
Искры сыпались жарко сквозь тьму,
Груда пепла чадила седая.
И стоял, ухмыляясь, Тимур,
За ухваткой огня

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 103–104.

371.

хранимых в подвале.
И невесты из тонких ушей
Вместе с кровью сережки срывали.
Сколько было здесь спасшихся книг
И страниц, не лишившихся крова.
И тогда только варвар постиг,
Как в Армении ценится Слово...
Если это преданье живет
Вроде сказки, подобно

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 103–104.

372.

каждого гения мира.
Как много Владимиров на Руси,
в Армении,
даже в Париже и Риме!
Володя Наполеонович!
С честью носи
не столько отчество,
сколько имя!

Слуцкий Б. А. Гостиница «Ереван» // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 35.

373.

Говорят, красота в соловьином саду,
В мимолетной грозе вдохновенья.
Я пройду по земле, я такую найду,
Без которой не жить ни мгновенья.
Я поеду в края, где не раз и не два
Любовалась землею сердитой.
На столах там

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

374.

грозе вдохновенья.
Я пройду по земле, я такую найду,
Без которой не жить ни мгновенья.
Я поеду в края, где не раз и не два
Любовалась землею сердитой.
На столах там на глиняных блюдах трава,
Воскеат — виноград знаменитый.
Говорят, на

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

375.

пройду по земле, я такую найду,
Без которой не жить ни мгновенья.
Я поеду в края, где не раз и не два
Любовалась землею сердитой.
На столах там на глиняных блюдах трава,
Воскеат — виноград знаменитый.
Говорят, на Востоке миндаль да

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

376.

Воскеат — виноград знаменитый.
Говорят, на Востоке миндаль да хурма,
Да печаль караванов верблюжьих .
Я так много другого видала сама,
Что не слушаю толков досужих.
Не миндаль, не печаль — сила гордой души —
И прямые слова и поступки.
А уж песни у

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

377.

на Востоке миндаль да хурма,
Да печаль караванов верблюжьих .
Я так много другого видала сама,
Что не слушаю толков досужих.
Не миндаль, не печаль — сила гордой души —
И прямые слова и поступки.
А уж песни у них до чего хороши, —

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

378.

миндаль да хурма,
Да печаль караванов верблюжьих .
Я так много другого видала сама,
Что не слушаю толков досужих.
Не миндаль, не печаль — сила гордой души —
И прямые слова и поступки.
А уж песни у них до чего хороши, —
Не сотрутся

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

379.

Не миндаль, не печаль — сила гордой души —
И прямые слова и поступки.
А уж песни у них до чего хороши, —
Не сотрутся на сердце зарубки.
Пусть, как сердцебиение, жизнь коротка, —
Корни есть у нее и побеги.
Небольшая земля, да душа

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

380.

расклад:
Ты кипишь от злости, буркалами вертя.
По последним данным с личных моих полей:
Человечество, придуманное тобой,
Возрождается, сколь его не жалей,
В неизменном виде, сколь его не води на убой.
Я давно не слышу пенья птиц, гульбищ стрекоз,
Не

не найдено

381.

По последним данным с личных моих полей:
Человечество, придуманное тобой,
Возрождается, сколь его не жалей,
В неизменном виде, сколь его не води на убой.
Я давно не слышу пенья птиц, гульбищ стрекоз,
Не выходят твари твои безгрешные на покос,
Не

не найдено

382.

полей:
Человечество, придуманное тобой,
Возрождается, сколь его не жалей,
В неизменном виде, сколь его не води на убой.
Я давно не слышу пенья птиц, гульбищ стрекоз,
Не выходят твари твои безгрешные на покос,
Не цветут колокольчики синим цветом во ржи.

не найдено

383.

его не жалей,
В неизменном виде, сколь его не води на убой.
Я давно не слышу пенья птиц, гульбищ стрекоз,
Не выходят твари твои безгрешные на покос,
Не цветут колокольчики синим цветом во ржи.
Создавал ли ты их когда-нибудь? Покажи.

не найдено

384.

его не води на убой.
Я давно не слышу пенья птиц, гульбищ стрекоз,
Не выходят твари твои безгрешные на покос,
Не цветут колокольчики синим цветом во ржи.
Создавал ли ты их когда-нибудь? Покажи.
Поизносился панцирь земной, поистрепался дух.
Стар и

не найдено

385.

Покажи.
Поизносился панцирь земной, поистрепался дух.
Стар и млад на мне, я научилась считать до двух.
Вероятно, есть еще закуток, не превращенный в прах.
Да куда же я побегу с двумя на руках?
Все покатится в пропасть, того гляди, приходи-

не найдено

386.

Волосяная музыка - тварей из ничего
Ты Сотворивший! - ее изумрудные нити.
Черное — скоро не станет его! -
Сасанидов солнце стоит в зените.
Знает об этом на самом дне Вардапет
каменной казнелюбивой котомки:
царь выпускает

Калашников C. Б.. Γρηγορέω

387.

сердцевины сердца, печени, селезенки.
Лавр объедает, утробой рычит,
пожирает коренья, зарывается рылом в плов, а
за его спиной шипит Анаит:
Не прощай убийцу царя Хосрова!»
Ту, что выше похвал, в наложницы подавай,
тридцать две приведи виноградных девы!
И сказал Саул

Калашников C. Б.. Γρηγορέω

388.

раз:
Из черных глаз
Алмаз любви, печали сын,
Скатился;
Ах, ею старый армянин
Гордился!..
Вокруг нее кристал, рубины;
Но как не плакать от кручины
У старика?
Его рука
Ласкает деву всякий день:
И что же? —
Скрываются красы как тень.
О

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 55‒56.

389.

измены.
Его высоки, крепки стены;
Но все любовь
Презрела. Вновь
Румянец на щеках живой
Явился
И перл между ресниц порой
Не бился.
Но армянин открыл коварность,
Измену и неблагодарность
Как перенесть!
Досада, месть,
Впервые вас он только сам
Изведал!
И

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 55‒56.

390.

и тайны тьмы,,
манящий Запад, сладостный Восток,
Армянский край и Римские холмы.
Удержит ли его могучий дух
торжественный посмертный Пантеон?
Не молкнет звук, и ширится вокруг,
безмерною Вселенной вознесён!

Гацко-Славацкий Р. В. Хачатурян // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

391.

горькую весть?
Их все невозможно оплакать,
И все невозможно учесть.
Что вспомнил базальт этот старый —
Сасун или Сардарапат?!
Боюсь, что не хватит хачкаров
Для всех ваших бед и утрат.
Под острым ударом железа
Ложится на камень резьба,
Как будто рукой

Матусовский М. Л.Хачкары, хачкары // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.318.

392.

Хачкары – каменные паруса,
в них вера,
а не ветер беспризорный,
и киликийской синевы озёра –
как древние армянские глаза.

Вегин П. В. Хачкары ‒ каменные паруса / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 14.

393.

Не борщ, не гурьевскую кашу,
Не яйца странные пашот —
Бадью дымящегося хаша
В халупу сумрачную нашу
Осенним утром внес Ашот.

Смоляк В. Я. Хаш. Опубликовано на личной странице автора в социальной сети «Вконтакте». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vk.com/wall-110738390_4847 (дата обращения ‒ 25.03.2023)

394.

Не борщ, не гурьевскую кашу,
Не яйца странные пашот —
Бадью дымящегося хаша
В халупу сумрачную нашу
Осенним утром внес Ашот.
О, как

395.

Не борщ, не гурьевскую кашу,
Не яйца странные пашот —
Бадью дымящегося хаша
В халупу сумрачную нашу
Осенним утром внес Ашот.
О, как же нам казался

396.

О, армянские хазы,
Белый лист со знаком черным,
Ваш таинственный язык
Не дает уснуть ученым.
Как найти нам звукоряд,
Что придумал некий гений,
Скрыв от нас бесценный клад
Вдохновенных песнопений?
Чем

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 111–112.

397.

с Комитасом.
Смог давно уж догореть
У могил зажженный ладан.
Стоит даже умереть,
Чтобы смысл ваш был разгадан.
Далеко еще не всем
Вы открыть загадку склонны..
И какими ЭВМ
Ваши вычислить законы?
Через семь веков уже
Не узнать, какая жалость,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 111–112.

398.

был разгадан.
Далеко еще не всем
Вы открыть загадку склонны..
И какими ЭВМ
Ваши вычислить законы?
Через семь веков уже
Не узнать, какая жалость,
Чьих взыскательных ушей
Эта музыка касалась.
О, армянские хазы,
Вы — набросанная смело
Партитура той грозы,
Что

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 111–112.

399.

идем. В ледяных коридорах
Слева и справа, сизые, синие,
Как уголовники, на нарах голых
Туши лососьи коснеют в инее.
Смотрят не видя, застыли, заснули
Красно-белесые рыбьи глаза, —
Средь волн севанских не им ли в июле
Магнием молний мигала гроза?

Шервинский С. В. Холодильник // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 88.

400.

на нарах голых
Туши лососьи коснеют в инее.
Смотрят не видя, застыли, заснули
Красно-белесые рыбьи глаза, —
Средь волн севанских не им ли в июле
Магнием молний мигала гроза?
Приблизимся — чуют, рыбищи вздрагивают,
Чтоб после, встретясь с земным теплом,
Я

Шервинский С. В. Холодильник // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 88.

401.

земным теплом,
Я долго бредил, как, жилы натягивая,
Покойница плоским плещет хвостом.
Пройдем — и смиряется туша острожная,
Вновь таинства жизни не заверша,
Вновь коченеет, живым встревоженная,
Живьем замороженная рыбья душа.

Шервинский С. В. Холодильник // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 88.

402.

хрестоматии нашего глаза.
Он ясен для младшего школьного класса
и прост, словно воздух, которым дышу.
И больше я про него не пишу.
Сарьян — это выигранное сражение.
А слово — искусственное орошение
пустынь и полупустынь — песков.
Поэтому я приглашу Коджояна:
восстань из

Слуцкий Б. А. Холсты Акопа Коджояна // Собрание сочинений: В 3 т. М.: Художественная литература, 1991. Т. 2. С. 109‒110.

403.

нами,
обсудят, осудят мой каждый изъян
и с нами поделятся птичьими снами.
Какими — ты знаешь,
Акоп Коджоян!
И ежели ныне не встретишь оленя
и лани,
исполненной сладостной лени,
в горах и долинах армянской земли, —
они на холсты Коджояна ушли.
Я,

Слуцкий Б. А. Холсты Акопа Коджояна // Собрание сочинений: В 3 т. М.: Художественная литература, 1991. Т. 2. С. 109‒110.

404.

Пещера такая-же, меньше немного,
А ниже отвесная куча темнеет,
Но тут уж совсем обвалилась дорога,
И даже козел проскочить не сумеет.
Здесь жили когда-то, здесь люди скрывались,
Царей хоронили, природе молились,
Отсюда в другия места поднимались,
Куда уж тропинки

Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры

405.

летают орлы,
Кричат на чужом языке.
Хозяйки полощут в реке синеву
И сушат потом на ветру.
Я здесь никогда-никогда не умру,
Поскольку ещё не живу.
А скоро созреют гранаты, инжир,
А может, созрели уже.
И лает собака, лежа на

Бабанская А. Хозяйки полощут белье на реке / Бабанская А. // Медведи средней полосы. Екатеринбург: изд-во «Евдокия», 2023.

406.

чужом языке.
Хозяйки полощут в реке синеву
И сушат потом на ветру.
Я здесь никогда-никогда не умру,
Поскольку ещё не живу.
А скоро созреют гранаты, инжир,
А может, созрели уже.
И лает собака, лежа на меже,
И синее время

407.

хитрющие ребята:
Они, как все вокруг, встают чуть свет.
Орудуют мотыгой и лопатой,
А до картин им вроде дела нет.
Не смеют помышлять о славе бренной
И работенку ищут посложней:
Стригут овец, завозят удобрения,
Освобождают землю от камней.
Но, кончив

Матусовский М. Л.Художники деревни Мадина // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.324–325.

408.

Рисовал портрет на картоне
Знаменитый армянский художник.
На большой шершавой странице
Рисовал он бойца молодого.
Темнобровый и смуглолицый,
Тот сидел, не промолвив ни слова.
А рабочие подходили
И, приезжему кланяясь чинно,
Застывали — глаз не сводили
С возникающей в мире картины.

Звягинцева В. К.. Художник и народ

409.

бойца молодого.
Темнобровый и смуглолицый,
Тот сидел, не промолвив ни слова.
А рабочие подходили
И, приезжему кланяясь чинно,
Застывали — глаз не сводили
С возникающей в мире картины.
Оттеняя надбровья тушью,
Мастер чуть поводил головою.
Пахло августовскою сушью,
Горьковатой нагорной травою.

Звягинцева В. К.. Художник и народ

410.

На островке, на малой части суши,
на голом камне сгрудились тела.
К ним демоны не допускали души,
как сторожа беспримесного зла.
Был этот остров каменист и узок,
он брошен был с небес в пучину

Вольфсон Б. И. Иероним Босх XXI // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

411.

каменист и узок,
он брошен был с небес в пучину бед,
как пустоты космической огузок −
грядущий демонический обед.
И демоны, не ведая пределов,
тела перерабатывали в жмых,
бездарно и безжалостно разделав
себе подобных, как себя самих.
А в небесах роилось

412.

нальём в горшки, возьмём чуток лепёшек, −
из обжитых краёв уйдём в пустыни
под вой шакалов и болотных кошек.
Коль море не расступится, по брегу
сумеем оторваться от погони.
Мы станем чемпионами по бегу,
а вовсе не египетские кони.
Глоток воды

Вольфсон Б. И. Исход // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

413.

и болотных кошек.
Коль море не расступится, по брегу
сумеем оторваться от погони.
Мы станем чемпионами по бегу,
а вовсе не египетские кони.
Глоток воды из лужицы и манна
небесная – вот рацион свободы.
Синай и никакого Ханаана:
кругами водят нас

414.

экскурсоводы.
Мы хижины покинули, нам жаль их,
хотя влачили дни свои в оковах.
Но наш Закон на каменных Скрижалях,
а не на тонких свитках тростниковых.
Опять хамсин сулит прогноз погоды,
песок горячий спины хлещет плетью.
Что сорок лет – какие наши

415.

годы,
ведь впереди у нас тысячелетья.
И даже если новой будет мода,
у нас в меню тарелка манной каши.
Мы не дождёмся молока и мёда,
но в Ханаан придут потомки наши.

416.

Кто-то сжигает свой дом,
Уходит с обжитых мест.
Кто-то сжигает тело
И отработанный крест.
Кто-то срубает свой дуб,
Чтоб не достался врагу.
А кто-то копает прах
На брошенном берегу.
И вереницей исход
Чрез горную цепь ползёт.
Но за горами

Ресурс?

417.

не достался врагу.
А кто-то копает прах
На брошенном берегу.
И вереницей исход
Чрез горную цепь ползёт.
Но за горами не дом —
И там их никто не ждёт…

Ресурс?

418.

прах
На брошенном берегу.
И вереницей исход
Чрез горную цепь ползёт.
Но за горами не дом —
И там их никто не ждёт…

Ресурс?

419.

труп.
Он лежал, раскинув ноги.
Синий весь... зрачок был туп...
Так!.. Заразан!.. — Молвил Марко,
Поправляя ятаган,
Зорька тоже светит жарко...
Не пожар ли? Бьют армян! —
Из армянского квартала,
Кум-Капу, огонь блеснул,
И по ветру долетела
Перестрелка... смутный гул.
Тишина

В. А. Шуф. Сварогов. Роман в стихах. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://az.lib.ru/s/shuf_w_a/text_0130.shtml (дата обращения ‒ 20.09.22).

420.

нем звучали боль, испуг...
Режут женщину! угрюмо
Марко стал, армянский дом! —
Дмитрий быстро и без шума
Спрыгнул с лошади: «войдем!»
Не ходи, эффенди! робко Звал
Мамут, нельзя теперь! —
Но уж Дмитрий, вырвав скобку
Распахнул ногою дверь...
Ни души... кувшин разбитый,

421.

Профиль резкий, резки брови,
Смерти странная краса,
На лохмотьях пятна крови,
Разметались волоса...
Поздно! кличет Марко, едем!
Ловко ранили меня!..
Не услышать бы соседям:
Будет нам тогда резня! —
С лестницы спустившись скоро
И на седла сев, они
Мчатся к берегу

422.

И его убили палкой,
Мозг разбрызгав по стене.
Вот другой... в безумье диком
Он бежал от двух солдат
И стрелял, не целясь, с криком,
Вправо, влево и назад.
В страшных воплях, в шуме рати
Смерть неслась во все концы...
Вдруг

423.

Зачем, подобрав погуще тень
он приговорен
словарем
начать, а также кончить день,
весь день деньской напролет?
Фонетики треск, хряск, лязг
не стоит большого труда,
но с синтаксисом дождешься дрязг.
Запутанный! Беда!
Но как внедряет корни лоза
в скалу и дробит

Слуцкий Б. А. Изучение армянского языка // Литературная Армения. 1987. № 11. С. 35.

424.

думает и видит,
и слышит, как Севан находит на песок;
и бабочка летит, легка, как ветерок,
садится на плечо: богиня не обидит.

Василенко В. М. Изваяние // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

425.

Ночь черна, а луна багряна. Непонятная речь вокруг.
Я тебе, моя дорогая, не любимый, не муж, не друг;
Не заботился, не нежил, не советовал ни о чем,
И соперника, бровь ломая, не

Шестинский О. Н. Из армянской тетради // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 261‒264.

426.

Ночь черна, а луна багряна. Непонятная речь вокруг.
Я тебе, моя дорогая, не любимый, не муж, не друг;
Не заботился, не нежил, не советовал ни о чем,
И соперника, бровь ломая, не отталкивал я

427.

428.

429.

430.

а луна багряна. Непонятная речь вокруг.
Я тебе, моя дорогая, не любимый, не муж, не друг;
Не заботился, не нежил, не советовал ни о чем,
И соперника, бровь ломая, не отталкивал я плечом.
Что я делал? Ходил, смеялся, бесшабашно тянул

431.

дорогая, не любимый, не муж, не друг;
Не заботился, не нежил, не советовал ни о чем,
И соперника, бровь ломая, не отталкивал я плечом.
Что я делал? Ходил, смеялся, бесшабашно тянул вино...
Ереван так розов и жарок,— распахни на закат

432.

я плечом.
Что я делал? Ходил, смеялся, бесшабашно тянул вино...
Ереван так розов и жарок,— распахни на закат окно.
Я не мальчик ныне, я знаю, что земля не только родит,
Под землей, песчаной и желтой, моя мать на севере спит.

433.

бесшабашно тянул вино...
Ереван так розов и жарок,— распахни на закат окно.
Я не мальчик ныне, я знаю, что земля не только родит,
Под землей, песчаной и желтой, моя мать на севере спит.
На Севане, тревожа ветки, птица выпорхнула из-под

434.

моя мать на севере спит.
На Севане, тревожа ветки, птица выпорхнула из-под ног,—
Я опешил, вздрогнул и долго успокоить сердце не мог.
Видишь, как все просто и странно. Ночь таинственна и тепла...
Ах, зачем ты сдвигаешь брови, как два ласточкиных

435.

Если вдруг мне станет туго,
у троюродной сестры
дом из розового туфа,
тень чинара от жары;
ни о чем она не спросит,
туфли мягкие приносит,
словно я пришел домой
и колдует над долмой.
Гегамские хребты радушны и покаты,
в некошеной

436.

плоды она с ветвей срывает,
разламывает их и лакомо съедает...
и мы стоим в кустах и празднично молчим.
Жизнь предстает не в глупых пустяках,
а словно все исполнено значенья:
жест женщины, улыбка и движенья
с обломленною веточкой в руках.
А,

437.

тобой нежны и строги,
как будто эти горные отроги
нас учат суть друг в друге понимать.
Я многого в природе не постиг; спит ворон,
тень на лунный свет роняя; как ворон,
триста лет не умирая, жить не хочу,
и малый

438.

в друге понимать.
Я многого в природе не постиг; спит ворон,
тень на лунный свет роняя; как ворон,
триста лет не умирая, жить не хочу,
и малый век — велик.
Земля без гор была б куда бедней, —
орлиные вершины ясно видят,

439.

Я многого в природе не постиг; спит ворон,
тень на лунный свет роняя; как ворон,
триста лет не умирая, жить не хочу,
и малый век — велик.
Земля без гор была б куда бедней, —
орлиные вершины ясно видят,
как люди любят,

440.

Мне храмом грудь мерещится твоя,
Два купола изящных над собором,
Впусти меня – не будь ты крохобором,
Молитвы в церкви сей нас упоят.
Я знаю, что я молод, неуклюж,
Но выделяться буду я

Гаспари А. Из Кучака // Нева. 2021. № 8.

441.

выделяться буду я стараньем,
Так дай твоим мне насладиться зданьем –
Я обовью его, как плющ.
Сними сорочку, покажи свой клад!
Не бойся, нет нигде имама.
Два благоухающих шамама –
Сестрицы две моих услад.
Я первый? Прямо как Колумб,
Открою землю, полную

Гаспари А. Из Кучака // Нева. 2021. № 8.

442.

вьюга во тьме ненастной,
Дождь стремиться с ветром слиться,
Чу, дорога здесь опасна, —
Бездна черная таится!
Все темно, ни зги не видно,
Духи ночи к бездне гнутся,
Во мгле сплетаются бесстыдно,
Режут воздух, В кольца вьются.
Ничего, пусть стонет вьюга,

443.

Духи ночи к бездне гнутся,
Во мгле сплетаются бесстыдно,
Режут воздух, В кольца вьются.
Ничего, пусть стонет вьюга,
Нас она не испугает, —
Мы уйдем туда, подруга,
Где свирельный Пан играет!
Мы уйдем в страну Востока,
Где немеркнущее солнце
Разбросало луч

444.

чудной...
Ильдиз — киоск в молчанье погружен...
Затихло все на улице безлюдной;
Базар и храм — все погрузилось в сон!
Но он не спит в сырой своей темнице...
Герой-борец, в безмолвный час ночной
Проклятье шлет бездушной он столице
И рвется вдаль,

Веселовсикй Ю. А. Из поэмы «Думы армянского народа» // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 25–26.

445.

Армения пред ним.
И вспомнил он, как, горем истомленный.
Он поклялся всей славою отцов
Будить умы в отчизне угнетенной
И не щадить безжалостных врагов!
Его призыв могучею волною,
В годину мук пронесся над страною;
Он звал армян бороться с грозной

446.

годину мук пронесся над страною;
Он звал армян бороться с грозной тьмою,
Он говорил о новом, светлом дне.
Он говорил: «Не вечен сон народа,
Не вечен гнет турецких палачей.
Смирится курд... вернется к нам свобода...
Лишь жизнь должны любить мы

447.

страною;
Он звал армян бороться с грозной тьмою,
Он говорил о новом, светлом дне.
Он говорил: «Не вечен сон народа,
Не вечен гнет турецких палачей.
Смирится курд... вернется к нам свобода...
Лишь жизнь должны любить мы горячей!»
Печаль и мрак

448.

вернется к нам свобода...
Лишь жизнь должны любить мы горячей!»
Печаль и мрак в сырой его темнице,
Где стойкий вождь, не сломленный судьбой,
Проклятья шлет врагам своим в столице
И смерти ждет за смелый подвиг свой.
Но не страшит конец

449.

Где стойкий вождь, не сломленный судьбой,
Проклятья шлет врагам своим в столице
И смерти ждет за смелый подвиг свой.
Но не страшит конец его ужасный.
Он не один... уж много есть борцов!
На их крови в Армении безгласной
Воскреснет вновь

450.

Проклятья шлет врагам своим в столице
И смерти ждет за смелый подвиг свой.
Но не страшит конец его ужасный.
Он не один... уж много есть борцов!
На их крови в Армении безгласной
Воскреснет вновь геройский дух отцов...
А он умрет,

451.

бесстрашный, благородный,
Храня в душе надежды юных лет;
В своих мечтах он видит край свободный.
Он смело даст мучителям ответ!
Не станет он молить в слезах султана,
Своих друзей не выдаст до конца...
Но ... кто придет на берег дальний Вана,

452.

своих мечтах он видит край свободный.
Он смело даст мучителям ответ!
Не станет он молить в слезах султана,
Своих друзей не выдаст до конца...
Но ... кто придет на берег дальний Вана,
Сказать, что нет уже борца?!

453.

И отвернуть нельзя, идя
тропою горной вниз вперёд:
со звуком мелкого дождя
отара за тобой идёт.
По камню гладкому скользя,
не тормози, иди вперёд:
овец задерживать нельзя,
их у овечьих ждут ворот.
Тебя пока никто не ждёт,
но ты почувствуй,

Константинов Всеволод. И отвергнуть нельзя, идя…. 2020

454.

идёт.
По камню гладкому скользя,
не тормози, иди вперёд:
овец задерживать нельзя,
их у овечьих ждут ворот.
Тебя пока никто не ждёт,
но ты почувствуй, что поток,
тебя толкающий вперёд, —
уже почти клинок.

Константинов Всеволод. И отвергнуть нельзя, идя…. 2020

455.

Фаэтонщик» и «И по-звериному воет людье» под сомнением в плане включения в корпус АТ. Стихотворение «Я очнулся, стой приятель» не описывается отдельно, т.к. это часть стихотворения «Фаэтонщик»

Мандельштам О. Э. Армения // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С.158.

456.

От горнила творенья до каменных блоков Гарни,
Ты молчанье моё, междуречье, цветущий гранат,
Будто розовый камень, ты сердце моё ограни,
Не дороже опавшей листвы, всё, что в жизни скопил
И глядел дотемна на белёсые кромки солей,
На ковчег, оседлавший Масис,

Григоров А.. Я изгнанник кошерной страны до скончания дат

457.

глядел дотемна на белёсые кромки солей,
На ковчег, оседлавший Масис, без руля и кормил,
Тени высохших птиц, окровавленной данью своей.
Не настаивай веры моей на шафране. Не вдруг
А всегда и везде, где тоски не дано превозмочь,
Паруса, паруса, поднимают

Григоров А.. Я изгнанник кошерной страны до скончания дат

458.

На ковчег, оседлавший Масис, без руля и кормил,
Тени высохших птиц, окровавленной данью своей.
Не настаивай веры моей на шафране. Не вдруг
А всегда и везде, где тоски не дано превозмочь,
Паруса, паруса, поднимают под вещий дудук,
Корабли Хайастана, идущие

Григоров А.. Я изгнанник кошерной страны до скончания дат

459.

Тени высохших птиц, окровавленной данью своей.
Не настаивай веры моей на шафране. Не вдруг
А всегда и везде, где тоски не дано превозмочь,
Паруса, паруса, поднимают под вещий дудук,
Корабли Хайастана, идущие в самую ночь.

Григоров А.. Я изгнанник кошерной страны до скончания дат

460.

прильнуть своею жаркой мглой,
С кем творческим пожаром породниться.
Крещенный кровью мировых родин,
Когда над бездной бушевало слово,
Он никогда не может быть один,
Он ищет звука дальнего, другого.
И молится ему — внемли, внемли!—
О тишине, с самим собой в

Городецкий Сергей Митрофанович. Я и ты

461.

еще держу перед глазами
Яркость их. И радуюсь ей долго.
Но потом, в Москве, припоминая
Тишину долины Араратской,
Я, сама не знаю отчего,
Вижу не боренье властных красок,
Не тщеславный званый стол природы,
Собранный, чтоб поразить гостей.
Вижу я дорогу

Снегова И. А.. Я люблю художников Армении

462.

Яркость их. И радуюсь ей долго.
Но потом, в Москве, припоминая
Тишину долины Араратской,
Я, сама не знаю отчего,
Вижу не боренье властных красок,
Не тщеславный званый стол природы,
Собранный, чтоб поразить гостей.
Вижу я дорогу к Аштараку,
Рябь серо-коричневого

Снегова И. А.. Я люблю художников Армении

463.

ей долго.
Но потом, в Москве, припоминая
Тишину долины Араратской,
Я, сама не знаю отчего,
Вижу не боренье властных красок,
Не тщеславный званый стол природы,
Собранный, чтоб поразить гостей.
Вижу я дорогу к Аштараку,
Рябь серо-коричневого камня,
Древнего, горючего, скупого,

Снегова И. А.. Я люблю художников Армении

464.

Я послезавтра уезжаю,
И это, кажется, к добру.
Я ничего не обещаю
И обещаний не беру.
Я послезавтра уезжаю;
Махни вдогонку мне рукой...
Возьми — я снова возвращаю
Тебе твой будничный

Снегова И. А.. Я послезавтра уезжаю…

465.

Снегова И. А.. Я послезавтра уезжаю…

466.

Возьми — я снова возвращаю
Тебе твой будничный покой.
Живи, как все живут на свете,
В привычной смене чинных лет,
И не смотри, как ночью светит
Над спящим Норком красный свет.
Не слушай, как внизу клокочет
Неугомонная Зангу,
Она, как я,

Снегова И. А.. Я послезавтра уезжаю…

467.

все живут на свете,
В привычной смене чинных лет,
И не смотри, как ночью светит
Над спящим Норком красный свет.
Не слушай, как внизу клокочет
Неугомонная Зангу,
Она, как я, наверно, хочет
Век разбиваться на бегу,
Лететь, судьбу опережая,
Вслед

Снегова И. А.. Я послезавтра уезжаю…

468.

Она, как я, наверно, хочет
Век разбиваться на бегу,
Лететь, судьбу опережая,
Вслед за собой других маня.
Я послезавтра уезжаю.
Не нужно вспоминать меня!

Снегова И. А.. Я послезавтра уезжаю…

469.

У нас – седой откос, пока ещё – у нас.
Трава в пыли, пейзаж зеленоват и матов.
Бессмысленно гадать, как Гамлет, быть – не быть.
У нас седой откос и пара автоматов,
но чтобы взять откос, им надо нас убить.
За эти дни

Вольфсон Б. И. Как сотню лет назад, Каховка и Гренада…// Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

470.

позабыть о мире.
Там, где упал снаряд, плывёт лиловый дым.
Нас мало, враг сильней, но мы с тобой решили,
что не умрём и что откос не отдадим.

471.

упал снаряд, плывёт лиловый дым.
Нас мало, враг сильней, но мы с тобой решили,
что не умрём и что откос не отдадим.

472.

выписанные фрески
В камнях видеть мне довелось,
Полюбить навек этот резкий
Край сухого зноя и лоз.
Я такого большого неба
Не видала еще нигде,
Звезд таких, как озера.
Мне бы Погостить на такой звезде!
Зачарованным взором вижу
Древних плит кружевной

Звягинцева В. К.. Как влюбляются в человека…

473.

руку мою сосед,
И увидела я, в смятенье,
На щеке его слезный след.
Сколько б жить ни пришлось на свете,
Не забудем мы, мой собрат,
Как поют армянские дети,
Как гортанной бронзой звенят,
Как в сентябрьском осеннем блеске
Ворковал меж

Звягинцева В. К.. Как влюбляются в человека…

474.

мы, мой собрат,
Как поют армянские дети,
Как гортанной бронзой звенят,
Как в сентябрьском осеннем блеске
Ворковал меж камней ручей.
Не забудем в садах библейских
Наших дружественных речей.

Звягинцева В. К.. Как влюбляются в человека…

475.

часовенке подле деревни
во мраке алтарном –
блудницу на зависть царевне
с браслетом янтарным;
смиренного пастыря в стаде
на стенах церковных –
не только спасения ради
и ради целковых.
Ведь, выразив душу в хачкаре,
как бог – на скрижали,
едва ли он помнит

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

476.

на скрижали,
едва ли он помнит о каре
Господней, едва ли.
Но, веруя в Божие слово
и заповедь Божью,
зерна не смешает с половой,
а истины с ложью.
Отца настоятеля, видно,
всевышний отметил:
и держит себя необидно,
и разумом светел,

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

477.

Бога? –
Он сызмалу неслух.
Он загодя видит, чтó выйдет
из камня на деле.
И всё будет так, как он видит,
не так, как велели.
А если ослушнику плети,
как этот не ново
в одиннадцатом столетьи
завета Христова.
Он стерпит и

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

478.

камня на деле.
И всё будет так, как он видит,
не так, как велели.
А если ослушнику плети,
как этот не ново
в одиннадцатом столетьи
завета Христова.
Он стерпит и брань, и побои,
и взгляд укоризны
за право остаться собою

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

479.

право остаться собою
вовеки и присно.
И он преподаст лицемерью
урок, ведь доныне
ни мастеру, ни подмастерью
нельзя без гордыни.
Не внемля хуле и осанне
и взгляда не пряча,
он шепчет: «Мы сами с усами,
разумны и зрячи.
Все это

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

480.

он преподаст лицемерью
урок, ведь доныне
ни мастеру, ни подмастерью
нельзя без гордыни.
Не внемля хуле и осанне
и взгляда не пряча,
он шепчет: «Мы сами с усами,
разумны и зрячи.
Все это бесплотнее дыма
и неуглядимо,
и что остается

Кубатьян Г. И. Камнерез // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 55–57.

481.

глухое звёздное ухо.
Да будет земля
камнем
всем, кто любил
этот камень!
Крикни горам: «Амен!»
Горы ответят: «Аве!»
Всё, что не камень –
временно.
Аве твоим горам,
Аве твоим, Армения,
каменным колоколам!

Вегин П. В. Камни / П. В. Вегин // Каменные колокола. Ереван: Хорурдаин грох, 1989. С. 12.

482.

мгла.
И это великолепье –
движенье и ширь заодно –
есть уподобление цепи,
в которой ты тоже звено.
И эта дорога (положим,
не зря же мы движемся вверх)
связует не гору с подножьем, –
а с вековечностью век.
И в дивном сиянии снега,

Кубатьян Г. И. Канатная дорога в Цахкадзоре // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 60.

483.

заодно –
есть уподобление цепи,
в которой ты тоже звено.
И эта дорога (положим,
не зря же мы движемся вверх)
связует не гору с подножьем, –
а с вековечностью век.
И в дивном сиянии снега,
которым земля залита,
и прелесть минувшего века,

Кубатьян Г. И. Канатная дорога в Цахкадзоре // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 60.

484.

размеры
Пленяют искушенный взор.
Прошли здесь Ксенофонт и Красс,
Прошел араб, плясали турки…
Свои князья? Играли в жмурки.
Армения?.. О, не для нас!
Явился как-то и Лукулл,
И вот обжору мы побили –
Дай похвалиться – и разбили.
Поход, как следствие, продул

Гаспари А. Кармравор // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

485.

ввалился,
А мы прощаемся тут с ним
И снова едем в Аштарак,
Где. Словно крохотное чудо,
Наш Кармравор стоит, покуда
Не погрузится в вечный мрак.

Гаспари А. Кармравор // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

486.

Я отдаю себе отчёт, то не обман!
Я не ослеп, и не схожу с ума,
Я вижу в Карсе старый Ереван.
Похожие, как близнецы, дома.

Коноплев В. В. Карс // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 53.

487.

Я отдаю себе отчёт, то не обман!
Я не ослеп, и не схожу с ума,
Я вижу в Карсе старый Ереван.
Похожие, как близнецы, дома.
Их единицы сохранились

Коноплев В. В. Карс // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 53.

488.

Я отдаю себе отчёт, то не обман!
Я не ослеп, и не схожу с ума,
Я вижу в Карсе старый Ереван.
Похожие, как близнецы, дома.
Их единицы сохранились здесь,
Другое время

Коноплев В. В. Карс // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 53.

489.

вековую спесь
Потомков тех, кто прекратил мой род.
Иду я к церкви, только там мечеть
Иду домой, но дом уже не мой!
Здесь, в старой крепости, застыла смерть -
Надсмотрщик над украденной страной.
Ищу, как раньше Пушкин, я постой,
Но не

Коноплев В. В. Карс // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 53.

490.

уже не мой!
Здесь, в старой крепости, застыла смерть -
Надсмотрщик над украденной страной.
Ищу, как раньше Пушкин, я постой,
Но не Артемий* открывает дверь.
Армянский Карс покрылся мерзлотой,
Земля родная - в череде потерь.
Я прикасаюсь к храму без креста,
Отдать

Коноплев В. В. Карс // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 53.

491.

бронзового Ататюрка,
отлучённого от всех божьих домов,
гадят птицы мира —
для них нет различий
по национальности
или религии.
Меня никто не называл дождём…
Мой дождь», — тихо говоришь ты,
поглаживая мою светлую простоволосую голову
и вспоминая о том,
как давно Божья

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

492.

называл дождём…
Мой дождь», — тихо говоришь ты,
поглаживая мою светлую простоволосую голову
и вспоминая о том,
как давно Божья благодать
не проливалась искристым ливнем,
растягивая дугу радуги,
в твоём пыльном маленьком городке.
Неужели не я буду тебя любить
до скончания

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

493.

вспоминая о том,
как давно Божья благодать
не проливалась искристым ливнем,
растягивая дугу радуги,
в твоём пыльном маленьком городке.
Неужели не я буду тебя любить
до скончания века.
Неужели не ко мне
ты будешь идти
по позвонкам и рёбрам своих

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

494.

искристым ливнем,
растягивая дугу радуги,
в твоём пыльном маленьком городке.
Неужели не я буду тебя любить
до скончания века.
Неужели не ко мне
ты будешь идти
по позвонкам и рёбрам своих предков
среди ковыля Иоанна
с армянской лилией в руках

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

495.

сбивчивой речью на обветренных губах…
Мертвецам нет возвращения,
как нам невозможно сделать шаг
навстречу друг другу.
В твоём городе никогда не пойдёт дождь,
а мои иссохшие соски
никогда не будут кормить твоё дитя.
Мы превратимся в молитву и проклятье,
усмиряя

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

496.

как нам невозможно сделать шаг
навстречу друг другу.
В твоём городе никогда не пойдёт дождь,
а мои иссохшие соски
никогда не будут кормить твоё дитя.
Мы превратимся в молитву и проклятье,
усмиряя скорбящий дух плотью.
И опрокинутые горы будут плакать

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

497.

небом
Крест и Полумесяц.
И будем бесслёзно плакать мы,
боясь хулы и сокрывая тоску,
по разные стороны границы,
пока Господь не сотрет всё,
чтобы нарисовать новую картину мира.
Карс — город в Турции. В X веке — столица Багратидской Армении. с 961 по 1064 годы —

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 111‒112.

498.

напрямик.
Вдруг шум!.. Прислушалась на миг...
И снова мелкими прыжками
Стремится вдаль
И листья рвет с кустов пучками,-
Их ей не жаль!
На берегу остановилась,
К воде студеной наклонилась.
И быстро, жадно струйки пьет
И ножками о камень бьет.
Напившись,

Кротков С. П. Картинка Армении // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 106–107.

499.

И лань встревожилась на миг...
И снова мелкими прыжками
Стремится в даль;
И листья рвет с кустов пучками, —
Их ей не жаль.

500.

Проломы в московских стенах,
в которых светится солнце
какого-то южного цвета, —
и не толкуйте о ценах:
кто знает цену на солнце,
на солнце в часы рассвета?
Цитаты горячего юга,
повешенные на обоях

Слуцкий Б. А. Картины Галенца //. Продленный полдень: Книга стихов. М. : Сов. писатель, 1975. С. 145.

501.

Каждый день - подарок, - сказал Бабкен
Не свои слова, но в устах Бабкена
Их смиренный смысл задышал, как пена
В полосе прибоя, и не погас.

Веденяпин Д. Ю. Каждый день ‒ подарок, ‒ сказал Бабкен / Веденяпин Д. Ю. // Папа говорит по телефону. Сборник. М. : Воймега, 2020. С. 144.

502.

подарок, - сказал Бабкен
Не свои слова, но в устах Бабкена
Их смиренный смысл задышал, как пена
В полосе прибоя, и не погас.

503.

высока, стройна, пряма,
говорит мне: «Киевлянин,
заходи в мои дома!»
Широко друг другу душу
неизбежно отворят
те, что строят, а не рушат,
созидают и творят.
Новой улицей армяне
по-особому горды.
Стены крепкие румяней,
чем весенние сады.
Из такого ж

Вышеславский Л. Н. Киевская улица в Ереване // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 159‒160.

504.

Вставайте, братья! Настало время,
Настало время для новых слов,
Не давит плечи насилий бремя
И путь широкий для нас готов.
Страна проснется, и в обновленьи
Вздохнет свободно родной народ,

505.

Когда без меры зло,
Когда не счесть добра,
Когда всё мерзко
И когда всё свято
Из сказочных глубин души распятой
Поэзия выходит на-гора.
О грани

Цит. по : Сарьян Р. Л. Сарьян и Россия. Ереван, 2006. С. 133.

506.

араратской долины,
Дикая кошка — армянская речь,
Хищный язык городов глинобитных,
Речь голодающих кирпичей.
А близорукое шахское небо —
Слепорожденная бирюза —
Все не прочтет пустотелую книгу
Черной кровью запекшихся глин.

Мандельштам О.Э. Колючая речь араратской долины // О. Мандельштам. Собр. сочинений в четырех томах. Том I. М.: ТЕРРА, 1991. С. 156.

507.

с тобой! ты со мной!
Баю-бай, баю-бай, баю-бай!
Спи, дитя! спи, дружок! спи, родной!
Баю-бай, баю-бай! Тишина:
Даже озеро волною не плеснет.
Баю-бай, баю-бай! ночь темна,
Только сердце до рассвета не уснет.
Баю-бай! я боюсь! Боже мой!
Где отец? не

Кулебякин А. П. Колыбельная песня // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 87‒88.

508.

спи, дружок! спи, родной!
Баю-бай, баю-бай! Тишина:
Даже озеро волною не плеснет.
Баю-бай, баю-бай! ночь темна,
Только сердце до рассвета не уснет.
Баю-бай! я боюсь! Боже мой!
Где отец? не пришел! мы одни!
Баю-бай! не узнать ли самой?
Ай, стучат!..

509.

волною не плеснет.
Баю-бай, баю-бай! ночь темна,
Только сердце до рассвета не уснет.
Баю-бай! я боюсь! Боже мой!
Где отец? не пришел! мы одни!
Баю-бай! не узнать ли самой?
Ай, стучат!.. Тише! спи! спи! усни!..
Баю-бай, баю-бай! Ах! Оган!!!
Жив,

510.

ночь темна,
Только сердце до рассвета не уснет.
Баю-бай! я боюсь! Боже мой!
Где отец? не пришел! мы одни!
Баю-бай! не узнать ли самой?
Ай, стучат!.. Тише! спи! спи! усни!..
Баю-бай, баю-бай! Ах! Оган!!!
Жив, мой бедный? для чего мы

511.

Сын мой ненаглядный! Ты, пока не спишь,
Слушай весть страданий! Матери простишь,
Что в такие годы мучила тебя
Песней о невзгодах, родину любя.
Мы живем

Кротков С. П. Колыбельная песня Армянки // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 107–108.

512.

Трон султана дрогнул... Помощь к нам идет...
И злодей жестокий наказанья ждет.
Ты ж расти, мужайся, чтоб врага сразить
Веры не лишайся — будешь в счастье жить!

513.

детский неугомон
на лаковой четвертинке,
на лакомой половинке –
на пол-скрипке из «Детского мира».
Что, лира?
Дешёвая брошка в универмаге.
Не стрёмно вырасти в певчей отваге –
ниже смычка,
тише сверчка.
О, Согомон, Согомон,
к подножию жизни со всех сторон
из

Климова Г. Д. Комитас / Г. Д. Климова // Сказуемое несовершенного вида. Избранные стихотворения. Ставрополь : «Ставролит», 2020. Серия «На Кавказе». С. 122‒123.

514.

твою или наказ,
переходя ещё в третий класс,
я наизусть знала
и на фабричной скрипке советской играла
твою мелодию, Комитас!
Не дудка, не дудочка – дивный дудук,
как будто открыли волшебный сундук
на всей Араратской равнине.
И на ноги встал растревоженный

515.

наказ,
переходя ещё в третий класс,
я наизусть знала
и на фабричной скрипке советской играла
твою мелодию, Комитас!
Не дудка, не дудочка – дивный дудук,
как будто открыли волшебный сундук
на всей Араратской равнине.
И на ноги встал растревоженный сад,
где

516.

Ничего душа не хочет
И, не открывая глаз,
В небо смотрит и бормочет,
Как безумный Комитас.
Медленно идут светила
По спирали в

Тарковский А. А.. Комитас («Ничего душа не хочет…»). 1965

517.

Ничего душа не хочет
И, не открывая глаз,
В небо смотрит и бормочет,
Как безумный Комитас.
Медленно идут светила
По спирали в вышине,
Будто их

Тарковский А. А.. Комитас («Ничего душа не хочет…»). 1965

518.

Над уступом скалы, на белесом пути к Канакеру
За камнями ограды — ручьем перерезанный сад,
Где чинар сановитый, где персики сладки не в меру
Где топорщатся смоквы и мреет серебряный пшат.
Здесь кондитер живет. Он потеет над тестом и кремом
Целый

Шервинский С. В. Кондитер // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 26.

519.

на исходе,
Темнеют деревья во мгле.
По тлеющим травам мы ходим,
По тихой погасшей земле.
И песня последняя спета,
Какой не услышим вовек…
И вспышки прощального света
Ложатся на уголь и снег…

Николаевская Е. М. Костер, догорающий в Норке // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 24.

520.

пою,
Пою и плачу под сурдинку.
А копоть, мягко воспарив
Под самый потолок ночлега,
Витает, словно негатив
Когда-то виденного снега.
Не вижу неба и земли,
Не вижу моря и не слышу,
Да и не вспомню, как пришли
Под эту временную

Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.

521.

сурдинку.
А копоть, мягко воспарив
Под самый потолок ночлега,
Витает, словно негатив
Когда-то виденного снега.
Не вижу неба и земли,
Не вижу моря и не слышу,
Да и не вспомню, как пришли
Под эту временную крышу
И сколько дней и

Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.

522.

воспарив
Под самый потолок ночлега,
Витает, словно негатив
Когда-то виденного снега.
Не вижу неба и земли,
Не вижу моря и не слышу,
Да и не вспомню, как пришли
Под эту временную крышу
И сколько дней и сколько лет
Прошло в

Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.

523.

ночлега,
Витает, словно негатив
Когда-то виденного снега.
Не вижу неба и земли,
Не вижу моря и не слышу,
Да и не вспомню, как пришли
Под эту временную крышу
И сколько дней и сколько лет
Прошло в вялотекущей сваре,
Меж нами

Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.

524.

эту временную крышу
И сколько дней и сколько лет
Прошло в вялотекущей сваре,
Меж нами праведников нет –
И всякой твари не по паре.
Пьёт брат угрюмо, а сестра
От скуки ненавидит брата,
И далеко нам до утра,
И далеко до

Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.

525.

сестра
От скуки ненавидит брата,
И далеко нам до утра,
И далеко до Арарата.
Творцы и потребители утопий,
Витийствуем и не подозреваем,
Что этот мир – потоп, и что в потопе
Мы до сих пор всем миром пребываем.
Скрипит луны космическая

Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.

526.

Мы до сих пор всем миром пребываем.
Скрипит луны космическая шлюпка,
Расшатана и Звёздная Телега,
А наша белопенная голубка
Ещё не выпущена из ковчега.

Лиснянская И. Л. Ковчег / И. Л. Лиснянская // Дожди и зеркала. Париж: Ymca-Press, 1983. С. 205–206.

527.

Невиданно цветастыми,
неслыханно багряными
в степенных залах выставки
висят холсты Сарьяновы.
Таких цветов неистовых
не знал я от рождения.
Смотреть на краски странные
нельзя без удивления.
Лазурь вот эта — выдумка,
снег на лазури — вымысел.

Вышеславский Л. Н. Краски Сарьяна // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 157‒158.

528.

художник людям вывесил!..
Уже далёко выставка,
пред нами горы близкие,
мы едем по Армении
дорогою тбилисскою.
Здесь краски высшей яркости
не знают разбавления.
Мир в эти краски красился
в начале сотворения.
Лазурь вот эта — выдумка,
снег на лазури — вымысел.
Извечный

Вышеславский Л. Н. Краски Сарьяна // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 157‒158.

529.

эта — выдумка,
снег на лазури — вымысел.
Извечный гений творчества
в себе те краски выносил!
И я узнал доподлинно
художника умение
не в чинных залах выставки,
а здесь, в горах Армении!

Вышеславский Л. Н. Краски Сарьяна // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 157‒158.

530.

коням,
Дразнил разбегом и разбоем,
Грозой белесой оттеня
Степей стодолье голубое.
Дороги тут и водятся,
Насмешливей ресниц,
У тех дорог не сходятся ль
Хранители границ?
Они ступают бережно,
Чтобы сберечь подошвы
Легко идя по бережку,
Как шорох самый дошлый.
Где

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

531.

дозорными
Народов на краю.
Обгрызли мыши Тегеран,
А где ж была ты, старая?
Моссул ободран, как джайран,
Ступай — ты нам не пара.
За что ходили ноги,
Свистело в головах,
За что патрон в берлогах
До барса доставал?
Багдад — питомец праздный,

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

532.

пара.
За что ходили ноги,
Свистело в головах,
За что патрон в берлогах
До барса доставал?
Багдад — питомец праздный,
Багдад не любит жара
Аракского костра, —
Пляши же, тари старая,
Так смейся, тари красная,
Узун-дара! Узун-дара!
Нежней луча ходящего

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

533.

Азия — дышала нам,
Как сладкая дутма.
Перебирая сквозь очки
Качанье четок и цепей,
Ты клюнешь песен — выпечки
Московских тундырей.
Аракс не верит никому, —
Постой, смиришь обычай,
Так лайся же по-своему,
Пока ты пограничен!
Уже звезда, не прогадав,
Вошла в вечернее

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

534.

песен — выпечки
Московских тундырей.
Аракс не верит никому, —
Постой, смиришь обычай,
Так лайся же по-своему,
Пока ты пограничен!
Уже звезда, не прогадав,
Вошла в вечернее похмелье,
Работам, пляскам и стадам
Отныне шествовать к постели.
Тропинка неба с красной кожей
Уже

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

535.

бы руку пожать ему,
Расцеловать, завидуя, —
Простую тутовую душу,
Рабочих плеч его чертеж —
Сказать: барев, енгер, — послушай,
Ты понимаешь, ты не пропадешь!
Поставь напрямик глаза,
Заострись, как у рыси мех,
Под чалмою шипит гюрза,
Под чадрою — измены смех.
Легкий клинка

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

536.

в Багдаде золото
Так же поет, как тут, —
Только на ваши головы.
Что же, стреляй! Но дашь
Промах, иль вновь не зря, —
Будешь ты есть лаваш
Нашего тундыря!

Тихонов Н. С. Красные на Араксе // Н. С. Тихонов. Стихотворения и поэмы. Л.: Сов. пис., 1981. С.593–598

537.

Несут с собой погибель красоты;
У стариков – у женщины с мужчиной –
Прекраснейшие видел я черты.
Легко Ее назвать Прекрасной Дамой,
Не ошибаясь. Пусть идут года –
Красивой самой, величавой самой
Она пребудет для меня всегда.
А Он? Лицо с изысканной медали,

Цит. по : Шарапова А. Рого-зинин, он же Владимир Рогов. [Электронный ресурс]. URL: https://stihi.ru/2009/11/16/7558 (дата обращения: 25.11.2022).

538.

в глазах –
спасение
от встречи с той…
забросали камнями…
ямы…
явь ямы –
длинное горло –
труба
нижнего регистра оргáна –
человеческого óргана
не кричала в экстазе!
урчала! закрытыми глазами
иступленного искупления
вины «порока»
стонала…
и гости нынче вытирают ноги
у порога
дома,

Шахвердян Л. Куст розы желтой… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 22‒23.

539.

суровый, древний,
Как тот, где опочил ковчег.
А против Арарата, слева,
В снегах, алея, Алагяз,
Короной венчанная дева,
Со старика не сводит глаз.

Брюсов В. Я. К Армении // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 241–242.

540.

искал гробницы
Я целый мир живой обрел:
Запели, в сретенье денницы,
Давно истлевшие цевницы, —
И смерти луг — в цветах расцвел.
Не мертвым голосом былины, —
Живым приветствием любви
Окрестно дрогнули долины,
И древний мир, как зов единый,
Мне грянул грозное: «Живи!»

Брюсов В. Я. К Армении // В. Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 237.

541.

жгучей,
Как очерк милого лица,
Твои поля, ручьи, и кручи,
И сладкий запах чебреца…
Веленью тайному послушный,
Мой слух доныне не отвык
Любить твой грустно-простодушный,
Всегда торжественный язык.
И в час тоски невыразимой,
Приют последний обретя,
Твое несчастное дитя

Шагинян М. С. К Армении // Собрание сочинений. В 9-ти т. Т.2. Стихи 1906–1921; Пьесы 1917–1918; Проза 1915–1927. М.: Худож. Лит., 1986. С. 18.

542.

Как вихри — нежный цвет весны, —
При Чингиз-Хане, Ленгтимуре,
При мрачном торжестве Луны.
Но, воин стойкий, под ударом
Ваш дух не уступал Судьбе;
Два мира вкруг него недаром
Кипели, смешаны в борьбе.
Гранился он, как твердь алмаза,
В себе все

Брюсов В. Я. К армянам // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 234–236.

543.

Убиваешь ты безжалостно
Сотни, тысячи людей,
Порази ж врага лютого
Бедной родины моей!
От тебя пощады не было
Лучшим силам молодым.
И могилы ненасытные
Рано вырыла ты им.
Сколько прежде их боролося
За любимый край родной:

Кансон Г. К Смерти (армянская мелодия) // Братская помощь. Изд II, 1898, С. XXXI.

544.

За этот запах все отдашь,
Вовек он не забудется:
В одном дому пекут лаваш,
А пахнет на три улицы.
И слюнки у меня текут,—
Не возвратился ль

Матусовский М. Л.Лаваш // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.328–329.

545.

отдашь,
Вовек он не забудется:
В одном дому пекут лаваш,
А пахнет на три улицы.
И слюнки у меня текут,—
Не возвратился ль в детство я?!
Лаваш пекут, лаваш пекут,
Почти священнодействуя.
И хлебопек, впадая в раж
И даже встав

Матусовский М. Л.Лаваш // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.328–329.

546.

к выпечке.
И в самом деле, как артист,
Над ямою тонировой,
Подбросив, ловит хлебный лист,
Как будто им жонглируя.
Теперь не трать минут на блажь,
Вздувая пламень адовый,
Швыряй на формочку лаваш
И в печь его закладывай.
Хлеб человеческих судеб

Матусовский М. Л.Лаваш // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.328–329.

547.

в полуночный час,
И небо нам плечи давило,
Хребты надвигались на нас.
И вдруг от дороги в сторонке
Мы видим — Не сон, не мираж!
Пред нами обветренный, тонкий
Во мраке белеет лаваш.
Не где-то в пыли под ногами —
Нет! Добрая

Николаевская Е. М. Лаваш // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 15.

548.

час,
И небо нам плечи давило,
Хребты надвигались на нас.
И вдруг от дороги в сторонке
Мы видим — Не сон, не мираж!
Пред нами обветренный, тонкий
Во мраке белеет лаваш.
Не где-то в пыли под ногами —
Нет! Добрая чья-то рука

Николаевская Е. М. Лаваш // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 15.

549.

И вдруг от дороги в сторонке
Мы видим — Не сон, не мираж!
Пред нами обветренный, тонкий
Во мраке белеет лаваш.
Не где-то в пыли под ногами —
Нет! Добрая чья-то рука
Его положила на камень
У памятника-родника.
Забыли мы голод

Николаевская Е. М. Лаваш // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 15.

550.

Летний дождь все идет, идет,
Городского не слышно гула.
Высоко звезда промелькнула, —
Верно, там летит самолет.
Отчего это, отчего,
Может быть, от прохлады влажной,
Над громадой

Звягинцева В. К.. Летний дождь

551.

волшебство:
Нет ни комнаты, ни Москвы,
Только горы, горы и горы,
Опаленной земли просторы
Да шуршанье сухой травы.
Это вовсе не самолет —
Это время летит обратно,
Совершая невероятный
К отошедшему поворот.
И уносит меня туда,
Где меня давно позабыли,
Где

Звягинцева В. К.. Летний дождь

552.

в арыках мутна вода.
Сколько отгромыхало гроз!
Изменился тот остров дальний.
Изменился и взгляд печальный,
Доводивший меня до слез.
Я не та уже, я не та,
Отошли голубые ночи,
Стали дни скупей и короче,
Стала проще их красота.
Летний дождь

Звягинцева В. К.. Летний дождь

553.

Сколько отгромыхало гроз!
Изменился тот остров дальний.
Изменился и взгляд печальный,
Доводивший меня до слез.
Я не та уже, я не та,
Отошли голубые ночи,
Стали дни скупей и короче,
Стала проще их красота.
Летний дождь все идет, идет
За

Звягинцева В. К.. Летний дождь

554.

Из глубины идет кровавый след,
И старый ужас шевелится в прахе
Былых времен. Не от рассвета снег
Порозовел в Нагорном Карабахе.
Безумие берется за ножи,
И переходит ненависть границы.
Былые обнажает рубежи
Забитой

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 374.

555.

вновь
Всей горькой правдой, заключенной в слове,
Что кровь за кровь рождает только кровь
И род людской осатанел от крови.
Не кровь, а мудрость победить должна,
Она для всех равна и справедлива,
И ей одной понятна и видна
Грядущего живая

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 374.

556.

палат.
Рыдайте ж, Армении девы,
О родине плачьте своей,
Пусть тронут печали напевы
Сердца огрубелых людей.
А вы под ярмом не томитесь,
Армении милой сыны;
К свободе и славе стремитесь
Для блага родимой страны.
Бегите, друзья, и спасайтесь,
Бегите к

Веселовский Ю. А. Левон VI в плену (1375 г.) // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 294–295.

557.

мертвое она
Взяла добычею своею.
Целуя раны у него,
Она о нем богов просила,
Но жизнь угасшую его
Её любовь не воскресила.
И вот, чтоб боли врачевать,
Она жрецам своим велела
Людские раны целовать
И кровь вылизывать из тела.
Прошли

Кулебякин А. П. Лезк // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 59‒61.

558.

Где в Кур стремится Ахалцых,
Там грозно высилась твердыня
С луной на башнях вековых,
Как Троя, Мусульман Гордыня.
Не стройный крик: Алла! затих.
Сверкало только с гор, в лощинах
Булатов острие кривых,
Звенел лишь голос Муэдзина *) –
Вдруг, буйный

Бутырский Н. И. LIII. На взятие Ахалцыха приступом // И моя доля в сонетах, в двух частях. СПб. : тип. Конрада Вингебера, 1837. С. 53.

559.

Алла! затих.
Сверкало только с гор, в лощинах
Булатов острие кривых,
Звенел лишь голос Муэдзина *) –
Вдруг, буйный ощутя восторг,
С не стройным криком Курды мчатся.
Но ятаган ли Курдов мог
О Русский штык не изломаться?
И слышно: да воскрессисть Бог,

560.

голос Муэдзина *) –
Вдруг, буйный ощутя восторг,
С не стройным криком Курды мчатся.
Но ятаган ли Курдов мог
О Русский штык не изломаться?
И слышно: да воскрессисть Бог,
Враги его да расточатся!

561.

Мелькнули семьдесят веков,
Как миг, над темем Арарата.
Но исполин, в броне снегов,
Не сокрушимее булата,
Стоит и ждет конца миров.
Он устоял против раската
Потопных яростные валов.
Все хлябь покрыла, бич разврата.

Бутырский Н. И. LII (к предыдущему) // И моя доля в сонетах, в двух частях. СПб. : тип. Конрада Вингебера, 1837. С. 52.

562.

эпицентр вендетты,
когда я слышал, как со свистом
летят смертельные ракеты.
Когда ракеты из Ливана
меня держали на прицеле,
я не был даже частью плана −
скорей судёнышком на мели,
во власти грозного прибоя
бессильным выдержать удары.
Я не был и

Вольфсон Б. И. Ливанская война // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

563.

на прицеле,
я не был даже частью плана −
скорей судёнышком на мели,
во власти грозного прибоя
бессильным выдержать удары.
Я не был и самим собою,
а лишь обломком гиблой тары,
вместилищем тоски и страха,
и любопытства неофита,
потенциальной горкой праха,

564.

обломком гиблой тары,
вместилищем тоски и страха,
и любопытства неофита,
потенциальной горкой праха,
твердящей имя жизни − Vita.
С войны вернулся, но не весь я,
не прежний, с ощущеньем крена,
когда взрывает равновесье
вдали звучащая сирена.
Моя война ушла в пустыни,
хамсин,

565.

вместилищем тоски и страха,
и любопытства неофита,
потенциальной горкой праха,
твердящей имя жизни − Vita.
С войны вернулся, но не весь я,
не прежний, с ощущеньем крена,
когда взрывает равновесье
вдали звучащая сирена.
Моя война ушла в пустыни,
хамсин, кровавый отблеск Марса

566.

глас Его: «предыду».
О слава! где, в каких местах,
Арзрума-ль в вековых стенах,
В Варшаве-ль вознесешь Алкиду,
Сказав: «не далей», пирамиду?

Бутырский Н. И. LI Селение Гумры // И моя доля в сонетах, в двух частях. СПб. : тип. Конрада Вингебера, 1837. С. 51.

567.

Любить Армению по-русски - не спеша,
Как будто вновь рождается душа.
На Арарате, начиная путь,
Она любила так, что не вздохнуть.
Любить Армению по-русски -

Коноплев В. В. Любить Армению по-русски // 40. СПб. : Реноме, 2009. С. 62.

568.

Любить Армению по-русски - не спеша,
Как будто вновь рождается душа.
На Арарате, начиная путь,
Она любила так, что не вздохнуть.
Любить Армению по-русски - наотрыв,
Над суетой привычной воспарив.
Законы суеты добром поправ,
Иметь кавказский дух и русский нрав.

Коноплев В. В. Любить Армению по-русски // 40. СПб. : Реноме, 2009. С. 62.

569.

Армению по-русски - наразлом,
Когда любовь есть, беды нипочём!
Когда, казалось бы, что больше нету сил,
Но любишь так, как раньше не любил.
Любить Армению по-русски - в тишине,
Пьянея страстью, боль топить в вине.
И отдаваться той любви сполна,
Показывая, как

Коноплев В. В. Любить Армению по-русски // 40. СПб. : Реноме, 2009. С. 62.

570.

На календарь или в зеркало ты посмотри.
Ты в своей комнате мирно сидишь за столом,
И за окном никакого Лори не видать.
Что ты копаешься в невозвратимом былом?
Трезвому разуму это совсем не под стать.
Как это можно — из прошлого

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

571.

сидишь за столом,
И за окном никакого Лори не видать.
Что ты копаешься в невозвратимом былом?
Трезвому разуму это совсем не под стать.
Как это можно — из прошлого выбрать кусок,
Время стирает следы пробегающих лет...
Впрочем, теперь до Лори путь

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

572.

не под стать.
Как это можно — из прошлого выбрать кусок,
Время стирает следы пробегающих лет...
Впрочем, теперь до Лори путь не очень далек:
Купишь свободно на «ИЛ-18» билет.
Только билета в прошедшее не продадут,
Да и себя — ту, былую — нигде

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

573.

следы пробегающих лет...
Впрочем, теперь до Лори путь не очень далек:
Купишь свободно на «ИЛ-18» билет.
Только билета в прошедшее не продадут,
Да и себя — ту, былую — нигде не найдешь.
Воображенье ломает привычный уют,
И пробирает тебя незабытая дрожь.
Воображенье —

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

574.

не очень далек:
Купишь свободно на «ИЛ-18» билет.
Только билета в прошедшее не продадут,
Да и себя — ту, былую — нигде не найдешь.
Воображенье ломает привычный уют,
И пробирает тебя незабытая дрожь.
Воображенье — ничуть не стареющий друг:
Поезд качается рядом с

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

575.

продадут,
Да и себя — ту, былую — нигде не найдешь.
Воображенье ломает привычный уют,
И пробирает тебя незабытая дрожь.
Воображенье — ничуть не стареющий друг:
Поезд качается рядом с рекой ледяной
Благословляю свой неисцелимый недуг,
Вся моя сила лишь в слабости этой

Звягинцева В. К.. Лорийское ущелье

576.

Лунная ночь
скрипичного Равеля
не разделит одиночества
в лужах отражений,
не вытянет душу
из ватных оков:
руки твои в ранах от шипов
пленивших в

Шахвердян Л. Лунная ночь…// Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 10‒12.

577.

Лунная ночь
скрипичного Равеля
не разделит одиночества
в лужах отражений,
не вытянет душу
из ватных оков:
руки твои в ранах от шипов
пленивших в саду роз,
где ласточки,
резко сбивая

Шахвердян Л. Лунная ночь…// Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 10‒12.

578.

стороне от распри и тревог
И только изредка стремившихся куда-то
Аскеров видели... И тихий наш порог
Вражда и ненависть еще не посещали.
Пожарами кругом не загорались дали...
С верблюдами на юг шел пыльный караван
Водой студеною меха из Эль-Абада

Немирович-Данченко В. С. Маленькие поэмы. На берегу Евфрата // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 90–93.

579.

тревог
И только изредка стремившихся куда-то
Аскеров видели... И тихий наш порог
Вражда и ненависть еще не посещали.
Пожарами кругом не загорались дали...
С верблюдами на юг шел пыльный караван
Водой студеною меха из Эль-Абада
Мы наполняли им, арабам

580.

были рады
Венцы чернели их на полымье заката.
И видеть в алтаре животворящий крест.
Армяне верили: ни мести ни захвата
Не будет в тишине благословенных мест...
Душистый сад стоял на берегу Евфрата...
Наш бедный дом стоял на берегу Евфрата...
И

581.

благословенных мест...
Душистый сад стоял на берегу Евфрата...
Наш бедный дом стоял на берегу Евфрата...
И как-то раз вдали... О, не забыть тот день!
Бегущая толпа, отчаяньем объята,
Нахлынула на нас из отчих деревень.
Кровавые на ней еще сочились раны.

582.

своих сестер...
С тоскою кличу мать, ищу глазами брата...
Но все мертво кругом. Родимую в костер
Злодеи кинули... Ползти уже не в силах,
Осталась я одна на дедовских могилах...
Молила смерть: «Приди!» И слышала кругом
Как-будто гул зловещего набата.

583.

бездушный...
И вот теперь влачусь как тень,
Как раб безвольный и послушный.
Иду... Куда?.. Зачем?.. Молчу...
В пески пустынь? Спросить не смею!
Как вол свистящему бичу
Я гну истерзанную шею.
Но снятся мне издалека
Благоуханные долины.
Моя библейская река
И

Немирович-Данченко В. С. Маленькие поэмы. У берегов Евфрата. Знамя. // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 93–95.

584.

бичу
Я гну истерзанную шею.
Но снятся мне издалека
Благоуханные долины.
Моя библейская река
И знамя белое дружины.
Возврата нет! Не станет сил
Уйти дорогою безводной
В далекий край моих могил,
В нетленный рай земли свободной.
Воскреснет родина моя!
А

585.

Гигант Арарат, Алагез и Севан,
Не страшен вам тусклый осенний туман!
Могучею солнечной кистью своей
Сияние вам возвращает Сарьян!

Городецкий Сергей Митрофанович. Мартиросу Сарьяну (Экспромт)

586.

за веками,
И тонут в волнах бытия, —
Как прежде звенит кандалами
Отчизна родная моя...
Обильно полита слезами
Несчастная наша земля...
Не шумные воды реками, —
А кровь орошает поля!..
Там горные стонут вершины,
Там стонет родной Арарат,
Безмолвные стонут равнины
И

Алексеева Е. Мать Айастан // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 70–71.

587.

Горит мастерская Минаса —
Вам будет не раз вспоминаться,
Как, небо огнем пропоров,
На полках прижатые плотно,
Вовсю полыхают полотна,
Как будто поленница дров.
Горит мастерская

Матусовский М. Л.Минас // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.322–323.

588.

полыхают полотна,
Как будто поленница дров.
Горит мастерская Минаса,
И запах дымящихся красок
Поистине невыносим.
Такая судьба живописца:
Порою ему не укрыться
От личных его хиросим.
Горит мастерская Минаса,
Огонь уже занял террасу,
Любые отрезав пути.
Вот пламя врывается в

Матусовский М. Л.Минас // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.322–323.

589.

дорогах,
Которые, если бы мог он,
Писал еще тысячи раз.
В кружалах соленого сыра,
В пылающем жерле топира,
Где долго не стынет зола.
И в той, что звалась его мамой,
Сидящей достойно и прямо
У самого края стола.
В портретах

Матусовский М. Л.Минас // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.322–323.

590.

Мне не хватает тебя — это странно
произносить. Не веришь? Попробуй.
Словно одна сторона моя рана,
ну, не рана, допустим, а прорубь.

Константинов Всеволод. Мне не хватает тебя ‒ это странно…. 2020

591.

Мне не хватает тебя — это странно
произносить. Не веришь? Попробуй.
Словно одна сторона моя рана,
ну, не рана, допустим, а прорубь.
То глядит в неё брошенная невеста,

Константинов Всеволод. Мне не хватает тебя ‒ это странно…. 2020

592.

Мне не хватает тебя — это странно
произносить. Не веришь? Попробуй.
Словно одна сторона моя рана,
ну, не рана, допустим, а прорубь.
То глядит в неё брошенная невеста,
то ловец забрасывает наживку.
Не моё, отчуждённое это место,

Константинов Всеволод. Мне не хватает тебя ‒ это странно…. 2020

593.

одна сторона моя рана,
ну, не рана, допустим, а прорубь.
То глядит в неё брошенная невеста,
то ловец забрасывает наживку.
Не моё, отчуждённое это место,
на него так и тянет нашить нашивку —
род занятий, награды, должность;
залепить зиянье банковским чеком,

Константинов Всеволод. Мне не хватает тебя ‒ это странно…. 2020

594.

нём красота, энергия ветров,
Оно сродни харизме Арарата.
Среди его бесчисленных даров
Радушный кров друзей - душе отрада.
Ведь там я не подвластен хмурым дням,
Ведь там узнал я, что в судьбе случится:
Фамилии любимые на "ян",
Друзей очаровательные лица.
И

Коноплев В. В. Моим друзьям армянам // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 26.

595.

И куда же меня занесло?
От черемух, плетней и акаций
Перекинуло к солнцу в жерло,
К лиловатым снегам Арагаца!
Не в библейский, — в сегодняшний рай,
В терпкий запах рехана и перца,
В этот рыжий обветренный край,
Где от песен

Звягинцева В. К.. Моя Армения

596.

и перца,
В этот рыжий обветренный край,
Где от песен заходится сердце.
В детстве — рожь, курослеп на лугу...
А теперь не прожить мне и часа,
Не подумав о бурной Зангу,
О певучей весне Комитаса.
Я отказываюсь разгадать,
Что в меня

Звягинцева В. К.. Моя Армения

597.

обветренный край,
Где от песен заходится сердце.
В детстве — рожь, курослеп на лугу...
А теперь не прожить мне и часа,
Не подумав о бурной Зангу,
О певучей весне Комитаса.
Я отказываюсь разгадать,
Что в меня эту страсть заронило, —
Очень русской

Звягинцева В. К.. Моя Армения

598.

Что в меня эту страсть заронило, —
Очень русской была моя мать,
Небо севера было ей мило,
И сама я любила не зной,
А морозец веселый и прочный.
Что же это случилось со мной,
Что мне в пышности этой восточной?!
Впрочем,

Звягинцева В. К.. Моя Армения

599.

А морозец веселый и прочный.
Что же это случилось со мной,
Что мне в пышности этой восточной?!
Впрочем, я и не вижу ее,
Мне другое в Армении любо —
Околдовано сердце мое
Красотою и горькой и грубой.
Я люблю этих смелых

Звягинцева В. К.. Моя Армения

600.

Вот Армении подлинный образ.
Я люблю эту мудрость веков,
Лебединые женские пляски,
Медь горячих тяжелых стихов
И полотен сарьяновских краски.
Не зови же смешным, не зови
Беспокойное это пристрастье,
В этой поздней нелегкой любви
Мне самой непонятное счастье.

Звягинцева В. К.. Моя Армения

601.

Я люблю эту мудрость веков,
Лебединые женские пляски,
Медь горячих тяжелых стихов
И полотен сарьяновских краски.
Не зови же смешным, не зови
Беспокойное это пристрастье,
В этой поздней нелегкой любви
Мне самой непонятное счастье.

Звягинцева В. К.. Моя Армения

602.

Сперва я совпаденья не заметил,
Прошедших лет окинув череду,
Бездумно я писал в своей анкете,
Что родился в пятнадцатом году.
Пришел я в

Матусовский М. Л.Мой год рождения // М. Л. Матусовский. Такая короткая долгая жизнь: стихи и песни. М.: РИФ «РОЙ», 1995. С. 118.

603.

верно предрекать.
Я приказал тебе прочесть по звездам,
Что моему народу Рок судил.
Готовы ли твои предвозвещанья?
Еврей: Царь! Я не обучен ни ворожбе,
Ни знанью сокровенному халдеев.
Лишь то глашу, что Бог живой в уста
Влагает мне: Его я

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

604.

восставали царства
И падали. Лишь западный Дракон
Все возрастал в своей безмерной силе
И, простираясь, землю наполнял.
И вот уже не оставалось места,
Где б не было его: Восток и Запад,
И Юг и Север, все заполнил он,
Пожрал народы

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

605.

западный Дракон
Все возрастал в своей безмерной силе
И, простираясь, землю наполнял.
И вот уже не оставалось места,
Где б не было его: Восток и Запад,
И Юг и Север, все заполнил он,
Пожрал народы и вобрал все царства
В

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

606.

Мицраима,
Божеств халдейских и божеств Эллады.
И вдруг они померкли.
Страшный гром
Ударил с неба.
Рухнули кумиры
С подножий, чтобы не встать. И Бог Единый,
Народа избранного Бог живой,
Простер над миром пламенную длань,
И все ему в испуге поклонились.

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

607.

узнать. (Еврею) Что было дальше?
Еврей: И шли года, и видел я лежит
Твоя страна, как некий труп в пустыне,
Не мертвая, однако, но живая,
Затем, что взор ее порой блистал,
И грозный голос иногда ее был слышен.
Но явился

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

608.

народ довольством общим счастлив.
Царь: Благодарю, Еврей! Получишь ты
За предсказанье тысячу статеров
С моим изображеньем, — золотых.
Еврей: Царь! Я не все сказал. Вновь некий голос
Мне повелел: «Смотри!» И видел я
Престол Всевышнего. Там херувимы,
Из огненных кадильниц фимиам

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

609.

и скрежеты зубов,
И грады рушились в пожаре лютом,
И трупы запружали воду рек,
И обращались в пустоту поля.
И не было, кто мог бы устоять
Пред той грозой. Все стало степь и мгла.
И вновь твой край я видел,

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

610.

твой край я видел, распростерт
Как труп, на перекрестке трех дорог.
Царь: Ты хочешь искушать мое терпение,
Еврей?
Спарапет: Царь! Не довольно ль этих басен?
Царь: Договори, но лишь короче!
Еврей: Царь!
Немногое осталось говорить.
Я видел, как клубилась тьма

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

611.

Царь!
Немногое осталось говорить.
Я видел, как клубилась тьма густая
Там, где когда-то твой стоял престол.
И шли века, и не было просвета.
Лишь изредка сквозь мглу проникнуть мог
Тяжелый стон иль безнадежный крик.
Потом на Севере чуть просветлело,
И

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

612.

мир
В невиданном дотоль землетрясение.
Провалы разверзались, поглощая
Людей, народы, царства и царей!
Царь: А мой народ?
Еврей: Я ничего не видел.
Царь: Что мой народ?
Еврей: Царь, не страшился я
Тебе всю правду говорить открыто.
Не побоялся б до

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

613.

Людей, народы, царства и царей!
Царь: А мой народ?
Еврей: Я ничего не видел.
Царь: Что мой народ?
Еврей: Царь, не страшился я
Тебе всю правду говорить открыто.
Не побоялся б до конца сказать,
Но вдруг виденья прекратились.
Царь: Лжешь!

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

614.

народ?
Еврей: Я ничего не видел.
Царь: Что мой народ?
Еврей: Царь, не страшился я
Тебе всю правду говорить открыто.
Не побоялся б до конца сказать,
Но вдруг виденья прекратились.
Царь: Лжешь!
Еврей: Глашатай Бога лгать не может, Царь.
Последнее,

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

615.

всю правду говорить открыто.
Не побоялся б до конца сказать,
Но вдруг виденья прекратились.
Царь: Лжешь!
Еврей: Глашатай Бога лгать не может, Царь.
Последнее, что мог я видеть, было
Внезапное во мраке озаренье,
Свет просиял, и был мне внятен глас:

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

616.

в гробах да выйдут к солнцу!»
И тут же пал я, ужасом объят.
Царь: Но дальше!
Еврей: Дальше ничего увидеть
Не мог я, Царь! Довольно. Отпусти
Меня. Я все сказал, что мне позволил
Глаголящий через мои уста.
Спарапет: Царь, погляди,

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

617.

дать.
Царь: Нет, тысячу статеров
Я обещал. Что Царь сказал, то свято.
Иди, Еврей, но больше никогда
Мне на глаза не попадайся! Горе,
Кто моему народу предречет
Судьбу такую! О, родной народ!
Молю богов, — да будешь ты счастливей!
Еврея уводят.

Брюсов В. Я.. МОЛЕНИЕ ЦАРЯ

618.

год
одна из олив приумножила род –
библейские матери юны.
Отец Микаэл –
сердце горе – и вновь запевал.
Плакать, просить и клянчить – не уставал.
Скольких вымолил,
скольких детей крестить успевал!

Климова Г. Д. Монастырь в Татеве / Г. Д. Климова // Сказуемое несовершенного вида. Избранные стихотворения. Ставрополь : «Ставролит», 2020. Серия «На Кавказе». С. 121.

619.

задрать голову, увидишь,
как на белом небе отпечатались черные ветки
с красными ягодами – рябина, яблоня.
Боярышник топорщит оголившиеся шипы,
уже не скрытые листвой.
Осень. Руки мерзнут, но я фотографирую,
фотографирую...
Эти нищие и роскошные ветки,
узловатые стволы деревьев в сквере,

ссылка?

620.

наполовину осыпавшихся лиственничных лапок.
Люди проходят со странными глазами.
Это вообще странноглазый город:
здесь каждый как будто знает истину и не подозревает об этом.
Здесь не принято смотреть на небо:
когда-то оно было оранжевым, сейчас просто белое,
к чему на

ссылка?

621.

проходят со странными глазами.
Это вообще странноглазый город:
здесь каждый как будто знает истину и не подозревает об этом.
Здесь не принято смотреть на небо:
когда-то оно было оранжевым, сейчас просто белое,
к чему на него смотреть.
Надо бежать под

ссылка?

622.

когда-то оно было оранжевым, сейчас просто белое,
к чему на него смотреть.
Надо бежать под пронзительными стрелами ветра домой,
а не бродить по скверам
с фотоаппаратом, в размотавшемся шарфе и без перчаток.
Руки замерзают, их не согреешь,
нажимая на затвор

ссылка?

623.

пронзительными стрелами ветра домой,
а не бродить по скверам
с фотоаппаратом, в размотавшемся шарфе и без перчаток.
Руки замерзают, их не согреешь,
нажимая на затвор камеры.
Домой, домой…
К чашке горячего мате – призрака дальних странствий.
К варенью из белой черешни,

ссылка?

624.

Армения,
зачем меня оторвали от твоей истерзанной груди?
Зачем я слушаю вести с далекой родины
и тихо плачу, когда никто не видит?
Зачем мы чужие друг другу, праматерь,
и так много того, что разделяет нас?
Зачем я не могу петь

ссылка?

625.

плачу, когда никто не видит?
Зачем мы чужие друг другу, праматерь,
и так много того, что разделяет нас?
Зачем я не могу петь тебе на твоем языке?
Ведь женщины-птицы – плоть от плоти твоей,
дивная земля,
веками кипящая страстью и

ссылка?

626.

и звучащая яростными и нежными песнями,
политая слезами дочерей и сыновней кровью,
полная любви и боли,
истоптанная сапогами завоевателей,
но не сдавшаяся, не сломленная.
И если есть земля во Христе,
то это ты, Армения.
Урал. Осень.

ссылка?

627.

яростными и нежными песнями,
политая слезами дочерей и сыновней кровью,
полная любви и боли,
истоптанная сапогами завоевателей,
но не сдавшаяся, не сломленная.
И если есть земля во Христе,
то это ты, Армения.
Урал. Осень.

ссылка?

628.

Когда за собой не разводишь мосты, а сжигаешь,
единственный шанс избежать неизбежного краха −
поняв, что по дыму над гибельной бездной шагаешь,
не дрогнуть

Вольфсон Б. И. Мосты // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2010. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

629.

за собой не разводишь мосты, а сжигаешь,
единственный шанс избежать неизбежного краха −
поняв, что по дыму над гибельной бездной шагаешь,
не дрогнуть и душу сберечь от бессильного страха.
Когда под ногами проходят года, словно баржи,
но в черной воде только

630.

мосты сожжены, и пейзаж пепелища невзрачен,
но пепел с золою – запас чёрно-белого нала −
летит над водой и ещё до конца не растрачен.
Летит эта пыль над водой с переливчатым звоном,
вселяет надежду, бренча бубенцами паяца,
и мост воздвигает над прежним,

631.

эта пыль над водой с переливчатым звоном,
вселяет надежду, бренча бубенцами паяца,
и мост воздвигает над прежним, поспешно сожжённым…
Бояться не надо, да это же глупо – бояться!

632.

Нет! Не только базальт и железобетон,
И не к Эчмиадзину дорога,
Этот мост переброшен в грядущее, он —
Человеческой мысли тревога.
Эти

Звягинцева В. К.. Мост победы

633.

Нет! Не только базальт и железобетон,
И не к Эчмиадзину дорога,
Этот мост переброшен в грядущее, он —
Человеческой мысли тревога.
Эти линии строгой армянской резьбы
И литая

Звягинцева В. К.. Мост победы

634.

И литая витая решетка
Говорят об упорстве давнишней борьбы,
Как истории краткая сводка.
Я стою над сердитой седою Зангу,
Водяным не дивлюсь причитаньям, —
На крутом — в невысоких садах — берегу
Новых зданий дивлюсь очертаньям.
Вспоминаю я воина-большевика:
Одолел он и

Звягинцева В. К.. Мост победы

635.

и беды,
Для того чтоб летел эстафетой в века
Мост с названьем нелегкой Победы.
Здесь другие победы шеренгой пройдут,
Но не ступит сюда пораженье,
Только б чистое сердце и радостный труд
И движенье, движенье, движенье!
Вот он — росчерк эпохи, просторный

Звягинцева В. К.. Мост победы

636.

гаме,
В солнечных пятнах и листьев чеканной резьбе,
Черных быков, раздвигающих небо рогами,
Мерно плывущих в своей двухколесной арбе.
Да не смутит тебя наша житейская проза —
Лук нашинкованный, соком наполненный жбан.
Муза, воспой трудодни и доходы колхоза,
Где председателем друг

Матусовский М. Л.Муза, воспой суету ереванских базаров // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.100.

637.

Жаркое лето стоит над вершинами мира,
Каждым лучом отражаясь в оконном стекле.
Осоловевшей от меда, айвы и инжира,
Даже ужалить не хочется сонной пчеле.
Между холмами петляют крутые дорожки,
Колет подошвы сожженная солнцем стерня.
Мясом бараньим, завернутым в хлебной лепешке,

638.

Как зефир, кротость в них сердца к себе влечет,
Сладчайши чувствия их скромность в душу льет;
И откровенность их кого не восхищает?
Чья более, как их чувствительность пленяет?
Но что сопряжено с душевной красотой?
Представим умственно предмет очам драгой,
Когда

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

639.

страстей священными все чтут,
Все кровь невиннаго Кумирам в жертву льют.
Конфуций и Зенон вселеннуб украшали,
Когда б бессмертия души не отвергали.
Но что Христос Господь к ученикам изрек?
Что в правилах Его сретает человек?
Желайте блага тем, которы зла

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

640.

плод трудов своих народам принесут,
Людей, которые пот с кровью проливают,
И тягостям себя жестоким подвергают,
Чтоб смертоносный глад других не поразил?
Вид злата и сребра народы ослепил,
Народы по пескам и по водам стремятся,
Да домы их сребром и

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

641.

мысль с восторгом погружалась,
К чему душа их всех неслась, и устремлялась!
Се храмы Господу творение их рук;
Глас благочестия, – не тщетной славы звук.
Здесь сын Армении в стремлениях драгоценных,
Здесь дщерь Армении в желаниях священных,
Пред Господом небес слияв

Митропольский С. Мысли об Армении. Сочинение Сергея Митропольского. СПб.,1813.

642.

Охота, чтоб вновь на земле
Царила Великая Смута,
И души месила во зле.
Но душу очистить возможно,
Сегодня важнее – спастись:
Не выплеснуть неосторожно
Ее – в поднебесную высь…

Шакарян К. Мы ‒ дети времен неспокойных… // Литературная Армения. № 3. С. 6.

643.

Овод разгрома гудит над ухом.
К кресту позора пригвождены.
И всё же, пока мы не пали духом,
мы не побеждены.
Горько себя ощущать мишенью,
слушать оборванную струну.
Но проиграть большое сраженье
не значит ещё

нет выходных данных

644.

нет выходных данных

645.

же, пока мы не пали духом,
мы не побеждены.
Горько себя ощущать мишенью,
слушать оборванную струну.
Но проиграть большое сраженье
не значит ещё проиграть войну.
Всем нам земля эта будет пухом,
смертные все мы увидим сны.
Но пока живы, пока

нет выходных данных

646.

ещё проиграть войну.
Всем нам земля эта будет пухом,
смертные все мы увидим сны.
Но пока живы, пока мы духом
не пали, мы не побеждены.
Небо закрыла туча пыли,
чёрное солнце скривило рот.
Враг торжествует, мы отступили,
однако дух в

нет выходных данных

647.

Всем нам земля эта будет пухом,
смертные все мы увидим сны.
Но пока живы, пока мы духом
не пали, мы не побеждены.
Небо закрыла туча пыли,
чёрное солнце скривило рот.
Враг торжествует, мы отступили,
однако дух в нас ещё живёт.

нет выходных данных

648.

скривило рот.
Враг торжествует, мы отступили,
однако дух в нас ещё живёт.
Пусть время мимо течёт рекою,
мы на грядущем не ставим крест.
Верим, Господь не махнёт рукою,
спасать народ ему не надоест.
Для торжества не сыскать примет, но
нашу

нет выходных данных

649.

отступили,
однако дух в нас ещё живёт.
Пусть время мимо течёт рекою,
мы на грядущем не ставим крест.
Верим, Господь не махнёт рукою,
спасать народ ему не надоест.
Для торжества не сыскать примет, но
нашу надежду не скроет мгла.
Там,

нет выходных данных

650.

живёт.
Пусть время мимо течёт рекою,
мы на грядущем не ставим крест.
Верим, Господь не махнёт рукою,
спасать народ ему не надоест.
Для торжества не сыскать примет, но
нашу надежду не скроет мгла.
Там, где умолкла струна, бессмертно
звучат небесные

нет выходных данных

651.

течёт рекою,
мы на грядущем не ставим крест.
Верим, Господь не махнёт рукою,
спасать народ ему не надоест.
Для торжества не сыскать примет, но
нашу надежду не скроет мгла.
Там, где умолкла струна, бессмертно
звучат небесные колокола.

нет выходных данных

652.

ставим крест.
Верим, Господь не махнёт рукою,
спасать народ ему не надоест.
Для торжества не сыскать примет, но
нашу надежду не скроет мгла.
Там, где умолкла струна, бессмертно
звучат небесные колокола.

нет выходных данных

653.

и возможностей дымный простор!
От косности – в косность. Все дальше, туда,
Где Бог первозданную мощь распростёр!
Пусть всюду вода и не видно земли,
Поймите ничтожность житейских утрат!
Мужайтесь! Увидите в дальной дали
Священный покажется вновь Арарат!

Денисов Ю. М. Над городом ветер и туч паруса // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/denisov.htm (дата обращения – 25.03.2023)

654.

Тобой перенесенный, Мартирос,
На полотно: вот рядом абрикосы-
Их бархатили солнце, воздух, росы,
Смуглила осень, родинки даря
И матерински пестуя не зря:
Оранжевые, солнцем налитые,
Они- особенные, не простые;
Вот груши-великанши: садовод,
Такой огромный обрывая плод,
Перед гостями им

Гатов А. Народному художнику Мартиросу Сарьяну / А. Гатов //Закон Тяготения. М. : Художественная литература, 1936. С. 29–31.

655.

абрикосы-
Их бархатили солнце, воздух, росы,
Смуглила осень, родинки даря
И матерински пестуя не зря:
Оранжевые, солнцем налитые,
Они- особенные, не простые;
Вот груши-великанши: садовод,
Такой огромный обрывая плод,
Перед гостями им гордиться в праве,
На жесткую ладонь его

656.

Влечет туда — туда, на край земли.
Где десять дней мы братски провели —
Влечет бродить по клинописным скалам,
Запомнившим века, но не усталым,
По Эривани, выросшей втройне –
И многое узнать на полотне
Лиловом, желтом, синем и багряном,
Пленительно написанном Сарьяном.

657.

геолог мокнул под дождём.
На ветру, в горах творилось чудо
вовсе без участия богов…
Мой Севан, тебя ли позабуду?
Озеро.
Не видно берегов».
Это я запомнил слово в слово,
и просторно стало, и светло, —
ведь меня, в те годы молодого,

Вышеславский Л. Н. На Севане // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 154‒155.

658.

небо,
превращаясь
каждый раз
в прозрачную волну.
Веет ветер
силою нетленной,
веет ветер
свежестью снегов,
веет ветер
далями вселенной…
Молодость.
Не видно берегов.

Вышеславский Л. Н. На Севане // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 154‒155.

659.

горы –
Извечные спутники.
Я – третий лишний.
И на вершине,
Застыв в немом восхищенье,
У неба прошу прощенье
За то, что не ценила жизнь.

Шуваева-Петросян Е. На северной вершине Арагаца // Меценат и мир. 2011. №45‒48. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/45-48/shuvaeva.htm (дата обращения 09.12.2023).

660.

из тумана
Такой знакомый розоватый туф.
А там сейчас идут за гробом толпы
И дождевая нависает мгла...
Никто меня безумною не счел бы,
Когда бы я пешком туда пришла,
Упала б на сырую землю прямо
Среди камней, меж близких мне

Звягинцева В. К.. На смерть Исаакяна

661.

Не поделюсь ни с кем — ни с деревом, ни с птицей,
что после смерти к ним я тучей не сойду,

Василенко В. М. На закате у Севана // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

662.

Не поделюсь ни с кем — ни с деревом, ни с птицей,
что после смерти к ним я тучей не сойду,
и жизнь не бывшая моя не повторится,
и не смогу свою я отвратить беду.
Седьмой десяток лет живу,

663.

ни с кем — ни с деревом, ни с птицей,
что после смерти к ним я тучей не сойду,
и жизнь не бывшая моя не повторится,
и не смогу свою я отвратить беду.
Седьмой десяток лет живу, и небылицей
все кажется

664.

ни с деревом, ни с птицей,
что после смерти к ним я тучей не сойду,
и жизнь не бывшая моя не повторится,
и не смогу свою я отвратить беду.
Седьмой десяток лет живу, и небылицей
все кажется теперь, но я

665.

ни с птицей,
что после смерти к ним я тучей не сойду,
и жизнь не бывшая моя не повторится,
и не смогу свою я отвратить беду.
Седьмой десяток лет живу, и небылицей
все кажется теперь, но я еще бреду
тропами

666.

на утесе след провел за облаками?
Он был загадочен, повелевал громами,
и с ним нельзя мне чувствовать родство.
О, я не поделюсь ни с деревом, ни с птицей,
что, может быть, у них смогу я приютиться,
но не скажу я

667.

родство.
О, я не поделюсь ни с деревом, ни с птицей,
что, может быть, у них смогу я приютиться,
но не скажу я им, припав к ним, ничего.

668.

Небо Армении - мой третий глаз
Цвета любви с горьким вкусом полыни.
Глядя в него, прикасался не раз
Робкой душой я к великой святыне.
В небе Армении гордым орлом
Духом свободы, летя, наслаждался,
В этом огромном

Коноплев В. В. Небо Армении // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 45.

669.

звенел будильник,
чтоб теперь возвращаться в песочный город,
в одноместный номер, включать холодильник…
Ну а холод что? Да и где не холод.
Знаешь сам, что дело совсем не в Тбилиси.
В том, что дальше, где мечется тень лосихи
и хоронит

Константинов Всеволод. Непроделанная дорога как незажившая рана. 2020

670.

город,
в одноместный номер, включать холодильник…
Ну а холод что? Да и где не холод.
Знаешь сам, что дело совсем не в Тбилиси.
В том, что дальше, где мечется тень лосихи
и хоронит лис целый выводок лисий
в придорожных зарослях

Константинов Всеволод. Непроделанная дорога как незажившая рана. 2020

671.

Нет, армянину русский брат не тот,
Кто вникнуть в боль Армении не хочет —
Лишь развалясь, коньяк армянский пьет,
О радио армянском анекдотит.
А тот

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 95– 97.

672.

Нет, армянину русский брат не тот,
Кто вникнуть в боль Армении не хочет —
Лишь развалясь, коньяк армянский пьет,
О радио армянском анекдотит.
А тот вам русский брат, кто смог понять
Весь

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 95– 97.

673.

Неоторвимо и неотрубимо
С мольбою и укором Арарат
Зовет меня, как будто армянина.
И верю я — настанет день, когда
Границ не будет — только арки радуг,
Исчезнут в мире злоба и вражда
И я прижмусь щекою к Арарату.
А если нет —

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 95– 97.

674.

у старого дома
Заросль гороха — ребяческий рай,
Все, что до боли сердечной знакомо —
Весь мой простой средневолжский мой край.
Нет, не заменит ничто никогда мне
Первой любви моей к милой земле —
В юности канувшей, в юности давней,
Все еще тлеющей

Звягинцева В. К.. Нет, не заменит ничто

675.

нужно знать —
Для них невозможен плен,
Окон полиэтилен
В советчины временах —
Точно в земле монарх.
Сделаем перерыв?
Книжицы перерыл
И не нашел словца
За Матерь и за Отца.
В шаге от птичек Рая,
Вылилась кровь парная,
Точно из гор адат.

Пегов В. С. Неважно ‒ крестьяне, знать… // Из личного архива автора.

676.

рядовой,
Шашкой своей махай.
Ну а потом вдыхай
Запах родных берёз,
Как героин Берроуз,
Но перед тем в Гюмри
Умри. Не умри. Умри.
Петровых М. С.

Пегов В. С. Неважно ‒ крестьяне, знать… // Из личного архива автора.

677.

Не пой, ашуг, песнь скорби и печали
Не надо слез, когда душа болит,
Смотри, певец — там розовеют дали
И свет

678.

Не пой, ашуг, песнь скорби и печали
Не надо слез, когда душа болит,
Смотри, певец — там розовеют дали
И свет зари так радостно горит...
Не надо слез —

679.

скорби и печали
Не надо слез, когда душа болит,
Смотри, певец — там розовеют дали
И свет зари так радостно горит...
Не надо слез — страдать мы так устали.
Спой песнь певец далеких тех времен,
Когда бойцы, ликуя восставали
Сбираясь на борьбу

680.

страдать мы так устали.
Спой песнь певец далеких тех времен,
Когда бойцы, ликуя восставали
Сбираясь на борьбу в победный легион...
Не плачь, ашуг, настанут дни свободы
Повержен будет курд и властелин осман.
Смотри, певец, блистают неба своды,
То свет зари

681.

свободы
Повержен будет курд и властелин осман.
Смотри, певец, блистают неба своды,
То свет зари и счастья для армян...
Ашуг, не плачь, ты даром песнопений
Зови сынов Армении родной.
Поведай им о днях былых сражений,
Зови, зови защитников на бой!..

682.

Не раз менялось всё с тех пор,
Как мы, Армения, расстались:
Другие цепи дымных гор
Передо мною расступались,
Иная красила

Снегова И. А.. Не раз менялось все с тех пор…

683.

в ту пору.
И голова кружилась вдруг
На самом безопасном месте,
И в горле бился сердца стук,
Как будто мы не врозь, а вместе.

Снегова И. А.. Не раз менялось все с тех пор…

684.

Не ставь в жизни точку, не видя Армении,
Уйди в самоволку от строгого времени,
И пусть оно ждёт, подкинешь ли

Коноплев В. В. Не ставь в жизни точку, не видя Армении...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 50.

685.

Не ставь в жизни точку, не видя Армении,
Уйди в самоволку от строгого времени,
И пусть оно ждёт, подкинешь ли весть ей,
Садись в самолет,

Коноплев В. В. Не ставь в жизни точку, не видя Армении...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 50.

686.

Садись в самолет, лети в поднебесье.
Пусть пару часов проведёшь в ожидании,
Зато тебя ждёт там большое свидание,
Огромная радость, не знаешь её ты,
Но именно к ней тебя мчит самолётом.
Вглядись в облаков пух. Найдёт твоё зрение
Отраду и

Коноплев В. В. Не ставь в жизни точку, не видя Армении...// Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 50.

687.

к чему вести нам счет? —
В груди струна все та же задрожит.
Увижу я товарищей армян,
Встречающих — ну пусть и не меня ...
Мне часто говорят: самообман —
Греть сердце у не своего огня.
Не своего? Раз греет — значит свой.
Здесь каждый

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

688.

та же задрожит.
Увижу я товарищей армян,
Встречающих — ну пусть и не меня ...
Мне часто говорят: самообман —
Греть сердце у не своего огня.
Не своего? Раз греет — значит свой.
Здесь каждый встречный близок мне, как брат,
Когда с закинутою головой

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

689.

Увижу я товарищей армян,
Встречающих — ну пусть и не меня ...
Мне часто говорят: самообман —
Греть сердце у не своего огня.
Не своего? Раз греет — значит свой.
Здесь каждый встречный близок мне, как брат,
Когда с закинутою головой
Смотрю, смотрю, смотрю

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

690.

свято имена:
Месроп Маштоц, Вардан Мамиконян...
Но мне сейчас, как вера в жизнь, нужна
Земля живых сегодняшних армян.
Ведь я не так уж многого хочу:
Пока дышу, пока еще живу,
Знать, что в любимый край я полечу,
И не в

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

691.

Ведь я не так уж многого хочу:
Пока дышу, пока еще живу,
Знать, что в любимый край я полечу,
И не в блаженном сне, а наяву.

Звягинцева В. К.. Не так уж многого хочу

692.

Ничего уж не поправлю –
Не мила тебе я ныне.
Свечку желтую поставлю
В голубом Эчмиадзине.
Станет свечка тихо плакать
Перед Материю Божьей,

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 111.

693.

Ничего уж не поправлю –
Не мила тебе я ныне.
Свечку желтую поставлю
В голубом Эчмиадзине.
Станет свечка тихо плакать
Перед Материю Божьей,
Раскаленным воском

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 111.

694.

Кончаются все войны − поздно, рано ли, −
вот даже и Столетняя война
закончилась, и те, кого не ранили,
пожить успели, может быть, сполна.
И даже те, кто, выжив, стал калекою,
войною изувеченная рать,
между пивной, больничкой

Вольфсон Б. И. Никогда // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

695.

что почём.
Но превратившись в перегной и травами −
один за всех и все за одного –
взойдя над вековыми переправами,
они не встретят мира торжество.
Их нет, и те, кто этот мир иголками
сумеют сшить как новый райский сад
и все

696.

нет, и те, кто этот мир иголками
сумеют сшить как новый райский сад
и все границы заметут метёлками,
погибших никогда не воскресят!

697.

И над древнею рекою
Сам Вардан стоит.
Бой окончен; вмиг пропали
Славные войска,
И в уныньи и печали
Древняя река.
Не вернуть уж нам свободы
И побед отцов
И нельзя, как в прежни годы,
Побеждать врагов»
Вновь затишье наступает,
Крепко

Веселовсикй Ю. А. Ночь на аварайских полях, в годовщину битвы 451 года // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 284–285.

698.

Рубиновое содержимое его души
соком своим не раскрашивало,
а делало ярче краски божьего мира.
И даже толстая прочная оболочка бытия
не могла умалить всю прелесть
изнутри

Коноплев В. В. НУР // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 59.

699.

Рубиновое содержимое его души
соком своим не раскрашивало,
а делало ярче краски божьего мира.
И даже толстая прочная оболочка бытия
не могла умалить всю прелесть
изнутри лучезарных зёрен,
они манили, притягивали магнитной силой.
Хотелось любоваться ими, не отрывая глаз,
гипнотизируя

Коноплев В. В. НУР // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 59.

700.

толстая прочная оболочка бытия
не могла умалить всю прелесть
изнутри лучезарных зёрен,
они манили, притягивали магнитной силой.
Хотелось любоваться ими, не отрывая глаз,
гипнотизируя самого себя,
повторяя: ещё...ещё, смотри, не отрываясь,
проникай в эту сущность всем существом,
каждой клеточкой

Коноплев В. В. НУР // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 59.

701.

лучезарных зёрен,
они манили, притягивали магнитной силой.
Хотелось любоваться ими, не отрывая глаз,
гипнотизируя самого себя,
повторяя: ещё...ещё, смотри, не отрываясь,
проникай в эту сущность всем существом,
каждой клеточкой впитывая живительный сок,
маленькая капелька которого
целительнее миллионов километров пути.

Коноплев В. В. НУР // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 59.

702.

которого
целительнее миллионов километров пути.
С каждым мгновением сосуществования рядом
я понимал всё больше и больше,
что сладким может быть
не только запретный плод.
Нур (арм.) – гранат

Коноплев В. В. НУР // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 59.

703.

ожиданьи русских бьются.
Бьются с злой турецкой силой
За родное достоянье.
За поля отчизны милой,
За свое существованье.
Бьются, милости не просят,
Все усилья напрягают.
Хлеб, патроны жены носят,
Дети взрослым помогают.
Всюду в городе пожары
Возникают, догорают,
Под ружейный

Кулебякин А. П. Оборона Вана // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 53‒55.

704.

к ним подходят люди.
Шорох, тьма, воды журчанье.
Вот к земле припали груди:
Окрик. Свист... В ответ молчанье.
Легкий стук... Не отвечают.
Смельчаки идут в ворота.
Турки залпом их встречают.
Слышат: ранили кого-то.
Все кидаются как звери.
Крик. Пальба. Удары.

705.

приветствует весну,
Где плачут робкие леса и скалы?..
Там тишина задумчивых святынь
Поругана безумьем дикой мести...
Там на обломках пляшет не один,
Как дикий зверь на пиршестве бессчастья!..
И плачет там в великой скорби мать,
И тщетно ждет отец желанной

706.

В окопе холодно и сыро,
и наползает ночь, скользя.
И тут уж точно не до жира,
а быть бы живу, но нельзя.
Окоп – последняя квартира
и неразгаданный секрет.
И тут уж точно не

Вольфсон Б. И. Окоп // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2010. №20 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

707.

точно не до жира,
а быть бы живу, но нельзя.
Окоп – последняя квартира
и неразгаданный секрет.
И тут уж точно не до жира –
хотя бы пачку сигарет.
Но ждёт, нахохлившись, ворона,
и смотрит полоз из травы.
Окоп – укрытие от дрона,

708.

укрытие от дрона,
но ненадёжное, увы.
Опять война на карте мира,
кровавый путь – за пядью пядь.
И тут уж точно не до жира –
рубеж, и надо отстоять!

709.

Это выдумка иль наваждение,
Я не знаю и знать не хочу,
Только слышу я голос Армении:
Словно кто-то берет кяманчу
И проводит по струнам заржавленным

Звягинцева В. К.. Опять о том же

710.

Это выдумка иль наваждение,
Я не знаю и знать не хочу,
Только слышу я голос Армении:
Словно кто-то берет кяманчу
И проводит по струнам заржавленным
Старым, старым, как время,

Звягинцева В. К.. Опять о том же

711.

и труда,
Самолеты над ширью привольною,
И в полночных огнях города,
Нагляделась на горы и долы я,
На хребты, где не тает снежок;
В Цахкадзоре мальчишки веселые
В пионерский трубили рожок.
Отчего ж мне доныне мерещатся
Дым пожаров и слезы

Звягинцева В. К.. Опять о том же

712.

Обязалась ему лишь служить,
Обязалась прощать все обидное —
И неверность и неправоту....
Ох, дорога моя незавидная!
Избрала я, как видно, не ту.
Но уже ничего не изменится,
Так до смерти я и проживу
Древних гор очарованной пленницей,
Вечно видящей сны

Звягинцева В. К.. Опять о том же

713.

прощать все обидное —
И неверность и неправоту....
Ох, дорога моя незавидная!
Избрала я, как видно, не ту.
Но уже ничего не изменится,
Так до смерти я и проживу
Древних гор очарованной пленницей,
Вечно видящей сны наяву.
Жизнь проводит последнюю борозду,

Звягинцева В. К.. Опять о том же

714.

Древних гор очарованной пленницей,
Вечно видящей сны наяву.
Жизнь проводит последнюю борозду,
Знать, нужна и такой глубина.
Мне другая любовь не по возрасту,
Остается лишь эта одна.
Послушай, как это будет
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒
Ссылка для цитирования:
Звягинцева

Звягинцева В. К.. Опять о том же

715.

Еревану и Арарату... : Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 103.
Послушай, как это будет,
Когда ничего не будет?
Ни телефон не разбудит,
Ни солнце встать не принудит,
Лишь тьма без конца и краю...
Поэты выпустят, знаю,

Звягинцева В. К.. Опять о том же

716.

Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 103.
Послушай, как это будет,
Когда ничего не будет?
Ни телефон не разбудит,
Ни солнце встать не принудит,
Лишь тьма без конца и краю...
Поэты выпустят, знаю,
Стихов певучую стаю,
А

Звягинцева В. К.. Опять о том же

717.

Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 103.
Послушай, как это будет,
Когда ничего не будет?
Ни телефон не разбудит,
Ни солнце встать не принудит,
Лишь тьма без конца и краю...
Поэты выпустят, знаю,
Стихов певучую стаю,
А я их не прочитаю.
Иль

Звягинцева В. К.. Опять о том же

718.

Ни солнце встать не принудит,
Лишь тьма без конца и краю...
Поэты выпустят, знаю,
Стихов певучую стаю,
А я их не прочитаю.
Иль кто-нибудь, прошлым занят,
Из шкафа стихи достанет,
Мои вдруг добром помянет...
А мне-то светлей не станет.

Звягинцева В. К.. Опять о том же

719.

я их не прочитаю.
Иль кто-нибудь, прошлым занят,
Из шкафа стихи достанет,
Мои вдруг добром помянет...
А мне-то светлей не станет.
Да что там себя утрата!
Не станет друга и брата,
Ни музыки, ни заката,
Ни снежных глав Арарата.

Звягинцева В. К.. Опять о том же

720.

занят,
Из шкафа стихи достанет,
Мои вдруг добром помянет...
А мне-то светлей не станет.
Да что там себя утрата!
Не станет друга и брата,
Ни музыки, ни заката,
Ни снежных глав Арарата.
Твердим с упорством горячим,
Что мир мы

Звягинцева В. К.. Опять о том же

721.

слова,
Раз нет в нем умысла злого.
Жестоко оно, сурово
И все же помнится снова.
Я к теме смерти пристрастна
Не потому, что несчастна,
Но можно ли безучастно
Ждать ночи глухой, безгласной?!
Послушай, мой друг, спасенье
От страха исчезновенья
В

Звягинцева В. К.. Опять о том же

722.

Но можно ли безучастно
Ждать ночи глухой, безгласной?!
Послушай, мой друг, спасенье
От страха исчезновенья
В одном лишь — в самозабвенье.
Не трать на себя мгновенья.
Пусть каждый так и рассудит:
О небытии забудет.
Ведь если меня не будет —
Все то,

Звягинцева В. К.. Опять о том же

723.

одном лишь — в самозабвенье.
Не трать на себя мгновенья.
Пусть каждый так и рассудит:
О небытии забудет.
Ведь если меня не будет —
Все то, что люблю я, — будет!
На все на свете не хватит сердца
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒

Звягинцева В. К.. Опять о том же

724.

и рассудит:
О небытии забудет.
Ведь если меня не будет —
Все то, что люблю я, — будет!
На все на свете не хватит сердца
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒
Ссылка для цитирования:
Звягинцева В. К. На все на свете не хватит

Звягинцева В. К.. Опять о том же

725.

на свете не хватит сердца
Подзаголовок: ‒
Год написания: ‒
Первая публикация: ‒
Ссылка для цитирования:
Звягинцева В. К. На все на свете не хватит сердца // Кланяюсь Еревану и Арарату... : Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 104.
На все

Звягинцева В. К.. Опять о том же

726.

сердца // Кланяюсь Еревану и Арарату... : Стихи. Статьи. Письма. Ереван : Изд-во Ерев. гос. ун-та, 1998. С. 104.
На все на свете не хватит сердца,
Едва хватает на то, что любишь,
На что летящие годы губишь,
Хоть годы кратки немилосердно.
Но если

Звягинцева В. К.. Опять о том же

727.

На что летящие годы губишь,
Хоть годы кратки немилосердно.
Но если встреча приносит счастье,
Конечно, хочешь и новой встречи,
Тут не помогут рассудка речи, —
Неутолимы души пристрастья.
Друзья смеются: не надоело —
За летом лето одно и то же?!
Не надоело.

Звягинцева В. К.. Опять о том же

728.

Но если встреча приносит счастье,
Конечно, хочешь и новой встречи,
Тут не помогут рассудка речи, —
Неутолимы души пристрастья.
Друзья смеются: не надоело —
За летом лето одно и то же?!
Не надоело. Еще дороже.
Ведь у любви нашей нет предела...
А

Звягинцева В. К.. Опять о том же

729.

встречи,
Тут не помогут рассудка речи, —
Неутолимы души пристрастья.
Друзья смеются: не надоело —
За летом лето одно и то же?!
Не надоело. Еще дороже.
Ведь у любви нашей нет предела...
А разве жить нам надоедает,
Надоедает сердца биенье?
Кому же

Звягинцева В. К.. Опять о том же

730.

Ведь у любви нашей нет предела...
А разве жить нам надоедает,
Надоедает сердца биенье?
Кому же хватит дней восхищенья?
Мне не хватает, мне не хватает.
О чем твержу я так исступленно?
О милом Крыме, о Ереване...
Предупреждаю я вас заране:

Звягинцева В. К.. Опять о том же

731.

нашей нет предела...
А разве жить нам надоедает,
Надоедает сердца биенье?
Кому же хватит дней восхищенья?
Мне не хватает, мне не хватает.
О чем твержу я так исступленно?
О милом Крыме, о Ереване...
Предупреждаю я вас заране:
Так и умру

Звягинцева В. К.. Опять о том же

732.

отеческой опоры,
мы падаем к подножию страны,
которую у нас отняли воры.
И это большая из всех утрат,
которая мне не даёт покоя.
Во сне я снова видел Арарат...
Жаль в жизни я пока не встретил Ноя.

Коноплев В. В. Опять во сне я видел Арарат... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 66.

733.

большая из всех утрат,
которая мне не даёт покоя.
Во сне я снова видел Арарат...
Жаль в жизни я пока не встретил Ноя.

Коноплев В. В. Опять во сне я видел Арарат... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 66.

734.

удачу.
Авось я играю, авось я люблю,
авось я раскисну, заплачу.
Пусть так. Я заброшен, закинут, забыт
насквозь пропылен и не нужен,
и все-таки – разве тебя не знобит
и разве твой смех не натужен?
Пока в Ереване торгуют вином
и

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

735.

люблю,
авось я раскисну, заплачу.
Пусть так. Я заброшен, закинут, забыт
насквозь пропылен и не нужен,
и все-таки – разве тебя не знобит
и разве твой смех не натужен?
Пока в Ереване торгуют вином
и режутся за полночь в нарды
пока

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

736.

так. Я заброшен, закинут, забыт
насквозь пропылен и не нужен,
и все-таки – разве тебя не знобит
и разве твой смех не натужен?
Пока в Ереване торгуют вином
и режутся за полночь в нарды
пока не сойдутся на чем-то одном
надсадно

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

737.

не знобит
и разве твой смех не натужен?
Пока в Ереване торгуют вином
и режутся за полночь в нарды
пока не сойдутся на чем-то одном
надсадно орущие барды,
пока разговоры на двух языках
меня утешают в кофейнях –
не жди. Не

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

738.

в нарды
пока не сойдутся на чем-то одном
надсадно орущие барды,
пока разговоры на двух языках
меня утешают в кофейнях –
не жди. Не надейся. Забудь о звонках
моих нагловато-елейных.
Твой ум да подвигнет тебя развязать
твои хитроумные петли.
Добром

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

739.

пока не сойдутся на чем-то одном
надсадно орущие барды,
пока разговоры на двух языках
меня утешают в кофейнях –
не жди. Не надейся. Забудь о звонках
моих нагловато-елейных.
Твой ум да подвигнет тебя развязать
твои хитроумные петли.
Добром и в

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

740.

Твой ум да подвигнет тебя развязать
твои хитроумные петли.
Добром и в открытую или как тать –
но только бери и не медли.

Кубатьян Г. И. Опровержение пословицы // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 48–49.

741.

роще сонной,
Прохожего дразня,
Охапкою лимонной
Шуршащего огня.
Шоссе до Канакера
В рубиновой заре,
Одни фонтаны сквера
В струистом серебре.
Не в лавке антикварной
Камней старинных ряд —
На улочке базарной
Лиловый виноград,
Огромные корзины
С душистою айвой,
И синих слив

Звягинцева В. К.. Осень

742.

Лиловый виноград,
Огромные корзины
С душистою айвой,
И синих слив седины,
И перец огневой,
И бархатные груды
Оттенка чайных роз —
Не персики, а чудо
Прислал сюда колхоз.
Глазастые ребята
Черны, как угольки;
До самого заката
Шумят, гудят ларьки.
А ляжет

Звягинцева В. К.. Осень

743.

Совсем не помню, чему меня учили литературных курсах
унылое сборище неудачников, пенсионерок и домохозяек
очкастая тетка с большими напряженными икрами
рассказывала

Л. Манович. Отчет о поездке в Ереван // Урал. 2018. №4. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/ural/2018/4/skoro-budet-sneg-v-rossii.html (дата обращения – 26.03.2023).

744.

друг к тому времени обзавелся женой, лысиной
и вечным цейтнотом.
Кофе в Ереване лучше чем в Риме, но это мне не помогало
написать рассказ о человеке, который ходит к любовнице
Когда он ложится с ней в постель, они видит вершину

Л. Манович. Отличное место для женщины, ищущей любовника // Урал. 2018. №4. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/ural/2018/4/skoro-budet-sneg-v-rossii.html (дата обращения – 26.03.2023).

745.

Когда он садится с семьей ужинать, он тоже видит вершину Арарата.
Однажды он придет к женщине, у которой из окна не видно Арарата
И почувствует себя изменником.
Как-то в Италии
Давид Матевосян вылечил меня от начинающейся простуды
до сих пор

746.

Матевосян вылечил меня от начинающейся простуды
до сих пор помню его руки
в Ереване у меня страшно болела голова
но не нашлось ни одного итальянца.
Огромная кровать в номере смеялась надо мной.
Я задергивала и отдергивала штору, надеясь, что там

747.

в тумане,
И купола вздымает монастырь,
Когда стоишь у самого обрыва,
А пред тобою осень сиротливо
Распахивает стынущую ширь;
Когда не видно ни луча, ни тучи,
А ивушки от дождика плакучи,
И небо над тобой белым-бело,
Когда туман пространство разминает

К. А. Шакарян. О чём шумит река в Сагмосаване // Плавучий мост. 2022. №2. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.plavmost.org/?p=17833&fbclid=IwAR21I9tHQu8GJplWVUwh1SDWP1ZH115TgMPMLcpfQ49f2ltuUFCAgPIFCBA (дата обращения ‒ 25.03.2023).

748.

от дождика плакучи,
И небо над тобой белым-бело,
Когда туман пространство разминает
И падает на землю тяжело,
Но красок первородных не сминает;
Когда, отдельно от земной погоды,
Стоит средь зачарованной природы
Старинный храм, коричнево-багрян,
От вас по леву руку,

749.

содрогнулись
старинные храмы в горах.
Дрожа и сутулясь,
над жертвами плачет Аллах.
От пролитой крови
земля порыжела на треть.
Армянам не внове,
да как нам в глаза им смотреть?
С молитвой о чуде
чего мы все ждём, отстранясь?
Ужель мы

Чичибабин Б. А. О, злые скрижали / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 399.

750.

не внове,
да как нам в глаза им смотреть?
С молитвой о чуде
чего мы все ждём, отстранясь?
Ужель мы не люди,
и это возможно при нас?
Там души живые,
там лютого ада круги...
Спаси их, Россия,
и благом искупишь

Чичибабин Б. А. О, злые скрижали / Б. А. Чичибабин // В стихах и прозе. М. : Наука, 2013. С. 399.

751.

тополей
Лишь платанные шарики
Потревожат, упав
Горный город твой старенький
В оцепленьи дубрав
Как теленок непоеный,
Бродит холод во мхах,
Не заснут ваши воины
Им сирун Карабах,
Где слоновьими тушами
Ходят горы в конвой,
Пахнет прелыми грушами
И не пахнет

Григоров А.. Пахнет полем распаханным

752.

во мхах,
Не заснут ваши воины
Им сирун Карабах,
Где слоновьими тушами
Ходят горы в конвой,
Пахнет прелыми грушами
И не пахнет войной.

Григоров А.. Пахнет полем распаханным

753.

дороги голодна,—
я плов сварю и принесу вина
армянского, чей терпкий аромат
тебе напомнит отчий Арарат...
Мне говорят —
из-под земли не встать...
Шесть лет я жду...
Всю жизнь я буду ждать.
Еще стихотворение Шестинского, которое можно внести в корпус «армянского

Шестинский О. Н. Памяти матери // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 281.

754.

талант – нелепость,
описка или опечатка,
судьбы ревнивая свирепость –
пожар, и выстрел, и свинчатка –
есть воплощение удачи,
счастливый номерок в конверте:
не надо размышлять о смерти,
а о бессмертии – тем паче,
не надо думать о Голгофе
как о последнем обретеньи.
Погибнуть

Кубатьян Г. И. Памяти Минаса // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 66.

755.

выстрел, и свинчатка –
есть воплощение удачи,
счастливый номерок в конверте:
не надо размышлять о смерти,
а о бессмертии – тем паче,
не надо думать о Голгофе
как о последнем обретеньи.
Погибнуть в автокатастрофе.
Стать резким светом в светотени.

Кубатьян Г. И. Памяти Минаса // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 66.

756.

Ты скажешь "мугам", а слышно "погром, погром"
Не ешь и не пей, а шепчи на своем арго
Не прячь ничего, не надо пустых затей
Ведь вещи переживают

Амирам Григоров. Памяти жертв армянских погромов в городе Баку

757.

Ты скажешь "мугам", а слышно "погром, погром"
Не ешь и не пей, а шепчи на своем арго
Не прячь ничего, не надо пустых затей
Ведь вещи переживают своих людей"
Ты

Амирам Григоров. Памяти жертв армянских погромов в городе Баку

758.

Ты скажешь "мугам", а слышно "погром, погром"
Не ешь и не пей, а шепчи на своем арго
Не прячь ничего, не надо пустых затей
Ведь вещи переживают своих людей"
Ты любишь пожить, такая у нас любовь
И

Амирам Григоров. Памяти жертв армянских погромов в городе Баку

759.

Амирам Григоров. Памяти жертв армянских погромов в городе Баку

760.

и станешь незрим. (Шершав, что кора
Неоштукатуренный камень. Пуста небесная синь
Звенит водомет, протяжно поет муэдзин).
Тени мертвых твоих Армения не находят покой
Тени мертвых твоих Армения не уходят домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

761.

камень. Пуста небесная синь
Звенит водомет, протяжно поет муэдзин).
Тени мертвых твоих Армения не находят покой
Тени мертвых твоих Армения не уходят домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки твои негасимые, что в горах
Себя не

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

762.

Армения не уходят домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки твои негасимые, что в горах
Себя не помня, но не забывая родства
С окрестной землей, одними губами шепнешь: «Аствац»
Откроешь глаза, еще постоишь, не крестясь
Вокруг

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

763.

домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки твои негасимые, что в горах
Себя не помня, но не забывая родства
С окрестной землей, одними губами шепнешь: «Аствац»
Откроешь глаза, еще постоишь, не крестясь
Вокруг турецкая глушь, арабская

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

764.

в горах
Себя не помня, но не забывая родства
С окрестной землей, одними губами шепнешь: «Аствац»
Откроешь глаза, еще постоишь, не крестясь
Вокруг турецкая глушь, арабская вязь,
Грохочет базар, истошно ревет верблюд
Тоскливую песнь чуть слышно вдали по-тюркски поют
Соседи

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

765.

слышно вдали по-тюркски поют
Соседи лупят скотину, жестоко, всласть
Кто помнит, как прежде эта страна звалась
Тени мертвых твоих Армения не находят покой
Тени мертвых твоих Армения не уходят домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

766.

жестоко, всласть
Кто помнит, как прежде эта страна звалась
Тени мертвых твоих Армения не находят покой
Тени мертвых твоих Армения не уходят домой
Слизни света съедают ночь, и дрожат на семи ветрах
Огоньки твои негасимые, что в горах

Григоров А.. Памяти жертв Геноцида армянского народа в Турции

767.

становлюсь
Безвестной жертвой геноцида.
Они ведут моих детей,
В укрытье всех их обнаружив.
Мне руки рубят до локтей,
Чтоб я не мог держать оружья.
Они меня лишают глаз,
Чтоб я их лица не приметил,
Чтоб я однажды в судный час

Матусовский М. Л.Памятник на горе Цицернакаберд // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.319–320.

768.

обнаружив.
Мне руки рубят до локтей,
Чтоб я не мог держать оружья.
Они меня лишают глаз,
Чтоб я их лица не приметил,
Чтоб я однажды в судный час
Не мог явиться как свидетель.
Землей мне набивают рот.
И мне оттуда

769.

не мог держать оружья.
Они меня лишают глаз,
Чтоб я их лица не приметил,
Чтоб я однажды в судный час
Не мог явиться как свидетель.
Землей мне набивают рот.
И мне оттуда нет возврата.
И столько мертвых тел несет
Теченье

770.

тел несет
Теченье Тигра и Евфрата.
Здесь старцу - за сто лет давно,
Здесь девушке - едва ли двадцать...
Есть раны, коим не дано
Со временем зарубцеваться.
Уже весна, а снег идет».
Как бы в смятенье вся природа.
С лица стирает кровь

771.

Кривым султанским ятаганом.
И беженцы спешат вразброд,
Как птичья вспугнутая стая...
Уже весна, а снег идет,
Ложась на землю и не тая.

772.

И молча выходил из коша…
И взглядом обводил окрест.
Который год — одно и то же,
а всё никак не надоест.
Светало.
И в загоне старом
среди нагих осколков гор
многоголосая отара
смыкалась вновь
в голодный хор.
Он открывал

С. А. Минаков. Пастух / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 201‒202.

773.

снегами
Он отрешенно смотрит в синь небес,
И лишь Касах струится под ногами.
Пора зимы покойна и легка;
Неспешный день не проливает пота,
Чернеют гордо башни кизяка
И льнет к огню домашняя работа.
В прозрачности, похожей на весну,
То горьковатым

Шервинский С. В. Патриархальная зима // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 27.

774.

нестерпимом.
Сорвется камень, пропоет петух,
Пройдутся овцы по замерзшим лужам,
А веретена в пальцах у старух
Поют жужжа: «Мы кружимся, не тужи
И крутимся, и трудимся, и служим,
вековечной песней тешим слух».

Шервинский С. В. Патриархальная зима // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 27.

775.

Нет! Я не армянин. Где лес шумит сосновый
И где холодная колышется волна,
Где холод и мороз, и воздух где суровый,
Там

Веселовский Ю. А. Перед портретом Вардана Мамиконяна // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 69–70.

776.

народа своего,
Он спас бы Гайастан, врагами угнетенный,
И выше всех племен поставил бы его.
Увы! Погиб герой! Любимому народу
Не может помощь он в несчастии подать,
Он не пришел спасти армянскую свободу
И родине своей не помешал страдать.
Уж

777.

И выше всех племен поставил бы его.
Увы! Погиб герой! Любимому народу
Не может помощь он в несчастии подать,
Он не пришел спасти армянскую свободу
И родине своей не помешал страдать.
Уж целых пять веков покоя и свободы Его
Армения

778.

Погиб герой! Любимому народу
Не может помощь он в несчастии подать,
Он не пришел спасти армянскую свободу
И родине своей не помешал страдать.
Уж целых пять веков покоя и свободы Его
Армения врагами лишена;
Но старец Арарат стоит, как в

779.

Выше всех служений ставила.
Как была она захвачена
Кяманчи протяжным пением,
Полюбив глаза армянские
С их газельим выражением.
Ни одной не смея фразою
Ни слукавить, ни прикраситься,
Занималась непосредственно
Переводом с сердца на сердце.
За ее самоотверженность,
За ее самозабвение

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 110.

780.

Камень-крест для переводчицы
Был доставлен из Армении...
То снегирь по насту шастает,
То рыжеет шубка белкина.
И хачкар чужим не кажется,
На погосте Переделкина.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 110.

781.

врéменные остановки,
временные пояса.
Ленинград или Москва,
Тарту, Таллин или Вятка –
все ни шатко и ни валко,
все чуть-чуть, едва-едва.
Не дороги далеки –
далеки простор и ясность,
простодушие и яркость
в жизни, а не для строки.
И – прохладный Ереван,
благостный

Кубатьян Г. И. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 16–17.

782.

шатко и ни валко,
все чуть-чуть, едва-едва.
Не дороги далеки –
далеки простор и ясность,
простодушие и яркость
в жизни, а не для строки.
И – прохладный Ереван,
благостный в ночи, как дождик,
словно погубить он должен
все, о чем я горевал.

Кубатьян Г. И. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 16–17.

783.

глухие фортепьяны
тронет женская рука.
Зашагаю налегке,
чемодан отдам Сурену
и, как Одиссей, сирену
джаз услышу вдалеке.
Потихонечку пойдем,
точно не в своей тарелке, –
так мгновенны и так редки
эта ясность и подъем.

Кубатьян Г. И. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 16–17.

784.

армянский храм,
Травинки пахучие, острые
И песни по вечерам,
Тропу над скалою отвесною,
Над синей водой балкон?
Страна, мне еще не известная,
Входила в меня, как сон.
Вода голубая севанская
Тяжелой была, как ртуть,
Гортанная песня армянская
До боли сжимала

Звягинцева В. К.. Первое лето в Армении

785.

известная,
Входила в меня, как сон.
Вода голубая севанская
Тяжелой была, как ртуть,
Гортанная песня армянская
До боли сжимала грудь.
Не думала я в те мгновения,
Что этот июльский зной
И древние камни Армении
Навек овладеют мной,
Что дым над

Звягинцева В. К.. Первое лето в Армении

786.

я в те мгновения,
Что этот июльский зной
И древние камни Армении
Навек овладеют мной,
Что дым над крестьянскими кровлями
Не даст мне спать до зари,
Что станут мне братьями кровными
Певцы твоей Наири.
Когда уезжала с Севана я, —
Тому

Звягинцева В. К.. Первое лето в Армении

787.

Принялся мой осел в хлеву голосить,
Взял я свежий сыр и пошел косить.
Мне всегда немножко жалко траву:
почему ей не, жить? Ведь я-то живу.
А в то утро пьяно качались цветы,
потому что гуляли до темноты,
а один

Шестинский О. Н. Песни армянских гор // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 77‒82.

788.

возвращался — колпак потерял.
Я стою в горах, достаю брусок,
каждый взмах косы, что удар в висок.
На ветру пряным травам не верещать,
домовитых пчел весной не прельщать.
Я в мешок холщовый набью траву,
чтобы мой осел не кричал в хлеву,

789.

в горах, достаю брусок,
каждый взмах косы, что удар в висок.
На ветру пряным травам не верещать,
домовитых пчел весной не прельщать.
Я в мешок холщовый набью траву,
чтобы мой осел не кричал в хлеву,
Я в кости широк и

790.

На ветру пряным травам не верещать,
домовитых пчел весной не прельщать.
Я в мешок холщовый набью траву,
чтобы мой осел не кричал в хлеву,
Я в кости широк и глазами синь,
на цветы смотрю, как крестьянский сын.
Собирались меня женить,

791.

на осеннем лугу,
по-турецки ноги скрестив, как мечи,
просидеть весь вечер могу.
Я живу без женщины и вина, —
я добра не видел от них;
утолит мой голод овечий сыр,
стану пить из ручьев лесных;
на заре белорунную рать овец
буду

792.

пасти по лугам,
станут ноги свинцовыми в стременах
и прилипнут к конским бокам;
от трепещущей плети мой конь храпит, —
он не знает судьбу мою: может быть,
я властный индийский факир
и заставил плясать змею?
Зарябит от усталости в глазах
и

793.

гоню в Карабах.
Зачем я мечтал о счастье, как будто лишь им живу?
Я счастье если и встречу, то счастьем не назову.
Зачем о любви мечтал я, любви не умея искать?
Меня карабахская пери в саду не станет ласкать.
Зачем

794.

как будто лишь им живу?
Я счастье если и встречу, то счастьем не назову.
Зачем о любви мечтал я, любви не умея искать?
Меня карабахская пери в саду не станет ласкать.
Зачем я мечтал о славе, орлом вонзиться в зенит?

795.

и встречу, то счастьем не назову.
Зачем о любви мечтал я, любви не умея искать?
Меня карабахская пери в саду не станет ласкать.
Зачем я мечтал о славе, орлом вонзиться в зенит?
И самый высокий тополь все поле не затенит.

796.

в саду не станет ласкать.
Зачем я мечтал о славе, орлом вонзиться в зенит?
И самый высокий тополь все поле не затенит.
Мои прадеды спали и ели в седле,
чтобы было спокойно на армянской земле;
отражали набеги турецких пашей,
гнали

797.

жена.
На могилы им ставили обломки скалы,
чтоб на острые камни садились орлы;
если будет женою забыт удалец,
то орел не забудет, где схоронен боен.
Цветом кожи в ромашку я, по-русски бел,
не обветрен, как краснотал;
в волка я не

798.

орлы;
если будет женою забыт удалец,
то орел не забудет, где схоронен боен.
Цветом кожи в ромашку я, по-русски бел,
не обветрен, как краснотал;
в волка я не стрелял, за лисой не скакал,
кобру в скалах конем не топтал;
но

799.

орел не забудет, где схоронен боен.
Цветом кожи в ромашку я, по-русски бел,
не обветрен, как краснотал;
в волка я не стрелял, за лисой не скакал,
кобру в скалах конем не топтал;
но я травы косил, как горец-косарь,
пас

800.

схоронен боен.
Цветом кожи в ромашку я, по-русски бел,
не обветрен, как краснотал;
в волка я не стрелял, за лисой не скакал,
кобру в скалах конем не топтал;
но я травы косил, как горец-косарь,
пас овец, как седой чабан,

801.

я, по-русски бел,
не обветрен, как краснотал;
в волка я не стрелял, за лисой не скакал,
кобру в скалах конем не топтал;
но я травы косил, как горец-косарь,
пас овец, как седой чабан,
гнал вино из тута, на свадьбах

802.

неистовствует враг,
И льется, как вино, святая кровь из брашен.
О, нет таких неимоверных мук,
Каких бы ты, моя Армения не знала
С тех пор, как вся под игом подлых рук,
Прекрасный рай земной, ты черным адом стала.
Но ты

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 97–98.

803.

мать, чья кровь горячая во мне...
И край, мой отчий край казался чужд и тесен.
Но в эту ночь уже не стало сил,
Вся жизнь моя — как темные кулисы
Над тишиной торжественных могил,
Где желтый мирт цветет, и плачут кипарисы.

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 97–98.

804.

Выступай же, брат, мой милый,
На борьбу за край родной!
Вмиг на коня! К полю битвы
Поезжай, храбрец, скорей!
Хоть не в брани, но душой,
Мыслью я всегда с тобой!
Осени крестным знаменьем
Образ милый свой!
Помни Бога и отчизну!

Попов Ал. Песня армянской девушки // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 82.

805.

гурьбой!
Миг нам дается судьбой!
Вспомни, товарищ, как песни мать пела!
Сердце сжималось от горя тоской,
Рана зажить ведь еще не успела,-
Рану нанес враг жестокой рукой!
Враг ее силой куда-то увлек...
Видел ты зарево, кровь пролитую?
Час наказанья за

Кротков С. П, Песня армянской дружины // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 106.

806.

льется скорбной лавиной.
Покидая родные места...
Беспощадно врагами гонимый
Он бежит от позора и мук, —
Счастлив тот, кто ушел невредимый.
Не погибнув от вражеских рук!
Счастлив тот, кто измучен тревогой,
Истомленный, несчастный, больной,
Изнурен непосильной дорогой,
Среди гор нашел вечный

Алексеева Е. Песня ашуха // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 69–70.

807.

Увидел гнет и силу злобы,
Где мрак и грубый произвол
Где люди мрачны, словно гробы...
Прощай родимая страна:
Тебя мне не увидеть боле,
Доколе ты осуждена
В сей рабской находиться доле!..

Ст. Песнь армянского переселенца. Братская помощь. Изд II, 1898, С. LIX.

808.

углом,
Как листья, что опали с клена,
Влетели письма эти в дом.
Еще заметно излучали
Они горячих рук тепло.
Их не читали — изучали
Жена и мать, и все село.
Писал он просто:— Мол, воюю.
Хоть враг коварен —не беда.
Побьем

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 21–23.

809.

рук тепло.
Их не читали — изучали
Жена и мать, и все село.
Писал он просто:— Мол, воюю.
Хоть враг коварен —не беда.
Побьем его.И сердцем чую:
Я не погибну никогда.
Он, может быть, тогда слукавил —
Зачем им душу бередить?

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 21–23.

810.

мать, и все село.
Писал он просто:— Мол, воюю.
Хоть враг коварен —не беда.
Побьем его.И сердцем чую:
Я не погибну никогда.
Он, может быть, тогда слукавил —
Зачем им душу бередить?
И не вопрос в конце поставил,
А восклицанье:

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 21–23.

811.

беда.
Побьем его.И сердцем чую:
Я не погибну никогда.
Он, может быть, тогда слукавил —
Зачем им душу бередить?
И не вопрос в конце поставил,
А восклицанье: буду жить!
Вложил и фото Непобритый;
Была горячая пора.
И был еще он

Зенов И.З. На посту разлук. Ереван: Советакан грох, 1978. С. 21–23.

812.

мне
Искусства вашего истоки.
Осуществление затей,
Пока еще прикрытых тенью.
Ваш дерзкий мост из наших дней
К классическому Возрожденью.
Мне не забыть теперь уже
У гениальности на грани
Грозу в есенинской душе
И скорбь во взгляде Пиросмани.
Клубок печалей и

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 276–277.

813.

Забыть ли час, когда у сцены,
Минуя весь амфитеатр,
Явился посланный Сурены
С другой, не праздничной арены, —
И дрогнул радостью театр!
Актер, играя роль Агавы,
Из рук усталого гонца
Поспешно принял символ славы,
Трофей

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 245–246.

814.

Актер, играя роль Агавы,
Из рук усталого гонца
Поспешно принял символ славы,
Трофей жестокий и кровавый
С чертами римского лица.
Не куклу с обликом Пенеея, —
Но вражий череп взнес Ясон!
Не лживой страстью лицедея,
Но, правым гневом пламенея,
Предстал пред

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 245–246.

815.

символ славы,
Трофей жестокий и кровавый
С чертами римского лица.
Не куклу с обликом Пенеея, —
Но вражий череп взнес Ясон!
Не лживой страстью лицедея,
Но, правым гневом пламенея,
Предстал пред зрителями он.
Подобен воинскому кличу
Был Еврипида стих живой:
Мы,

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 245–246.

816.

чтобы строить новый мир.
Твой воин крут: грудь в орденах, он горд и весел, −
а что в карманах пусто – это не беда.
Зато на фронте лихо он покуролесил
и понял: кровь куда дешевле, чем вода.
Оркестр военный демонстрирует искусство,
и

Вольфсон Б. И. Победитель // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

817.

и молве.
Он победитель, но в глазах героя пусто
и так же пусто в уцелевшей голове.
Тех, кто погиб, уже не разбудить трубою,
но им не страшен даже новый артобстрел.
А он живым сумел вернуться с поля боя,
но сам

818.

в глазах героя пусто
и так же пусто в уцелевшей голове.
Тех, кто погиб, уже не разбудить трубою,
но им не страшен даже новый артобстрел.
А он живым сумел вернуться с поля боя,
но сам не знает, для чего же

819.

не разбудить трубою,
но им не страшен даже новый артобстрел.
А он живым сумел вернуться с поля боя,
но сам не знает, для чего же уцелел.
Парит под облаком растерзанная птица,
лежат в развалинах чужие города.
И он надеется, что

820.

Летний вечер в Ереване
Никогда не потускнеет
Этих гор очарованье,
Этот звездный небосвод.
Летний вечер в Ереване,
Летний вечер в Ереване, —
Белых бабочек полет.
Неумолчный

Матусовский М. Л.Подвалы «Арарата» // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.97–98.

821.

Наших южных городов.
Только бы, дыша прохладой,
Дул нам в лица ветер встречный
С голубых верховий гор,
Только б сердце не старело,
Только б длился этот вечный,
Некончающийся спор.
То внезапно возникает,
То скрывается за тучей
Беспокойный свет звезды.
Огоньки

822.

дубовое ярмо,
Здесь время пенится само,—
Возьми, проверь его на цвет.
На вкус его испробуй.
В бутылке пыльной грозный «Двин»,—
Не тронь, коль нет охоты!
Его на льдине голубой
Везли папанинцы с собой.
Он, так сказать, средь прочих вин,
Как

823.

Расставлены в порядке:
Вот легкомысленный «Мускат»,
Вот лицемерный «Айгешат».
Но почему у вас полы
Немного айгешатки?
Ты с этой штукой не шути,
В ней бродят хмель и мята.
Недаром люди говорят,
Что влезть на гору Арарат
Гораздо легче, чем уйти

824.

кинжал;
Клинок надежный, без порока;
Булат его хранит таинственный закал —
Наследье бранного востока.
Наезднику в горах служил он много лет,
Не зная платы за услугу;
Не по одной груди провел он страшный след
И не одну прорвал кольчугу.
Забавы он

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

825.

Булат его хранит таинственный закал —
Наследье бранного востока.
Наезднику в горах служил он много лет,
Не зная платы за услугу;
Не по одной груди провел он страшный след
И не одну прорвал кольчугу.
Забавы он делил послушнее раба,
Звенел в

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

826.

в горах служил он много лет,
Не зная платы за услугу;
Не по одной груди провел он страшный след
И не одну прорвал кольчугу.
Забавы он делил послушнее раба,
Звенел в ответ речам обидным.
В те дни была б ему

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

827.

войне,
Лишен героя спутник бедный,
Игрушкой золотой он блещет на стене —
Увы, бесславный и безвредный!
Никто привычною, заботливой рукой
Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь перед зарей,
Никто с усердьем не читает…
В наш век изнеженный не

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

828.

героя спутник бедный,
Игрушкой золотой он блещет на стене —
Увы, бесславный и безвредный!
Никто привычною, заботливой рукой
Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь перед зарей,
Никто с усердьем не читает…
В наш век изнеженный не так ли

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

829.

и безвредный!
Никто привычною, заботливой рукой
Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь перед зарей,
Никто с усердьем не читает…
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

830.

Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь перед зарей,
Никто с усердьем не читает…
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
Внимал в немом благоговенье?
Бывало,

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

831.

мир привык
Морщины прятать под румяны…
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Иль никогда, на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?..

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 118‒119.

832.

Ветрами не задутые земными,
В вас теплились наивность и восторг.
Я помню вас такими молодыми,
Паруйр и Сильва, Ваагн и Геворг.

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

833.

задутые земными,
В вас теплились наивность и восторг.
Я помню вас такими молодыми,
Паруйр и Сильва, Ваагн и Геворг.
Еще не приходила к вам усталость,
Еще ничья не досаждала злость.
И вам легко, само собой, писалось.
И вам светло, без

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

834.

восторг.
Я помню вас такими молодыми,
Паруйр и Сильва, Ваагн и Геворг.
Еще не приходила к вам усталость,
Еще ничья не досаждала злость.
И вам легко, само собой, писалось.
И вам светло, без всяких снов, спалось.
Железных букв чеканка шла

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

835.

писалось.
И вам светло, без всяких снов, спалось.
Железных букв чеканка шла резная,
Страницы покрывая целиком.
Так дети, об опасности не зная,
Со спичечным играют коробком.
Оглохшие от шума горожане,
Вы находили кров в любом селе.
И чем скорей взрослели

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

836.

мужали,
Тем больше риска в вашем ремесле.
Один — считал свою дорогу длинной.
Но мог ли он предвидеть наперед,
Что далеко не каждая машина
Вписаться может в трудный поворот.
Жила другая — только сердцу веря
И инстинктивно чувствуя вранье.
И все размолвки,

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

837.

становилось лирикой ее.
А третий — под огнем прошел полсвета
И умирал десятки раз подряд,
Чтоб осознать, что выкладка поэта
Отнюдь не легче выкладки солдат.
Сумел четвертый — в суть саму вглядеться
И догадаться на своем веку,
Что раньше боль должна пройти

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

838.

закаты
Переполняли сборники стихов,
И профили орлов Сардарапата,
И музыка его колоколов...
Как жизнь порой была несправедлива,
Вы с нею не вступали в жалкий торг,
Единоверцы одного призыва:
Паруйр и Сильва, Ваагн и Геворг.

Матусовский М. Л.Поэтам сороковых // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.321–322.

839.

Эй, поэты, ваша сила, ваша власть!
Вы ж умели достучаться до сердец!
Связь времён, как видно, нынче прервалась,
бодро свищут не соловушки – свинец!
Всё же пойте, страх и лень преодолев!
Пусть ваш голос залпов пушечных слабей,
но не дайте превратить

Вольфсон Б. И. Поэтический призыв // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

840.

прервалась,
бодро свищут не соловушки – свинец!
Всё же пойте, страх и лень преодолев!
Пусть ваш голос залпов пушечных слабей,
но не дайте превратить планету в хлев,
где вас купят за лоханку отрубей.
Если честь вам больше жизни дорога,
не спешите

841.

слабей,
но не дайте превратить планету в хлев,
где вас купят за лоханку отрубей.
Если честь вам больше жизни дорога,
не спешите на кровавый этот пир!
Бьёт по церкви артиллерия врага!
Не молчите, пусть об этом знает мир!
Эй, поэты,

842.

за лоханку отрубей.
Если честь вам больше жизни дорога,
не спешите на кровавый этот пир!
Бьёт по церкви артиллерия врага!
Не молчите, пусть об этом знает мир!
Эй, поэты, записные соловьи,
сладкозвучных щебетаний мастера,
голоса настройте нежные свои,
осознав, что

843.

пусть об этом знает мир!
Эй, поэты, записные соловьи,
сладкозвучных щебетаний мастера,
голоса настройте нежные свои,
осознав, что жизнь нисколько не игра!
И натягивая тонкую струну,
и выплёскивая звуки из горсти,
может, душу вы спасёте лишь одну, −
что ж, хотя

844.

лицу Земли…
Как же их вырвать из лап гробовой тени,
снова собрать, чтоб их люди постичь смогли?
Чтоб окровавленный мир не сошёл с ума,
неводы слова раскинул учёный Маг.
Песни Армении! – светлые строки их
дышат бессмертьем, таинственны и легки…
Жемчугом

Гацко-Славацкий Р. В. «Поэзия Армении» 1916 // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)

845.

страны.
Мы здесь стоим,
покуда будет длиться
В кромешном старом мире
лязг и вой,
Покуда
в день торжественный
с границы
Не будет снят
последний часовой.

Луговской В. А. Пограничникам Армении / Луговской В.А. // Собрание сочинений в трёх томах. М. : Художественная литература, 1988-1989. Т. 2. С. 208.

846.

честном слове,
пытай меня без перерыва:
гранатовое – цвета крови, –
вино армянского разлива.
Мне хлебное милей, конечно,
и ближе сахарное даже, –
не потому, что жизнь кромешна
в метафизическом пейзаже.
Не потому, что брат на брата
и ничего не стоит слово...
А

Чечик Ф. Поймай меня на честном слове… // Волга. №3. 2015 [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/volga/2015/3/tvoyo-v-goroshek-plate.html

847.

крови, –
вино армянского разлива.
Мне хлебное милей, конечно,
и ближе сахарное даже, –
не потому, что жизнь кромешна
в метафизическом пейзаже.
Не потому, что брат на брата
и ничего не стоит слово...
А потому, что Арарата
кровь иудейская багрова.

848.

и ближе сахарное даже, –
не потому, что жизнь кромешна
в метафизическом пейзаже.
Не потому, что брат на брата
и ничего не стоит слово...
А потому, что Арарата
кровь иудейская багрова.

849.

полусолдат
Тот, у кого есть печь с лежанкой,
Жена, полдюжины ребят,
Да щи, да чарка с запеканкой!
Вы видели: я не боюсь
Ни пуль, ни дротика куртинца;
Лечу стремглав, не дуя в ус,
На нож и шашку кабардинца.
Всё так!

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

850.

полдюжины ребят,
Да щи, да чарка с запеканкой!
Вы видели: я не боюсь
Ни пуль, ни дротика куртинца;
Лечу стремглав, не дуя в ус,
На нож и шашку кабардинца.
Всё так! Но прекратился бой,
Холмы усыпались огнями,
И хохот обуял

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

851.

горами,
И всё кипит, и всё гремит;
А я, меж вами одинокой,
Немою грустию убит,
Душой и мыслию далёко.
Я не внимаю стуку чаш
И спорам вкруг солдатской каши;
Улыбки нет на хохот ваш;
Нет взгляда на проказы ваши!
Таков

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

852.

узорный;
И веет с пурпурных садов
Зефир восточным ароматом,
И сквозь сребристых облаков
Луна плывёт над Араратом.
Но воин наш не упоён
Ночною роскошью полуденного края…
С Кавказа глаз не сводит он,
Где подпирает небосклон
Казбека груда снеговая…
На нём

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

853.

И сквозь сребристых облаков
Луна плывёт над Араратом.
Но воин наш не упоён
Ночною роскошью полуденного края…
С Кавказа глаз не сводит он,
Где подпирает небосклон
Казбека груда снеговая…
На нём знакомый вихрь, на нём громады льда,
И над челом

Давыдов Д. В. Полусолдат // Д. В. Давыдов / Сочинения. М. : Художественная литература, 1962. С. 118‒120.

854.

час!
Вас ждут, ждут скорого спасения,
Зовет давно защиты глас
В стране позора, преступленья.
Зачем вы медлите? Скорей,
Златое время не теряйте!
Пора вступиться за людей —
Собратьев гибнущих спасайте.
В одной вы вере рождены,
Одною вскормлены землею...
Они на смерть

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

855.

похищенье
Средь воплей, просьб, молитв глухих..
Скорей, скорее на спасенье!
Резня кровавая кипит,
Бегут мгновенья дорогие
Армян вся Турция разит!
Не медли, добрая Россия!
Услышь несчастных скорбный глас,
Услышь предсмертные моленья,—
Для них пробил последний час
И гибнут целые селенья.

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

856.

пуля пролетает.
И перед зверскою толпой
Несчастный старец умирает!
Но турки дальше все спешат,
Стреляют, режут, жгут, терзают,
Грудных младенцев не щадят —
На колья сотнями сажают!
Повсюду смерть... повсюду стон,
Везде кровь заревом пылает.
Где правосудие?.. Закон?..
Ведь люди, люди

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

857.

Европе. Где ж участье?
Чьи слезы горько пролились,
Глядя на ближнего несчастье?
Кто был их стоном поражен?
Чьи струны сердца не порвались.
Когда толпы армянских жен
От гнусных турок вырывались?
Бежали в горести, в слезах,
Родных могилы покидая, —
Их гнал

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

858.

От гнусных турок вырывались?
Бежали в горести, в слезах,
Родных могилы покидая, —
Их гнал свирепый голод, страх...
Бежали... но куда, не зная!
На их призывный скорбный глас
Пусть чуткие сердца ответят,
И пусть переселенцы в вас
Друзей, отцов и братьев

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

859.

скорбный глас
Пусть чуткие сердца ответят,
И пусть переселенцы в вас
Друзей, отцов и братьев встретят.
Откликнись на мольбы армян,
Не трать мгновенья дорогие,
Спаси от диких мусульман
Их, просветленная Россия!

Алибекова. Е. К. (Пора!). Братская помощь пострадавшим в Турции армян(?). М. : отд II. 1898. С. LXXIII

860.

обвал,
Или будто к походу трубач затрубил —
Это он по-армянски «Полтаву» читал!
А потом он стоял среди белых колонн,
И не синее озеро — море голов
Волновалось и слушало песенный звон
Этой меди суровых чеканных стихов.
Он о родине пел, и

Звягинцева В. К.. Портрет поэта

861.

Этой меди суровых чеканных стихов.
Он о родине пел, и горячей волной
Обдавала нас преданность, верность, любовь,
Был он здесь не один — вместе с целой страной
Вместе с правдой, зовущей нас к подвигам вновь.
Словно заревом темным на сердце легло

Звягинцева В. К.. Портрет поэта

862.

гор,
И замки древние на кручах,
И терпкий запах южных трав,
И солнце в зеркале Севана…
Нет, скульптор! Ныне ты не прав,
Пойдем на выставку Сарьяна.

Кончаловская Н. П. Портрет Сарьяна // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 48–49.

863.

дорогу.
Так хочется к нему мне прислониться.
Так отдохнуть мне хочется немного.
И я прошу у девочки напиться.
По-русски ничего не понимает,
но за руку ведёт меня девчонка
во двор, где брат — постарше — наливает
воды, потом смеётся также звонко.
Их

Широкова-Тамбовцева Е. В. Праздник в селе Малишка // Арагаст («Парус»). 2007. Выпуск № 1 (3). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

864.

существуют одни бледные отблески летописей Армянских.
Плиний Старший уверяет, что всякая история нравится, как бы она ни была написана. Это не справедливо. Если история и не сопровождается строгими учеными изследованиями; то по крайней мере должна предлагать непрерывное повествование о событиях

Глинка С. Н. Две повести в стихах, подчерпнутые из древних армянских летописей. Сочинение Сергея Глинки. М. : типография Лазаревых ин-та Восточных языков, 1831. С. 5‒7.

865.

Армянских.
Плиний Старший уверяет, что всякая история нравится, как бы она ни была написана. Это не справедливо. Если история и не сопровождается строгими учеными изследованиями; то по крайней мере должна предлагать непрерывное повествование о событиях и удовлетворять любопытству читателей. Повторяю

866.

Ответь, хачкар, мне, - я открыт душою,
Твоею правдой сердце я омою,
Как свежестью арцахских родников.
Скажи, хачкар, пусть мой вопрос не нов,
И, может, выглядит совсем нелепо.
Хочу понять страну твою и небо,
Что смотрит с интересом на меня…
Я

Коноплев В. В. Прикосновение к Арцаху // Литературная Армения. 2006. №3. С. 119.

867.

плечи, кто-то шепчет в ухо:
Тому, кто хочет слышать, - мало слуха,
Тому, кто хочет видеть, - мало глаз,
Кто хочет говорить, - не нужно фраз.
Пойми, скиталец, каждая тропинка
Неповторима, как слеза, снежинка…
И, если небо ты понять решил,
Спроси о том

Коноплев В. В. Прикосновение к Арцаху // Литературная Армения. 2006. №3. С. 119.

868.

Привет тебе, народ многострадальный!
Ты верить в будущность свою не устаешь.
Под игом вековым на родине печальной
Судьбу жестокую ты с твердостью несешь.
И лишь порой, когда ордой остервенелой

Е. Морозов. Привет // Братская помощь. Изд II 1898. С. XXXI.

869.

детей,
Хотят стереть тебя с лица земли твоей,
Как плачущий прибой, к подножью Арарата
Они стекаются замученной толпой
Искать прибежища, не помощи, у брата.
Да, помощи им нет, с врагом неравный бой!
Давно уж стон твоих селений разоренных
И к

Е. Морозов. Привет // Братская помощь. Изд II 1898. С. XXXI.

870.

им нет, с врагом неравный бой!
Давно уж стон твоих селений разоренных
И к человечеству и к небу вопиет.
Eще не пробил час, оставленный народом,
Признанья прав твоих, священных и законных;
Но верь, крепись и жди — желанною зарей
Освобождение блеснет

Е. Морозов. Привет // Братская помощь. Изд II 1898. С. XXXI.

871.

и законных;
Но верь, крепись и жди — желанною зарей
Освобождение блеснет и над тобой.
Когда Европы мощь зовется христианской,
Она не даст, чтоб вновь душил тебя ислам
И кровью обагрял твой крест григорианский.
Грядущий век несет конец твоим слезам.
Исчезнет

Е. Морозов. Привет // Братская помощь. Изд II 1898. С. XXXI.

872.

Я подружился с продавцом цветов,
На Абовяна он стоит полвека.
Неужто не боитесь солнцепека?»
Улыбка: «После стольких-то годов…»
Я с Енгибаровым знакомство свел,
Мы – как родные, оба мы паяцы.
Над

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

873.

пнут: «Пошел!..»
Без лишней скромности берусь
Расхваливать великого Арама –
Что нота у него – то драма.
Я саблю вытащил, дерусь…
Тигран не близко, где-то у воды,
Там вроде пруд, в другом конце аллеи:
Ни шахматы не в моде, ни идеи,
Но

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

874.

драма.
Я саблю вытащил, дерусь…
Тигран не близко, где-то у воды,
Там вроде пруд, в другом конце аллеи:
Ни шахматы не в моде, ни идеи,
Но в памяти держу его ходы.
Кучак доселе восхищает нас.
Нарекаци мне чужд, во мне

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

875.

нас.
Нарекаци мне чужд, во мне нет веры,
Уж чересчур разнятся эры.
Кучак же – свой, как я, он – ловелас.
Еще не обо всех успел сказать:
Арно я помню, помню Комитаса.
Увы, нигде не видел я Минаса.
Слепой я? Кто-то может

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

876.

Кучак же – свой, как я, он – ловелас.
Еще не обо всех успел сказать:
Арно я помню, помню Комитаса.
Увы, нигде не видел я Минаса.
Слепой я? Кто-то может показать?
Я в Ереване счастлив был всегда,
На трость поглядывал Исаакяна.
Грустя,

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

877.

я? Кто-то может показать?
Я в Ереване счастлив был всегда,
На трость поглядывал Исаакяна.
Грустя, сидел у грустного Терьяна…
Мне не забыть сей город никогда.

Гаспари А. Прогулка по Еревану (первая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

878.

Я шел и шел, и вдруг остановился:
Откуда в Ереване Колизей?
Алессио, внимательней глазей!
Ты же поэт, не ротозей,
И вроде бы еще не спился.
Но правда – те же очертанья,
Идею мастеру наш Рим подал
Круг сплюснутый,

Гаспари А. Прогулка по Еревану (вторая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

879.

шел, и вдруг остановился:
Откуда в Ереване Колизей?
Алессио, внимательней глазей!
Ты же поэт, не ротозей,
И вроде бы еще не спился.
Но правда – те же очертанья,
Идею мастеру наш Рим подал
Круг сплюснутый, то бишь овал,
Нет мрамора – туфматерьял!

Гаспари А. Прогулка по Еревану (вторая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

880.

циркуль возвеличил круг,
Из туфа вновь дома вокруг,
Фонтан – в жару наш мокрый друг.
И все – наследье Таманяна!
Но и не только. Идеалы
И коммунистов роковая страсть
К масштабам – строить всласть.
Как странную ту страсть
Впихнуть в анналы?

Гаспари А. Прогулка по Еревану (вторая) // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

881.

зов судьбы идет!
И лишь тогда очнулась мать
И стала жалобно стонать,
Дочурку к сердцу прижимать
И лаской горе унимать:
Не плач, голубка! Мне поверь —
Погибнет враг наш, лютый зверь!
Нам Бог откроет к счастью дверь!
С надеждой будем жить

Кротков С. П. Прощанье // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 108–109.

882.

Там веют дивным ароматом
Долины все поросшие травой,
А горы все — народною молвой...
В ущельях с солнечным закатом
Во мраке не пройти!
Но в этом крае нет счастливых:
То муж один, то вдруг жена вдовой,
Там сына труп с разбитой

883.

пройти!
Но в этом крае нет счастливых:
То муж один, то вдруг жена вдовой,
Там сына труп с разбитой головой...
Не слышно песен, слов смешливых...
Что ж будет впереди?!

884.

Прощайте, печальные тени,
В цветы залетевшие души.
Пусть ваши зеленые сени
Ни вихрь, ни гроза не разрушит.
Я с вами томился и плакал,
Я с вами упился цветеньем
И верностью алого мака,
И яблонь жемчужным

Городецкий Сергей Митрофанович. Прощанье («Прощайте, печальные тени…»). 1918

885.

вами томился и плакал,
Я с вами упился цветеньем
И верностью алого мака,
И яблонь жемчужным лучением.
Нет, сирыми вас не покину,
Я солнцу отдам вас родному.
К нему возносите кручину,
Бессмертья глухую истому.
Когда же плоды золотые
Нальются на

Городецкий Сергей Митрофанович. Прощанье («Прощайте, печальные тени…»). 1918

886.

тени святые,
О песнях моих молчаливых.
О вере моей громогласной,
Что жизнь торжествует победно,
Что смерти зиянье напрасно,
Что люди не гибнут бесследно.

Городецкий Сергей Митрофанович. Прощанье («Прощайте, печальные тени…»). 1918

887.

И вот приходит к нам еще одна:
Прощанье с Араратом.
То он спешил за нами по пятам
В шагах двухстах, не дале.
То вдруг внезапно появлялся там,
Где мы его не ждали.
Попробуйте сияние его
Хоть малость урезоньте.
Он, с

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

888.

То он спешил за нами по пятам
В шагах двухстах, не дале.
То вдруг внезапно появлялся там,
Где мы его не ждали.
Попробуйте сияние его
Хоть малость урезоньте.
Он, с облаком успев вступить в родство,
Висел на горизонте.
Что было

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

889.

вступить в родство,
Висел на горизонте.
Что было делать с ним наедине?
Молчать или молиться?
Такой голубизне и белизне
Уже не повториться.
Не одного художника - с ума,
Не одного поэта
Сводила эта вечная зима
Посередине лета.
Восстав из ничего, он

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

890.

родство,
Висел на горизонте.
Что было делать с ним наедине?
Молчать или молиться?
Такой голубизне и белизне
Уже не повториться.
Не одного художника - с ума,
Не одного поэта
Сводила эта вечная зима
Посередине лета.
Восстав из ничего, он был ничей,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

891.

было делать с ним наедине?
Молчать или молиться?
Такой голубизне и белизне
Уже не повториться.
Не одного художника - с ума,
Не одного поэта
Сводила эта вечная зима
Посередине лета.
Восстав из ничего, он был ничей,
И так, как всякий гений,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

892.

как всякий гений,
Был выше повседневных мелочей
И наших заблуждений.
Полнеба он захватывал порой,
Всей местностью владея.
Ведь он-то не обычной был горой,
Он был горой-идеей.
Всегда гореть в нетронутом снегу
Бесчисленным каратам.
Прощаюсь, с чем проститься не

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

893.

то не обычной был горой,
Он был горой-идеей.
Всегда гореть в нетронутом снегу
Бесчисленным каратам.
Прощаюсь, с чем проститься не могу.
Прощаюсь с Араратом.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 125‒126.

894.

в горах сораспятая с Богом,
где боль Его плещет в травинке любой,
где малое помнит о многом.
Судьбой моей правит не тост тамады –
обитель трудов неустанных
контрастом тем пальмам, – а рос там один
колючий пустынный кустарник.
И камень валялся, и

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

895.

а рос там один
колючий пустынный кустарник.
И камень валялся, и пламень сиял, –
и Ноем в кизиловом зное,
ни разу не видев, я сразу узнал
обещанное и родное.
Там плоть и материя щедро царят,
там женственность не деревянна,
там беловенечный

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

896.

кизиловом зное,
ни разу не видев, я сразу узнал
обещанное и родное.
Там плоть и материя щедро царят,
там женственность не деревянна,
там беловенечный плывёт Арарат
близ алчущих глаз Еревана.
Там брата Севана светла синева,
где вера свой парус расправит, –

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

897.

плывёт Арарат
близ алчущих глаз Еревана.
Там брата Севана светла синева,
где вера свой парус расправит, –
а что за слова! Не Саят ли Нова
влюблённость и праведность славит?
Там в гору, всё в гору мой путь не тяжёл, –
причастием к

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

898.

а что за слова! Не Саят ли Нова
влюблённость и праведность славит?
Там в гору, всё в гору мой путь не тяжёл, –
причастием к вечности полнясь,
не брезгуя бытом, на пиршестве сёл
библейская пишется повесть.
Там жизнь мировая согласна с

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

899.

ли Нова
влюблённость и праведность славит?
Там в гору, всё в гору мой путь не тяжёл, –
причастием к вечности полнясь,
не брезгуя бытом, на пиршестве сёл
библейская пишется повесть.
Там жизнь мировая согласна с мирской,
и дальнее плачет о близком,

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

900.

Там жизнь мировая согласна с мирской,
и дальнее плачет о близком,
и радости праздник пронизан тоской
и жертвенной кровью обрызган.
Не быть мне от времени навеселе,
и родина мне не защита –
я верен по гроб камнегрудой земле
орешника и геноцида.

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

901.

о близком,
и радости праздник пронизан тоской
и жертвенной кровью обрызган.
Не быть мне от времени навеселе,
и родина мне не защита –
я верен по гроб камнегрудой земле
орешника и геноцида.
И сладостен сердцу отказ от правот,
и дух, что

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

902.

метался,
в любви и раскаянье к небу плывёт
с певучей мольбой Комитаса...
Что жизнь наша, брат? Туесок для сует –
и не было б доли унылей,
но вышней трагедии правда и свет
её, как ребёнка, омыли.

Чичибабин Б. А. Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 305–306.

903.

Пшат цветет. Над ручьями, над кровлями — пшат.
Кружат голову ветры весенние.
Тот, кто видел весной Аштарак, Арташат, —
Никогда не забудет Армении.
Говорят, что когда-то был именно тут
Рай беспечных Адама и Евы.
Полагаю, что если легенды и лгут,

Звягинцева В. К.. Пшат цветет

904.

тут
Рай беспечных Адама и Евы.
Полагаю, что если легенды и лгут,
Все же здесь было райское древо.
Только, верно, не яблоней было оно,
А серебряным пшатом цветущим.
Но вкусить от него было нам суждено
В отдаленном от предков грядущем.

Звягинцева В. К.. Пшат цветет

905.

откуда дыханье берется,
зачем он приехал и что за глагол
с землей его свел, и бороться
уставшей, и грузно влачить не суму
в руке, а на никнущей вые –
незнамо зачем, отчего, почему –
свои письмена вековые,
к чему упиваться ее языком,

Кубатьян Г. И. Путешествие в Армению // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 61.

906.

почему –
свои письмена вековые,
к чему упиваться ее языком,
когда он владеет сладчайшей
петрарковской речью, зачем этот ком
в гортани, не знает, что чашей
сией он пресытится, и невдомек,
что времени свора борзая
распнет, и на губы повестит замок,
и

Кубатьян Г. И. Путешествие в Армению // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 61.

907.

Востоком в рубине,
Среди западных струй золотых.
От Давида Сасунского нить
К Моисею Хоренскому вьется.
Двуединство армянского солнца
Никаким временам не затмить.
Слишком памятны оргии зла
Ненавистных соседних народов;
И на Запад жестоких исходов,
И Востока звериная мгла.
Суть Месропа

Юпп М. Е. Путь Армении // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

908.

бремя
И близок и близок святой поцелуй...
Пусть ты испытало мильоны терзаний
И дух твой подавлен коварной враждой –
Никто ж не сломил твоих жгучих желаний.
Никто ж не погасил души молодой...
И кругом, и нет Черного Года,
Нет мести, нет

909.

Пусть ты испытало мильоны терзаний
И дух твой подавлен коварной враждой –
Никто ж не сломил твоих жгучих желаний.
Никто ж не погасил души молодой...
И кругом, и нет Черного Года,
Нет мести, нет злобы, гонимый народ...
Есть только свобода, святая

910.

луч рассвета!..
Мой друг. Ты помнишь утро это?..
Ночная мгла
В поля ушла;
Прозрачной дымкой даль одета...
О, погоди.
О, не грусти.
Моя Армения родная, -
Уж скоро скука неземная
Исчезнет прочь,
И злая ночь
Уйдет в лучах зари растая!.

911.

той росной утренней тиши
Безудержно хотелось жить...
Ты поднимал меня с колен
У старых и надгробных плит,
Где каждый Русский не забвен,
Хотя в чужой земле лежит.
И каждый камень нам твердил,
Упорно, истово, как свет,
Здесь больше есть живых

Ресурс?

912.

краски Севана.
Из привычной стихии
Я их вытащу к свету.
Вот они и сухие,
Но… ни блеска, ни цвета.
И не стану скрывать я,
Что и сам ты, признаться,
Тоже что-то утратил
Без снегов Арагаца,
Без дымка хороваца…
Ты без

Николаевская Е. М. Разноцветные камни // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 49.

913.

юных дев...
И красота разрушенного Вана,
Семирамидиных садов уют,
Как злой кошмар, как злая язва-рана,
Мой мозг гнетут, покоя не дают.

Кушлю А. Разрушенный Ван // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 85.

914.

Развалившись на диване,
Дегустирую коньяк,
И грущу о Ереване —
Что не попаду никак.
Вардавар намочит — втуне
Я по-прежнему один:
Не проникну в Эребуни,
Не войду в Эйчмиадзин.
Не заслушаюсь дудуком,

Фридман М. Ф. Развалившись на диване… // Всемогущее нельзя: Концерт для одиночества с оркестром. М.: Перо, 2018. С. 246–247.

915.

916.

Дегустирую коньяк,
И грущу о Ереване —
Что не попаду никак.
Вардавар намочит — втуне
Я по-прежнему один:
Не проникну в Эребуни,
Не войду в Эйчмиадзин.
Не заслушаюсь дудуком,
Не станцую Шалахо,
Не увижу Хайка с луком
У камней, поросших мхом.
Грозный

917.

о Ереване —
Что не попаду никак.
Вардавар намочит — втуне
Я по-прежнему один:
Не проникну в Эребуни,
Не войду в Эйчмиадзин.
Не заслушаюсь дудуком,
Не станцую Шалахо,
Не увижу Хайка с луком
У камней, поросших мхом.
Грозный профиль Арарата
Не увижу

918.

не попаду никак.
Вардавар намочит — втуне
Я по-прежнему один:
Не проникну в Эребуни,
Не войду в Эйчмиадзин.
Не заслушаюсь дудуком,
Не станцую Шалахо,
Не увижу Хайка с луком
У камней, поросших мхом.
Грозный профиль Арарата
Не увижу сквозь туман
И

919.

Вардавар намочит — втуне
Я по-прежнему один:
Не проникну в Эребуни,
Не войду в Эйчмиадзин.
Не заслушаюсь дудуком,
Не станцую Шалахо,
Не увижу Хайка с луком
У камней, поросших мхом.
Грозный профиль Арарата
Не увижу сквозь туман
И не встречу в

920.

в Эйчмиадзин.
Не заслушаюсь дудуком,
Не станцую Шалахо,
Не увижу Хайка с луком
У камней, поросших мхом.
Грозный профиль Арарата
Не увижу сквозь туман
И не встречу в час заката
Дица озера Севан.
Астхик соблазнит Ваагна —
Дождь прольется. Это знак!

921.

Не станцую Шалахо,
Не увижу Хайка с луком
У камней, поросших мхом.
Грозный профиль Арарата
Не увижу сквозь туман
И не встречу в час заката
Дица озера Севан.
Астхик соблазнит Ваагна —
Дождь прольется. Это знак!
Я своей монеткой звякну —
Пусть

922.

монеткой звякну —
Пусть фонтанчик-пулпулак
Напоит меня водою,
Чтоб вернулся я — а вдруг
Прилечу я, выпив стоя
Из бутылочки Джермук.
Не в Урарту, не к Наири —
К богу Митре в храм, в Гарни,
Чтобы рассказать о мире,
Ждущем солнца искони.

923.

фонтанчик-пулпулак
Напоит меня водою,
Чтоб вернулся я — а вдруг
Прилечу я, выпив стоя
Из бутылочки Джермук.
Не в Урарту, не к Наири —
К богу Митре в храм, в Гарни,
Чтобы рассказать о мире,
Ждущем солнца искони.
В Хор Вирап,

924.

Ну, а что мне остается —
Пить коньяк и есть долму?
За Месропа, за Маштоца —
Пухом будь, земля, ему!
Нет, дудук — не просто дудка,
А гусан — не просто бард!
Выпил, встал и спел — не шутка! —
Вдел в петлицу незабудку
И пошел

925.

Пить коньяк и есть долму?
За Месропа, за Маштоца —
Пухом будь, земля, ему!
Нет, дудук — не просто дудка,
А гусан — не просто бард!
Выпил, встал и спел — не шутка! —
Вдел в петлицу незабудку
И пошел к своей Силвард!

926.

за Маштоца —
Пухом будь, земля, ему!
Нет, дудук — не просто дудка,
А гусан — не просто бард!
Выпил, встал и спел — не шутка! —
Вдел в петлицу незабудку
И пошел к своей Силвард!

927.

О, милое, прелестное дитя,
Склонись ко мне головкою невинной...
Я так люблю твой голос голубиный
И поцелуи в алые уста...
Не правда ли, вся жизнь твоя — мечта,
И жгучих слез твои не знали глазки?..
И может быть смиренное дитя,
Ты

928.

люблю твой голос голубиный
И поцелуи в алые уста...
Не правда ли, вся жизнь твоя — мечта,
И жгучих слез твои не знали глазки?..
И может быть смиренное дитя,
Ты любишь слушать только, только сказки?
Ах, знаю сказку страшную и я,

929.

любишь за страдальческую долю.
За горечь слез, за рабскую неволю
И подарить им хочешь ты цветы
И поцелуя трепетную нежность?..
Не правда ль, будешь Бога ты молить?..
Он любит так детей... И может быть
Им возвратит Он счастье и безпечность...

930.

Она лежит. Ея глазенки,
Как две агатовых звезды,
И в ней, сияющем ребенке,
Не видно боли и вражды.
Ей девять лет. Она, играя
Ручонкой, смуглым стебельком, —
Напоминает облик рая,
В цветах увиденный тайком.

Городецкий Сергей Митрофанович. Ребенок («Она лежит. Ее глазенки…)

931.

Странное какое-то занятье.
Подогнал слова под смысл – и нате
получите, вот он, перевод.
только Бога ради не заметьте,
что любой предлог и междометье
вопиет и попросту ревет.
Слову больно. Вырванное с корнем,
слово может сделаться покорным,

Кубатьян Г. И. Ремесло // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 41.

932.

заметьте,
что любой предлог и междометье
вопиет и попросту ревет.
Слову больно. Вырванное с корнем,
слово может сделаться покорным,
но не больше. А ведь до сих пор
было ему вольно, а не больно
и оно разило дальнобойно,
мощно и прицельно,

Кубатьян Г. И. Ремесло // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 41.

933.

больно. Вырванное с корнем,
слово может сделаться покорным,
но не больше. А ведь до сих пор
было ему вольно, а не больно
и оно разило дальнобойно,
мощно и прицельно, как в упор.
А теперь словесная орава
невпопад кудрява и корява,

Кубатьян Г. И. Ремесло // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 41.

934.

корява,
тут вихры торчком, там завито.
Лада нет – его как разогнали.
А ведь как звучит в оригинале!
Стало быть, опять не то, не то.
Что тебе в Терьяне и Чаренце?
Кто из них не выкинет коленце,
кто из них позволит

Кубатьян Г. И. Ремесло // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 41.

935.

вихры торчком, там завито.
Лада нет – его как разогнали.
А ведь как звучит в оригинале!
Стало быть, опять не то, не то.
Что тебе в Терьяне и Чаренце?
Кто из них не выкинет коленце,
кто из них позволит просто так,

Кубатьян Г. И. Ремесло // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 41.

936.

как звучит в оригинале!
Стало быть, опять не то, не то.
Что тебе в Терьяне и Чаренце?
Кто из них не выкинет коленце,
кто из них позволит просто так,
чтоб ты любимейшим их строкам
с умыслом – а хоть и ненароком –

Кубатьян Г. И. Ремесло // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 41.

937.

Странное занятие какое…
Переводчик. Что-то от изгоя
есть в тебе. (Похоже, понесло!)
Бросить бы к чертям, ан нет, заело.
И не только в договорах дело.
Странное такое ремесло…

Кубатьян Г. И. Ремесло // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 41.

938.

пожалуй, и сам
из камней розоватого цвета
храм сложил бы в честь девушки. Храм!
Сердце девичье чисто и свято
и не хочет томиться в ярме.
Поплатилась за правду когда-то
юной жизнью своей Рипсиме.
Но на месте пролившейся крови
нерушимая встала

Вышеславский Л. Н. Рипсиме // Это Армения. Стихи русских поэтов. Ереван. Айастан, 1967. С. 158‒159.

939.

большой земли.
Сюда, как перехожие калики,
Меня воспоминанья привели.
Стараюсь в незабытый сад вглядеться,
Пахнуло вдруг вечерней резедой...
Но вы не любите стихов о детстве,
Недавний друг мой, слишком молодой.
Черемуховый сад провинциальный
Вам в Закавказье вашем ни к чему,

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

940.

мой, слишком молодой.
Черемуховый сад провинциальный
Вам в Закавказье вашем ни к чему,
Да и вообще мой бред сентиментальный,
Наверное, не нужен никому.
О детстве долго говорить не буду,
От скрипнувшей калитки отойду,
Забуду эту глупую причуду —
Искать чего-то в

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

941.

в Закавказье вашем ни к чему,
Да и вообще мой бред сентиментальный,
Наверное, не нужен никому.
О детстве долго говорить не буду,
От скрипнувшей калитки отойду,
Забуду эту глупую причуду —
Искать чего-то в снящемся саду.
Но, знаете, ведь и мое

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

942.

отойду,
Забуду эту глупую причуду —
Искать чего-то в снящемся саду.
Но, знаете, ведь и мое пристрастье
К высокогорной вашей стороне
Не рождено ль в час грустного ненастья
Там, в средневолжской русской тишине?
Я так любила небольшие горы
За тихим садом,

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

943.

Пускай у них нерусское названье —
Напомнили мне родины черты.
Моя любовь к Армении похожа
На вечную любовь к своей земле.
Не разберу, которая дороже,
Не гаснет жар в нестынущей золе.
Равно я добрым жаром сердце грею,
Уж такова загадка бытия:

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

944.

названье —
Напомнили мне родины черты.
Моя любовь к Армении похожа
На вечную любовь к своей земле.
Не разберу, которая дороже,
Не гаснет жар в нестынущей золе.
Равно я добрым жаром сердце грею,
Уж такова загадка бытия:
Не будь Россия родиной

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

945.

Не разберу, которая дороже,
Не гаснет жар в нестынущей золе.
Равно я добрым жаром сердце грею,
Уж такова загадка бытия:
Не будь Россия родиной моею,
Армению не полюбила б я!

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

946.

жар в нестынущей золе.
Равно я добрым жаром сердце грею,
Уж такова загадка бытия:
Не будь Россия родиной моею,
Армению не полюбила б я!

Звягинцева В. К.. Россия и Армения. Левону Мкртчяну

947.

спускаться кущи
В тишине.
Здесь любили, целовались,
Их уж нет.
Вот деревья вновь убрались
В белый цвет.
Что мне делать? Не могу я,
Нету сил
Всех вернуть сюда ликуя,
Кто здесь жил.
Из колодца векового
Не достать
У родного павших

Городецкий Сергей Митрофанович. Сад («Сад весенний, сад цветущий…»). 1918191832

948.

белый цвет.
Что мне делать? Не могу я,
Нету сил
Всех вернуть сюда ликуя,
Кто здесь жил.
Из колодца векового
Не достать
У родного павших крова
Дочь и мать.
Не придут со дна ущелья
Сын с отцом.
Жутко вешнее веселье,

Городецкий Сергей Митрофанович. Сад («Сад весенний, сад цветущий…»). 1918191832

949.

сил
Всех вернуть сюда ликуя,
Кто здесь жил.
Из колодца векового
Не достать
У родного павших крова
Дочь и мать.
Не придут со дна ущелья
Сын с отцом.
Жутко вешнее веселье,
Смерть кругом.
Я не знал вас, дети муки,
Но

Городецкий Сергей Митрофанович. Сад («Сад весенний, сад цветущий…»). 1918191832

950.

родного павших крова
Дочь и мать.
Не придут со дна ущелья
Сын с отцом.
Жутко вешнее веселье,
Смерть кругом.
Я не знал вас, дети муки,
Но люблю.
И хожу, ломая руки,
И пою.
Не заветные молитвы
Бытия,—
Песни мщения и

Городецкий Сергей Митрофанович. Сад («Сад весенний, сад цветущий…»). 1918191832

951.

отцом.
Жутко вешнее веселье,
Смерть кругом.
Я не знал вас, дети муки,
Но люблю.
И хожу, ломая руки,
И пою.
Не заветные молитвы
Бытия,—
Песни мщения и битвы
Жгут меня.
Но из пламени той песни,
Из костра,
Вдруг шепчу, молю: —

Городецкий Сергей Митрофанович. Сад («Сад весенний, сад цветущий…»). 1918191832

952.

новое племя.
Если погибну я, знаю, что мир мои песни забудет;
Но для тебя, нежный друг мой, другого певца уж не будет.
Если погибну я, знаю, что свет не заметит утраты;
Ты только вспомнишь те песни, под звуки которых цвела

Полонский Я. П. Саят-Нова // Я. П. Полонский / Собрание сочинений. Т. 1. Стихотворения и поэмы. М. : Художественная литература, 1986. С. 80.

953.

мои песни забудет;
Но для тебя, нежный друг мой, другого певца уж не будет.
Если погибну я, знаю, что свет не заметит утраты;
Ты только вспомнишь те песни, под звуки которых цвела ты.
Я просветил твоё сердце — а ты, ты

954.

халате мастер
Входит к холстам своим.
Со стен к нему тянутся листья,
Рвутся из рам ручьи.
Он держит в руках не кисти,
А солнечные лучи.

Снегова И. А.. Сарьяну («Разбушевались краски…»)

955.

Он говорит:
Сиди ровней…
Зачем плывешь, как масло?..
Ты —
в маске…
Очень сладко в ней…
Сейчас исчезнет
маска!..
Скрипишь зубами?
Не беда!
Ты зол,
но травояден…
Что?
Уползаешь?..
Никуда
не денешься,
приятель…»
До судорог,
до тошноты,
под канонаду пульса!
И —

Рождественский Р. И. Сарьян // Избранные произведения в 2 томах. Том 2. М. : Издательство «Художественная литература», 1979. С. 109‒110.

956.

в маске…
Очень сладко в ней…
Сейчас исчезнет
маска!..
Скрипишь зубами?
Не беда!
Ты зол,
но травояден…
Что?
Уползаешь?..
Никуда
не денешься,
приятель…»
До судорог,
до тошноты,
под канонаду пульса!
И —
вот он,
вот он,
вот он – ты!
Закончено.
Любуйся…

957.

синь, и синева.
И я меж них, как бы по тропке,
На эти глядя чудеса.
Иду внимательно и робко.
Чтоб не сорваться в небеса.
В туманном граде Ленинграде,
Когда на выставках бывал,
Я, на его картины глядя,
Не очень краскам

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

958.

и робко.
Чтоб не сорваться в небеса.
В туманном граде Ленинграде,
Когда на выставках бывал,
Я, на его картины глядя,
Не очень краскам доверял.
И вдруг армянская столица
И за окошком Арарат.
В картину можно оступиться,
И будешь сам себе

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

959.

Не очень краскам доверял.
И вдруг армянская столица
И за окошком Арарат.
В картину можно оступиться,
И будешь сам себе не рад.
Прощай, искусства и науки.
Меня сгубила бирюза...
Большие плотницкие руки,
Прямые цепкие глаза.
Что знал я раньше о

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

960.

Ко мне неторопливо встал,
Весь солнцем обожжен, крестьянин
Среди своих долин и скал.
И стало все легко и просто.
Здесь не библейские поля —
Его сады, озера, звезды.
Им сотворенная земля.
Трудился, рук не покладая,
Был у него на это срок,

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

961.

скал.
И стало все легко и просто.
Здесь не библейские поля —
Его сады, озера, звезды.
Им сотворенная земля.
Трудился, рук не покладая,
Был у него на это срок,
И так же в этот час, когда я
К нему переступил порог.

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

962.

И так же в этот час, когда я
К нему переступил порог.
Уже уверен без опаски.
Что правда все, а не обман,
Как мир, в котором брал он краски.
Художник Мартирос Сарьян.

Орлов С. С. Сарьян // Верность. Стихи. М. : Современник, 1973. С. 56‒57.

963.

Руки Саркиса похожи на кирзу.
Ноги Саркиса вросли в приграничную зону.
Саркис из камней сооружает дамбу,
чтобы остатки армянской земли
не уносились Араксом к туркам.
Саркис выращивает арбузы на минном поле.
Саркис строит два дома на границе,
чтобы его сыновья

Е. А Шуваева-Петросян. Саркис. Журнал «Знамя». 2014. №7. С. 110.

964.

Стихи лились живой водою,
В их самоцветной глубине
Прекрасное и молодое
Лицо в слезах смеялось мне.
В слезах от счастья, не от горя;
Былого горя нет следа,
Века отхлынули, как море,
Ушли, как горькая вода.
И песнь росла, как горный

Державин В. В. Саз ашуга // Из кавказской тетради / Знамя. 1940. № 4/5. С. 57.

965.

Шел мальчишка по полям,
Пел он песенку одну:
Цолак-джан, Цолак-джан,
Не брани свою жену».
Шел парнишка, шел да пел:
Ты жену не обижай!»
А кругом был хлопок бел —
Собирали урожай.

Кончаловская Н. П. Сбор хлопка в Араратской долине // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 52–53.

966.

полям,
Пел он песенку одну:
Цолак-джан, Цолак-джан,
Не брани свою жену».
Шел парнишка, шел да пел:
Ты жену не обижай!»
А кругом был хлопок бел —
Собирали урожай.
Телку девочка пасла,
Платье красно, словно мак.
Кипа хлопка так бела.

967.

не обижай!»
А кругом был хлопок бел —
Собирали урожай.
Телку девочка пасла,
Платье красно, словно мак.
Кипа хлопка так бела.
Не брани жену, Цолак!»
Вдруг увидел паренек
За каналом полевым —
В землю воткнут зонт широк,
Человек сидит под ним.
Что

968.

пламя,
И небо лежит, как шоссе, перед нами.
Прощайте все те, что, пронежась в постели,
Нам счастья в пути пожелать не успели.
Прощайте, друзья; вы несметно богаты —
Ведь вам оставляю я синь Арарата,
Я вам оставляю и лето и солнце...

Снегова И. А. Секунда едва ощутимых усилий… // Дороги сердца. Ереван : Армгосиздат, 1963. C. 39.

969.

Почти прозрачные на вид,
Ложатся горы, план на план.
Не знаю, что у вас болит,
Но у меня болит Севан.
Где берег оголен на треть,
Как знак немыслимой беды,

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

970.

С утра на кустике любом.
Где остров был еще вчера,
Там полуостров встал горбом.
Вот тень мелькнула подо мной, -
То не последняя ль форель?
И небо так белесо в зной,
Как выцветшая акварель.
Вне всех тропинок и дорог,
Без помощи

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

971.

Без помощи поводыря,
Как странники иных эпох,
Шагают два монастыря.
И в узких щелях древних плит
Ютятся вереск и бурьян.
Не знаю, что у вас болит,
Но у меня болит Севан.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 107.

972.

что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому, что я с севера, что ли.
Я готов рассказать тебе поле,
Эти волосы взял я

Есенин С.А. Шаганэ ты моя, Шаганэ // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

973.

что ли.
Я готов рассказать тебе поле,
Эти волосы взял я у ржи,
Если хочешь, на палец вяжи —
Я нисколько не чувствую боли.
Я готов рассказать тебе поле.
Про волнистую рожь при луне
По кудрям ты моим догадайся.
Дорогая, шути,

Есенин С.А. Шаганэ ты моя, Шаганэ // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

974.

чувствую боли.
Я готов рассказать тебе поле.
Про волнистую рожь при луне
По кудрям ты моим догадайся.
Дорогая, шути, улыбайся,
Не буди только память во мне
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там, на севере, девушка тоже,

Есенин С.А. Шаганэ ты моя, Шаганэ // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

975.

на терпящих покорно
Полон жгучих и жалостных чувств.
О могу ль облегчить я их скорбный
Путь страданья улыбкою уст!
И не плачу я. Что мои слезы!
Я врагов исступленно кляну
И шепчу им проклятым, угрозы.
А душой к умирающим льну.

Саянский К. Шествие мертвых // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 81.

976.

Зимой дождавшись солнечного часа,
Всей пестрой заманчивых афиш,
Всей суетой кварталов Монпарнаса.
Но жестко возвращает нас назад,
На расстоянье боль не сделав глуше,
На всех углах раскленный плакат
спасите наши души!”.
И мир размером кажется с пятак,
Когда встает почти

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 119–120.

977.

мир размером кажется с пятак,
Когда встает почти что рядом с нами
В руины обратившийся Спитак,
Загроможденный свежими гробами.
Там не утих сирен протяжный вой,
Там как бы длится вечное Сегодня.
И чей-то голос, все еще живой,
Зовет, зовет из

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 119–120.

978.

Опять над Араратом в небе рваном,
В один поток смещая времена,
Из темных туч мелькает ятаганом
Холодная и острая луна.
Не в первый раз ты терпишь неудачу,
Не в первый раз тебя гнетет печаль.
И я с тобой об этом

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 375.

979.

один поток смещая времена,
Из темных туч мелькает ятаганом
Холодная и острая луна.
Не в первый раз ты терпишь неудачу,
Не в первый раз тебя гнетет печаль.
И я с тобой об этом вместе плачу,
В твоей судьбы заглядывая даль.

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 375.

980.

кровью Сумгаит.
Нам память жжет любви душа земная
Своею страстью вечно молодой.
Но жизнь летит, все на пути сминая
И не считаясь с нашею бедой.
А мы еще в душе лелеем сад свой
И спорим с обнаженною тоской,
А мы

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 375.

981.

то, что я неверным резал глотки.
За Родину, за Сталина – вперёд! –
вот мой девиз и символ гордой веры.
А кто не с нами, тот пускай умрёт, −
и здесь недопустимы полумеры!
Из кхмерских джунглей вывела тропа
меня на освещённую аллею.
Мотыгой

Вольфсон Б. И. Символ веры // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

982.

А я сжигал убогих и калек
без медицинских и иных прелюдий.
Я верил, что прекрасен человек,
ну а уроды − попросту не люди.
Так вырос и сформировался я
царём природы, а не жалким зэком.
Духовность – вот основа бытия!
Без веры я

983.

прелюдий.
Я верил, что прекрасен человек,
ну а уроды − попросту не люди.
Так вырос и сформировался я
царём природы, а не жалким зэком.
Духовность – вот основа бытия!
Без веры я не стал бы человеком!

984.

не люди.
Так вырос и сформировался я
царём природы, а не жалким зэком.
Духовность – вот основа бытия!
Без веры я не стал бы человеком!

985.

Пораженье, изгнанье, смерть.
Но в унынье впадать не сметь!
Запах яблок и миндаля.
Жив народ, и жива земля!
Край камней, край холодных скал,
Горний свет тебя не

Вольфсон Б. И. Сим победши! // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

986.

впадать не сметь!
Запах яблок и миндаля.
Жив народ, и жива земля!
Край камней, край холодных скал,
Горний свет тебя не ласкал.
Ослепительно ярким днём
Он тебя опалил огнём.
Но на склонах взошла трава –
Жив народ, и земля жива!
Поколения

987.

Сиван. Севан, лазоревое блюдце,
Не говори чужим, что я – ничей.
Пойду туда, где волосы секутся
Плетьми жестоких солнечных лучей
Глухонемой художник в переходе,
Семитский

А. Григоров. Народ ‒ близнец, я знаю вашу речь // Амирам Григоров: «Вагаршапат Погосян, бакинский летчик, лети в небо». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.armmuseum.ru/news-blog/2017/4/26/-

988.

водам мчатся черной сотней,
Беря прыжками каменный редут.
И прав был Осип, нет страны субботней,
Чем та, к которой нас не призовут.
Земля не остынет за ночь и продлится истома

989.

сотней,
Беря прыжками каменный редут.
И прав был Осип, нет страны субботней,
Чем та, к которой нас не призовут.
Земля не остынет за ночь и продлится истома

990.

Уцелела старуха слепая
Посреди перебитой семьи,
Несмотря на свое истощенье
И на дряхлые годы свои.
Уж неделю она голодала,
И, не в силах подняться с земли,
Только слухом едва угадала,
Что какие-то люди вошли.
А вошли добровольцы армяне,
И их

Кулебякин А. П. Слепая // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 83‒85.

991.

головой, застонала:
Ай, Нана!.. Арташес!.. Ай, Оган!
Добровольцы ее расспросили,
Но слепая твердила одно,—
Что ее позабыли родные,
Что ее не кормили давно.
Перед ней истерзали невестку,
Перед ней задавили внучат,
А старухе в потемках казалось,
Что они меж собою

992.

меж собою кричат.
Перед нею зарезали сына,
А она упрекала его,
Что ушел он зачем-то из дома
И поесть ей не дал ничего.
Простирая беспомощно руки,
Как ребенок, стонала она
И по несколько раз повторяла
Перебитых родных имена.
Добровольцы смущенные

993.

патроном ружье.
На полу шевелилась старуха.
Он печально взглянул на нее.
На полу шевелилась старуха,
Трупный запах чуть с ног не валил...
Армянин помолился, заплакал...
И не глядя ее пристрелил.

994.

Он печально взглянул на нее.
На полу шевелилась старуха,
Трупный запах чуть с ног не валил...
Армянин помолился, заплакал...
И не глядя ее пристрелил.

995.

качество вокруг мнений.
Осталось – отпущенное
в сроке неизведанного…
Слишком много ультрафиолета!
Троюродная прабабка из Айгеата
поучала иногда плакать:
Слеза никогда не станет камнем!»
Сама ушла умирать в горы –
не умела плакать…
Слишком много ультрафиолета!
Ярче наше полярное свечение,
и мы

Шахвердян Л. Слишком много ультрафиолета… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 78‒79.

996.

Слишком много ультрафиолета!
Троюродная прабабка из Айгеата
поучала иногда плакать:
Слеза никогда не станет камнем!»
Сама ушла умирать в горы –
не умела плакать…
Слишком много ультрафиолета!
Ярче наше полярное свечение,
и мы немного становимся богами
с горькой усмешкой на это

Шахвердян Л. Слишком много ультрафиолета… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 78‒79.

997.

область физического пересечения
в пределе сведется к единственной точке –
новой форме определения
верного единения –
Сердцу…
Сердце живет в Сердце.
Сердце не предаст…

Шахвердян Л. Слишком много ультрафиолета… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 78‒79.

998.

Нагорный день. Он жёлт. Скала одета
В плохой туман и в дождь. Но суть не в том.
На камне — председатель сельсовета
С распоротым на совесть животом.
Они не любят бритых. Губы, щёки
Проколоты, и

Шуф В. А.. Смерть («Нагорный день. Он жёлт. Скала одета…»). 1933

999.

плохой туман и в дождь. Но суть не в том.
На камне — председатель сельсовета
С распоротым на совесть животом.
Они не любят бритых. Губы, щёки
Проколоты, и сломана рука.
И вот лежит — большой и кособокий —
Аванского Совета нахака
На камне

Шуф В. А.. Смерть («Нагорный день. Он жёлт. Скала одета…»). 1933

1000.

барабан, спокойно и отлично.
И дождь и марш — во все концы страны.
Я прожил день, как будто — необычно.
Но я не прав. Я прожил день войны.

Шуф В. А.. Смерть («Нагорный день. Он жёлт. Скала одета…»). 1933

1001.

Не солнце скрылось за тучи
Иль погрузилось в туман, –
Погиб герой, сражен могучий,
Убит Вардан Мамиконян!..
Он пал средь доблестного

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

1002.

Убит Вардан Мамиконян!..
Он пал средь доблестного боя
За честь страны, за крест святой…
Погиб! И нет уже героя,
Он не вернется в край родной!
Еще недавно, полный жизни,
Явился он среди полков, –
И он мечтал служить отчизне,
Страну избавить

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

1003.

тотчас;
Он вспомнил все, – и сердце сжало
И слезы хлынули из глаз…
Прощайте, дети Гайстана, –
Так обратился он к войскам, –
Не забывайте вы Вардана;
Я больше не товарищ вам!..
Уж смерть идет, – но, как со мною,
Так вы сражайтесь без

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

1004.

сжало
И слезы хлынули из глаз…
Прощайте, дети Гайстана, –
Так обратился он к войскам, –
Не забывайте вы Вардана;
Я больше не товарищ вам!..
Уж смерть идет, – но, как со мною,
Так вы сражайтесь без меня!
Не посрамите же собою
Вы

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

1005.

забывайте вы Вардана;
Я больше не товарищ вам!..
Уж смерть идет, – но, как со мною,
Так вы сражайтесь без меня!
Не посрамите же собою
Вы Аварайские поля!!..
Я верю, край наш не забудет
О славе прежних, лучших дней, –
И кто

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

1006.

но, как со мною,
Так вы сражайтесь без меня!
Не посрамите же собою
Вы Аварайские поля!!..
Я верю, край наш не забудет
О славе прежних, лучших дней, –
И кто из вас смиряться будет
Перед врагом страны своей?!
За наши славные

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

1007.

в руке, за честь отчизны
Он смело бьется до конца…
Когда ж армяне победили
И возвращались с торжеством.
Они Вардана не забыли
И горько плакали по нем!..
Прошли века… Былым сраженьем
Гордится древняя земля…
И все взирают с уваженьем
На

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.71–74.

1008.

хребтов. К тебе - с речами:
Вон озеро!
Да где же?
В бирюзе
Шального дня, за плотными лучами!
Твой взгляд уже не точен и не быстр,
Душа, забвенья полная, - саванна:
Но видишь, видишь это море искр,
Там небо входит в царствие

Ватутина М. О. Смотровая площадка / М. О. Ватунина // Смотровая площадка. М. : Стеклограф, 2016 Страница

1009.

с речами:
Вон озеро!
Да где же?
В бирюзе
Шального дня, за плотными лучами!
Твой взгляд уже не точен и не быстр,
Душа, забвенья полная, - саванна:
Но видишь, видишь это море искр,
Там небо входит в царствие Севана.
Вдруг хрустнет

Ватутина М. О. Смотровая площадка / М. О. Ватунина // Смотровая площадка. М. : Стеклограф, 2016 Страница

1010.

за одной
ах, как жаль покидать мне твое изголовье
как цветет абрикос, мечтала увидеть — цахкац циран —
все шепчу, а кто не мечтает, скажи, моя радость,
словно весла сложили, на дно положили, лежим и смотрим
как течет мимо нас все небо,

Шереметева М-М. …снег тебе посылаю, его вдоволь, но валит и валит… // Зинзивер. №4. 2013. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/zin/2013/4/lyubopytnye-miry.html

1011.

впиваются в голову.
Голова моя — колокол.
Голова набухает болью.
Я пришел в этот мир с любовью.
Мои губы — для смеха, не стона...
В небе колокол бьет похоронный.
Нёбо мое - пересохшая глина.
Падаю, падаю… Медленно падаю на песок.
Чей это крик?

Габриэлян Н. М. Сны Комитаса / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 89.

1012.

сад.
И уплывает в даль
двукрылый Арарат.
А я за ним лечу —
догнать пытаюсь сон.
В часовне жгу свечу,
чтоб не растаял он.
Среди ночных огней
ищу незримый свет.
Среди дневных теней —
Ковчега ясный след...
Сердце вновь мне говорит:
улетай

Широкова-Тамбовцева Е. В. Сны об Арарате // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/tambovceva.htm (дата обращения – 25.03.2023)

1013.

тобой уходим рано,
глухим горбатым пустырём,
рассвет, как воду из стакана,
омытыми глазами пьём.
Садимся у воды. Колючки
счищаем. Ничего не ждём.
Как говорят поэты, тучки
проносят свой летучий бред,
как будто всемогущий лучник
их посылает следом в след.
Сидим.

Черешня В. С. События, которых нет / В. С. Черешня // Шепот Акакия. М. : Алетейя, 2008.

1014.

Согревали душу мне не раз,
Отводя от пропасти соблазна:
Нежный Фрик и мудрый Комитас,
Древним откровением Кавказа.
Наливалась винограда гроздь
Солнечными соками эфира.

Юпп М. Е. Согревали душу мне не раз // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

1015.

откровением Кавказа.
Наливалась винограда гроздь
Солнечными соками эфира.
Я в армянском мире только гость
Из другого солнечного мира.
Всё читаю, не жалея глаз,
Все хочу огнем чужим согреться.
Помогите Фрик и Комитас, –
Нежностью ее наполнить сердце!

1016.

немного
Нам нужно для воображенья:
Уже мне видится дорога,
Озерной шири приближенье,
Густая зелень горных склонов,
Гора двуглавая все ближе.
Не вижу я чужих балконов,
Московского двора не вижу.
В полях качается пшеница,
Пшат пахнет солнцем и весною,
Подернуты загаром

Звягинцева В. К.. Сокращение расстояний

1017.

видится дорога,
Озерной шири приближенье,
Густая зелень горных склонов,
Гора двуглавая все ближе.
Не вижу я чужих балконов,
Московского двора не вижу.
В полях качается пшеница,
Пшат пахнет солнцем и весною,
Подернуты загаром лица
Моих друзей, привыкших к зною.
Горчит

Звягинцева В. К.. Сокращение расстояний

1018.

То жизни мощный лик,
Как вечно мчащийся поток,
Как гордый птицы крик.
На дальней родине твоей
Как море – озеро Севан
Не счесть восторгов и огней,
Что ты зажег, Сарьян.

Ветчинкина Г. Солнечному Сарьяну // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван 1946. С. 133.

1019.

лилось в окно лавиной,
как будто шло к нему с повинной
за то, что будет жить ПОТОМ.
Потом, когда его не будет.
Но будет этот небосклон,
и горы в матовой полуде,
и свет, ндущий из окон.
Все было в солнце:

Русская советская поэзия 50-70-х годов. Хрестоматия / Составитель И.И. Розанов. Минск : Вышэйшая школа, 1982.

1020.

О чем грустишь, задумчивый поэт?
В твоих глазах мы видим тень укора.
Армянский бард! Ты грустен, что не скоро
Народам Бог пошлет покой от бед.
Но это будет: стихнут волны спора,
Едва в сердцах забрезжит новый свет —

Кулебякин А. П.. Сонет-акростих Ованнесу Туманяну

1021.

наш мир, как темный жуткий лес,
Могила грез, святилище обмана.
А все же и в нем сквозит лазурь небес.
Нет! Не померкнет солнце Айастана.
Яснеет даль: ты видишь, Ованнес?!..
Не умолкай: нам нужно Туманяна!!

Кулебякин А. П.. Сонет-акростих Ованнесу Туманяну

1022.

обмана.
А все же и в нем сквозит лазурь небес.
Нет! Не померкнет солнце Айастана.
Яснеет даль: ты видишь, Ованнес?!..
Не умолкай: нам нужно Туманяна!!

Кулебякин А. П.. Сонет-акростих Ованнесу Туманяну

1023.

Я обращаю сбивчивую речь
К Тебе, Господь, не в суетности праздной,
А чтоб в огне отчаяния сжечь
Овладевающие мной соблазны.
Григор Нарекаци, «Книга скорбных песнопений»
Ни от

Овчинников С. Е. Сон об Армении. Из личного архива автора.

1024.

в суетности праздной,
А чтоб в огне отчаяния сжечь
Овладевающие мной соблазны.
Григор Нарекаци, «Книга скорбных песнопений»
Ни от чего не стоит зарекаться!
И могут быть весьма разнообразны,
как написал когда-то Нарекаци,
овладевающие мной соблазны…
Прозрачна тень цветущих абрикосов.
Невидимо

Овчинников С. Е. Сон об Армении. Из личного архива автора.

1025.

Прозрачна тень цветущих абрикосов.
Невидимо стучат каменотёсы.
Вдали пастух, опершийся на посох.
Ползёт арба – скрипучие колёса.
Иду один. Мне никуда не надо.
Армянка величавая навстречу –
мне что-то говорит певучей речью.
И с нею сладкий аромат граната.
В какие необычные картины

Овчинников С. Е. Сон об Армении. Из личного архива автора.

1026.

А ненависть их допотопна.
Пугает, что тенью своей
Сосна осенит близ утеса,
Земли виноградные гроздья,
Как верных до гроба друзей.
Не так ли Армения – ты
Сосной на утесе Кавказа,
Ковчег сберегаешь мечты
Крупицами устного сказа?
Не так ли веками деля

Юпп М. Е. Сосна на утесе // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

1027.

Как верных до гроба друзей.
Не так ли Армения – ты
Сосной на утесе Кавказа,
Ковчег сберегаешь мечты
Крупицами устного сказа?
Не так ли веками деля
С другими народами горы,
Свои и чужие раздоры
Двужильностью превозмогла?
О, Армения! ты как сосна

1028.

ласковой небесной синевой.
Спеши, ведь там, в грязи горячей умирая,
Стенают матери, прижав детей к груди.
И если ты сейчас не нарисуешь рая,
То после смерти им куда с детьми брести?

Габриэлян Н. М. Средневековая армянская миниатюра / Н. М. Габриэлян // Поющее дерево. М. : «Фортуна ЭЛ», 2010. С. 96.

1029.

Иль ветер до меня донес
Три вопля матери-армянки
Сквозь годы безысходных слез?
Гудят, гудят гудки тревожно:
Такой туман, что не пройти, —
Судам в проливе невозможно
Друг друга не задеть в пути.
Мы возвращаемся обратно.
Часы идут, а все темно.

Звягинцева В. К.. Стамбул

1030.

армянки
Сквозь годы безысходных слез?
Гудят, гудят гудки тревожно:
Такой туман, что не пройти, —
Судам в проливе невозможно
Друг друга не задеть в пути.
Мы возвращаемся обратно.
Часы идут, а все темно.
Как странно, как невероятно,
Что снам сбываться суждено.

Звягинцева В. К.. Стамбул

1031.

утренних лучей
Как на ладони предо мною:
Шатры мечетей там и тут,
Под низкой каменной стеною
Цветные лодочки снуют.
Людей не видно мне отсюда,
Немая красота видна,
Вот Сулеймание как чудо...
Но где ж София? Вот она,
Властительница дум, стремлений,

Звягинцева В. К.. Стамбул

1032.

Там жёны по базару ходят,
На перекрёстки шлют старух,
А те мужчин в харемы вводят,
И спит подкупленный евнух.
Но не таков Арзрум нагорный,
Многодорожный наш Арзрум:
Не спим мы в роскоши позорной,
Не черплем чашей непокорной
В вине разврат,

А. С. Пушкин. Стамбул гяуры нынче славят // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 2. Стихотворения 1823–1836. С. 316.

1033.

шлют старух,
А те мужчин в харемы вводят,
И спит подкупленный евнух.
Но не таков Арзрум нагорный,
Многодорожный наш Арзрум:
Не спим мы в роскоши позорной,
Не черплем чашей непокорной
В вине разврат, огонь и шум.
Постимся мы: струёю трезвой

1034.

харемы вводят,
И спит подкупленный евнух.
Но не таков Арзрум нагорный,
Многодорожный наш Арзрум:
Не спим мы в роскоши позорной,
Не черплем чашей непокорной
В вине разврат, огонь и шум.
Постимся мы: струёю трезвой
Одни фонтаны нас поят;
Толпой неистовой

1035.

поздним
Часами стояли…
Загнали ее
Под землю!
Чтоб каждая капля ‒ для пользы:
Старалась бы ‒ делала дело свое, ‒
Давала б энергию ‒
Не отвлекалась,
Ни сетью рыбачей, ни всплеском весла,
Ни щебеты птичьи не откликалась
И женские слезы с собой не несла!

Николаевская Е. М. Станция «Радость» // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 34‒35.

1036.

пользы:
Старалась бы ‒ делала дело свое, ‒
Давала б энергию ‒
Не отвлекалась,
Ни сетью рыбачей, ни всплеском весла,
Ни щебеты птичьи не откликалась
И женские слезы с собой не несла!
Для пользы, для пользы…
Мол, вовсе не надо
На капли дробиться,

Николаевская Е. М. Станция «Радость» // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 34‒35.

1037.

б энергию ‒
Не отвлекалась,
Ни сетью рыбачей, ни всплеском весла,
Ни щебеты птичьи не откликалась
И женские слезы с собой не несла!
Для пользы, для пользы…
Мол, вовсе не надо
На капли дробиться,
На камне дрожать,
Сто солнц отражать,
Рассыпаться

Николаевская Е. М. Станция «Радость» // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 34‒35.

1038.

всплеском весла,
Ни щебеты птичьи не откликалась
И женские слезы с собой не несла!
Для пользы, для пользы…
Мол, вовсе не надо
На капли дробиться,
На камне дрожать,
Сто солнц отражать,
Рассыпаться прохладой,
Да слишком горячие лбы остужать…
Под землю

Николаевская Е. М. Станция «Радость» // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 34‒35.

1039.

Спадает полуденный зной,
Но вечер как будто не начат.
Сидят старики под стеной,
Сидят и о чем-то судачат.
Они свою чувствуют власть,
Они сознают свою цену.
Стена

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 105–106.

1040.

отвлечь
От царственных этих движений
Из трубочек тянется дым,
Как жизнь переменчив и зыбок.
Когда б мы прислушались к ним,
Не сделали б многих ошибок.
Слабеет охотничий слух,
И зрение выцвело тоже.
На старый обветренный туф
Их руки и лица

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 105–106.

1041.

Нет, отец, прошло то время,
Я пойду с тобой;
В руки меч, а ногу в стремя,
И помчимся в бой.
Не боюсь я супостата
И его полков —
У подошвы Арарата
Умереть готов!
Так, мой сын! Промчатся годы,
Мы вперёд пойдём, —

Веселовский Ю. А. Старый армянин к маленькому сыну // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 67–68.

1042.

Звёздоокие ночи просторнее дней,
И слезами отмыты все рамы,
А селенья, зажатые между хребтов,
Начертаньям Месропа подобны,
Но душа абрикоса не ведает слов,
И пределы пространства условны,
И становится песней погибший певец,
Заживает столетняя рана,
И Тиграна Великого красный дворец

Титов Г. В. Стихи об Армении. Из личного архива автора.

1043.

в горный край облаков корабли
Подобьем Господнего дара,
И правда прекрасной и горькой земли
Остра, будто меч нахарара.
И плоть не иссохнет на этом ветру,
И радостью станет утрата.
Армения Духа горит поутру
На вечных снегах Арарата.
Тихонов Н. С.

Титов Г. В. Стихи об Армении. Из личного архива автора.

1044.

Перевожу. То рассказы, то повесть, то пьеса.
Нынче и вовсе свихнулся – засел за роман.
Впрочем, сей тягостный труд не лишен интереса:
перипетии четвертого века, дурман
смертоубийства, и козни, и происки перса
и византийца, и страсти, и гнусный обман,

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1045.

Спорим, бранимся, скандалим, садимся на мель.
Вольному воля, да жалко, что трата эмоций,
как ни прискорбно, чревата утратой земель.
И не унять эту боль, хоть упейся пропойцей,
не протрезвиться, когда улетучится хмель;
волком бы взвыть или с истовостью богомольца
Господи, –

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1046.

воля, да жалко, что трата эмоций,
как ни прискорбно, чревата утратой земель.
И не унять эту боль, хоть упейся пропойцей,
не протрезвиться, когда улетучится хмель;
волком бы взвыть или с истовостью богомольца
Господи, – молвить, – да что же мы, право, в

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1047.

и змейка потока
переползает долину, ложбину и луг,
чуждая зависти, скудная вроде итога,
и обомлеешь, и на душу ляжет испуг:
не потерять бы. И только. И только. И только.
Не потерять бы. А прочее – легкий недуг.
Не оттого ли, когда

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1048.

зависти, скудная вроде итога,
и обомлеешь, и на душу ляжет испуг:
не потерять бы. И только. И только. И только.
Не потерять бы. А прочее – легкий недуг.
Не оттого ли, когда с высоты, подлетая,
смотришь в оконце – дыханье займется и

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1049.

на душу ляжет испуг:
не потерять бы. И только. И только. И только.
Не потерять бы. А прочее – легкий недуг.
Не оттого ли, когда с высоты, подлетая,
смотришь в оконце – дыханье займется и ком
в горле; она не священная и

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1050.

прочее – легкий недуг.
Не оттого ли, когда с высоты, подлетая,
смотришь в оконце – дыханье займется и ком
в горле; она не священная и не святая,
да ведь моя же, земля-то. Пускай незнаком,
сроду в глаза не видал остальных и

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1051.

Не оттого ли, когда с высоты, подлетая,
смотришь в оконце – дыханье займется и ком
в горле; она не священная и не святая,
да ведь моя же, земля-то. Пускай незнаком,
сроду в глаза не видал остальных и плутаю
в непроходимых

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1052.

ком
в горле; она не священная и не святая,
да ведь моя же, земля-то. Пускай незнаком,
сроду в глаза не видал остальных и плутаю
в непроходимых потемках дурак дураком,
эта – моя, на которой мой век коротаю,
и о какой

Кубатьян Г. И. Стихотворение по поводу // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 31–32.

1053.

Стоял туман на подступах к Шуши́,
Окислились случайные руины,
Что расплодили рьяны паладины,
В окру́ге не оставив ни души.
Скулило небо над рекой-резнёй,
И пористы, как древние кораллы,
Нагорные румянились хачкары,
Предсмертною окрашены вознёй.

Пегов В. С. Стоял туман на подступах к Шуши. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/WarGonzo/3649

1054.

татар,
Но бесполезно падая в Тар-тар,
Они за ярусом сдавали ярус
Всех этих гор. Сгорал Степанакерт —
Но цитадели их не победили.
Седые воины сидели и цедили
Настой вина на диком чесноке.

Пегов В. С. Стоял туман на подступах к Шуши. 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://t.me/WarGonzo/3649

1055.

беда! Опять в борьбе ты!
Замри!
Навеки затаи
Все пораженья и победы
Невероятные свои!
За что и с кем ты не боролась?!
Не смей! Себя побереги:
Едва дерзнешь возвысить голос, –
Рыча, откликнутся враги!..
Меж молотом и наковальней
Бороться,
разрываться,
жить!..

Шакарян К. Страна моя, чего во имя… // Литературная Армения. № 3.

1056.

в борьбе ты!
Замри!
Навеки затаи
Все пораженья и победы
Невероятные свои!
За что и с кем ты не боролась?!
Не смей! Себя побереги:
Едва дерзнешь возвысить голос, –
Рыча, откликнутся враги!..
Меж молотом и наковальней
Бороться,
разрываться,
жить!..
Нет участи

Шакарян К. Страна моя, чего во имя… // Литературная Армения. № 3.

1057.

Страна моя! Послушай, что скажу:
Среди твоих кровоточащих ран
Живу, а это значит – не гляжу
В лоснящуюся ширь заморских стран.
А у тебя и моря больше нет…
Отобраны озера и моря.
А сколько

Шакарян К. Страна моя! Послушай, что скажу… // Литературная Армения. № 3.

1058.

в их воде твоих монет!..
Выходит, были выброшены зря…
Всю кровь, что в эту землю пролилась,
Ни озером, ни морем не звалась.
А между тем, залей ее в стакан –
Заплещется волнами океан,
Поднимется в стакане буря!..
И глянет с высоты,

Шакарян К. Страна моя! Послушай, что скажу… // Литературная Армения. № 3.

1059.

Строители наших церквей –
Ахпата, Гехарда, Татева –
не ведали злобы и гнева,
не помнили боли своей.
Не то что ученый монах
внушил им как высшую милость
всю

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1060.

Строители наших церквей –
Ахпата, Гехарда, Татева –
не ведали злобы и гнева,
не помнили боли своей.
Не то что ученый монах
внушил им как высшую милость
всю святость, что уместилась
в евангельских

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1061.

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1062.

им как высшую милость
всю святость, что уместилась
в евангельских письменах.
Ни Марк, ни Лука, ни Матфей,
ни Иоанн и не Павел
на истинный путь не наставил
строителей наших церквей.
Никто не научит тому,
что мы, хотя бы подспудно,
не

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1063.

святость, что уместилась
в евангельских письменах.
Ни Марк, ни Лука, ни Матфей,
ни Иоанн и не Павел
на истинный путь не наставил
строителей наших церквей.
Никто не научит тому,
что мы, хотя бы подспудно,
не знаем; не видим, пусть смутно,

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1064.

Ни Марк, ни Лука, ни Матфей,
ни Иоанн и не Павел
на истинный путь не наставил
строителей наших церквей.
Никто не научит тому,
что мы, хотя бы подспудно,
не знаем; не видим, пусть смутно,
в себе; не имеем в дому.

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1065.

и не Павел
на истинный путь не наставил
строителей наших церквей.
Никто не научит тому,
что мы, хотя бы подспудно,
не знаем; не видим, пусть смутно,
в себе; не имеем в дому.
И выплеснулась из кровей
ремесленника-бедолаги
мечта о

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1066.

Павел
на истинный путь не наставил
строителей наших церквей.
Никто не научит тому,
что мы, хотя бы подспудно,
не знаем; не видим, пусть смутно,
в себе; не имеем в дому.
И выплеснулась из кровей
ремесленника-бедолаги
мечта о покое и

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1067.

строителей наших церквей.
Никто не научит тому,
что мы, хотя бы подспудно,
не знаем; не видим, пусть смутно,
в себе; не имеем в дому.
И выплеснулась из кровей
ремесленника-бедолаги
мечта о покое и благе
строителей наших церквей.
И камень

Кубатьян Г. И. Строители наших церквей // Г. Кубатьян. Имя: Стихи. Ереван: Советакан грох, 1979. С. 67–68.

1068.

так и топчутся в пыли.
И готовы музыканты бить по струнам до упаду,
Лишь бы только их вниманьем за столом не обошли.
Так порою с горных склонов катит вниз река большая.
Так, бывает, строки песни заполняют всю тетрадь.
Предо мной

Матусовский М. Л.Свадьба в Гарни // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.317–318.

1069.

Так, бывает, строки песни заполняют всю тетрадь.
Предо мной кружился парень, с ним схлестнуться приглашая,—
И тогда я принял вызов, не решаясь отступать.
И помчались друг за другом, и пошли мелькать без счета
Тьма, сменявшаяся светом, свет, сменяющийся тьмой.
В

Матусовский М. Л.Свадьба в Гарни // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.317–318.

1070.

Лазурь голубее,
Живительней воздух, бурливей река...
И в новую жизнь бесконечной аллеей
Пред нами приветно раскрылись века.
Но разве сознанье не мучит, не давит,
Что в радости марта, на празднике верб
Весны и свободы не видит, не славит
Поляк, армянин,

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1071.

Живительней воздух, бурливей река...
И в новую жизнь бесконечной аллеей
Пред нами приветно раскрылись века.
Но разве сознанье не мучит, не давит,
Что в радости марта, на празднике верб
Весны и свободы не видит, не славит
Поляк, армянин, и бельгиец,

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1072.

приветно раскрылись века.
Но разве сознанье не мучит, не давит,
Что в радости марта, на празднике верб
Весны и свободы не видит, не славит
Поляк, армянин, и бельгиец, и серб?
В угрюмых ущельях, за зеркалом Вана,
Чу! лязганье цепи, удар

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1073.

века.
Но разве сознанье не мучит, не давит,
Что в радости марта, на празднике верб
Весны и свободы не видит, не славит
Поляк, армянин, и бельгиец, и серб?
В угрюмых ущельях, за зеркалом Вана,
Чу! лязганье цепи, удар топора!
Там

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1074.

удар топора!
Там тысячи гибнут по слову султана,
Там пытки — забава, убийство — игра.
А дальше из глуби Ускюба, с Моравы,
Не те же ли звоны, не тот же ли стон?
Там с ветром весенним лепечут дубравы
Не песенки страсти,— напев

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1075.

по слову султана,
Там пытки — забава, убийство — игра.
А дальше из глуби Ускюба, с Моравы,
Не те же ли звоны, не тот же ли стон?
Там с ветром весенним лепечут дубравы
Не песенки страсти,— напев похорон.
В развалинах — башни Лувена

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1076.

глуби Ускюба, с Моравы,
Не те же ли звоны, не тот же ли стон?
Там с ветром весенним лепечут дубравы
Не песенки страсти,— напев похорон.
В развалинах — башни Лувена и Гента,
Над родиной вольной — неистовый гнет...
Германских окопов железная лента

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1077.

истерзанной Польше!
Нет воли всмотреться, немеет язык...
О, как же гордиться и праздновать дольше,
Катить по просторам восторженный клик?
Довольно! Не кончено дело свободы,
Не праздник пред нами, а подвиг и труд,
Покуда, в оковах, другие народы,
С надеждой на

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1078.

всмотреться, немеет язык...
О, как же гордиться и праздновать дольше,
Катить по просторам восторженный клик?
Довольно! Не кончено дело свободы,
Не праздник пред нами, а подвиг и труд,
Покуда, в оковах, другие народы,
С надеждой на нас, избавления ждут!

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 222–223.

1079.

В самых горах, где курбан никогда не байрам
Где постареть успевают одни храбрецы
И абрикосовый снег холодит по дворам,
Старая мама качает кораблик хноци.
Тут говорит

Амирам Григоров. С. С. Арутюнову

1080.

прялка свистит колесом
И, над пространством с вороньим названьем Арцах,
Пыльные тучи торопятся за горизонт.
И до того, как рассвет не протянет тяжи
Цвета граната и не оживут тростники
Вызреет в чреве хноци, будто новая жизнь
Сладкое масло, темней материнской

Амирам Григоров. С. С. Арутюнову

1081.

с вороньим названьем Арцах,
Пыльные тучи торопятся за горизонт.
И до того, как рассвет не протянет тяжи
Цвета граната и не оживут тростники
Вызреет в чреве хноци, будто новая жизнь
Сладкое масло, темней материнской тоски
Как и всегда, до известной

Амирам Григоров. С. С. Арутюнову

1082.

Сладкое масло, темней материнской тоски
Как и всегда, до известной поры временя -
До пробужденья кубышек в садовом пруду,
Старая мама не ест, ожидая меня
Целую ночь до рассвета, но я не приду

Амирам Григоров. С. С. Арутюнову

1083.

поры временя -
До пробужденья кубышек в садовом пруду,
Старая мама не ест, ожидая меня
Целую ночь до рассвета, но я не приду

Амирам Григоров. С. С. Арутюнову

1084.

рощам, ливням!
Прощай, высокое безмолвье!
Уходим от снегов июля.
Идём, щетиной в тучи тычась.
Уже мы знаем, что безптичье
ничуть не слаще, чем безлюдье.
Затягивается прореха
над головами сизой пасмурью.
А снизу машут нам подпаски:
Агей!» —
по склонам катит эхо.

С. А. Минаков. С вершин / Минаков С. А. // Имярек. М. : Современник, 1992. С. 199‒200.

1085.

ослик,
Вздремнул он, а после
Пошел он лужайкою прямо.
Куда ты? Куда ты?
Да стой же проклятый!»
Но разве ишак не упрямый?
Он встал над обрывом.
Красиво? Красиво!
С него напишу я второго»,
И вот уж их двое:
Поодаль живое

Кончаловская Н. П. С высот Арагаца // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 53–55.

1086.

их двое:
Поодаль живое
Созданье рождается снова.
Их было бы трое
Под снежной горою,
Пойди он направо долиной.
Но он не остался,
Он влево подался
И… вышел совсем из картины.

Кончаловская Н. П. С высот Арагаца // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 53–55.

1087.

Расскажу о Корлеоне доне.
Осенью идёт на нерест рыба.
Я ж заночевал в армянском доме,
не дойдя немного до обрыва.
Днём по склонам собирал орехи,
возле нор растягивался лисьих,
наблюдал, как убегают реки,
умыкая золотишко

Константинов Всеволод. Татев. 2020

1088.

реки,
умыкая золотишко листьев.
Вечером мы пили с армянином.
Водку звали Белая дорога.
Две бутылки почивайте с миром.
На двоих не так уж это много.
Было у хозяина три сына.
Был он по профессии строитель.
И мечтал: вот это будет

Константинов Всеволод. Татев. 2020

1089.

сильные сплочённые мужчины —
и с горы своей во все районы
будут слать гружёные машины.
Но завод разрушен и оставлен.
Нет, не ими — дух его покинул.
Двое сыновей под Ярославлем.
Третий и совсем куда-то сгинул.
Может быть, я всё это придумал.

Константинов Всеволод. Татев. 2020

1090.

Не вам, свободным и беспечным,
Я песни грустные пою,
Не вам в страданьи бесконечном
Свои мечты я отдаю...
О тех,

Алексеева Е. Тебе, о мученик ‒ народ // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 74–76.

1091.

Не вам, свободным и беспечным,
Я песни грустные пою,
Не вам в страданьи бесконечном
Свои мечты я отдаю...
О тех, кто спит покоем вечным,
Я слезы горестные лью!..
И

1092.

Тем, кто уснул на поле брани,
Кто голову сложил,
И вам, исчезнувшим в тумане,
Мир о которых позабыл
И чьих не помнит он названий, —
Кто также родину любил!..
Я в этой песне светлокрылой !.
Благословение им шлю, —
Пред светлой памятью, уныло

1093.

вязь Маштоца нелегка,
Я и ее освою вскоре.
Но и без знанья языка
Мне так открыто это горе.
Стараясь Бога не смущать,
Они без мольб бредут устало,
В домашних туфлях и плащах,
В том, в чем несчастье их застало.
Не

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 123.

1094.

Бога не смущать,
Они без мольб бредут устало,
В домашних туфлях и плащах,
В том, в чем несчастье их застало.
Не каждый путь осилить мог:
Кто слишком юн, кто очень старый.
Лишь глыбы камней вдоль дорог
Остались сзади, как хачкары.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 123.

1095.

понял помыслом крылатым
Свой век, ты взвесил мощь племен.
И знамя брани над Евфратом
Вознес, в союзе с Митрадатом,
Но не в безумии, как он.
Ты ставил боевого стана
Шатры на всех концах земных:
В горах Кавказа и Ливана,
У

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 244 –245.

1096.

и чару чтить:
В стихах Гомера знал услады,
И образ Мудрости-Паллады
С Нанэ хотел отождествить!
Ты видел в нем не мертвый идол;
Свою заветную мечту,
Вводя Олимп в свой храм, ты выдал:
Навек — к армянской мощи придал
Ты эллинскую

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 244 –245.

1097.

его годинам
Чрез войны, чрез тоску и страх...
Когда ж военная невзгода
Смела намеченный узор, —
Ты помнил благо лишь народа,
Не честь свою, не гордость рода, —
Как кубок яда, пил позор.
Тигран! мы чтим твой вознесенный
И лаврами венчанный лик!

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 244 –245.

1098.

войны, чрез тоску и страх...
Когда ж военная невзгода
Смела намеченный узор, —
Ты помнил благо лишь народа,
Не честь свою, не гордость рода, —
Как кубок яда, пил позор.
Тигран! мы чтим твой вознесенный
И лаврами венчанный лик!
Но ты, изменой

Брюсов В. Я. Арарат из Эривани // В.Я. Брюсов. Собр. сочинений: В 7 т. М.: Худож. лит., 1973. Т.2. С. 244 –245.

1099.

своих самоваров.
Тут отношенье в тиши и глуши
Особое к чаю имелось,
Ибо вся крепость сектантской души
Без крепкого чая — не крепость.
А на востоке мычанье стоит,
Встали стада великие —
Езидов стада это, всякий езид
Дьявола чтит, как владыку.
Рядом

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

1100.

и во всей красе —
Теплая тишина.
Точно осыпалось небо вниз,
Скалы же газообразными
Стали — коричневый их карниз
Светится вдруг по-разному.
Не разобрать, где и когда
С небом земля встречается, —
То ли ручей, то ли звезда,
Переливаясь, качается.
Тихо… Ни ветер,

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

1101.

где и когда
С небом земля встречается, —
То ли ручей, то ли звезда,
Переливаясь, качается.
Тихо… Ни ветер, ни зверь не шуршит,
Бродят вечерние кручи
Шагом янтарным; сверху вершин
Пылает пропасть летучая.
Дикою шалью лежит земля,
Днем далеко невзрачная —
Как

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

1102.

откуда
Такая здесь тишина?»
Он наклоняется: «Камня горсть
Видишь? Это аула кость.
Татарские души дышали
Разбоем, дорогой,
При них ступать не решались
Сюда ни одной ногой.
Аул шумел погоней,
Пальба по ним, по нас, —
Уехали все — ты понял? —
Оттуда и

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

1103.

драконьим юмором
Вошел я в столицу гор.
В садах неизбежных, когда луной
Был город набело выкрашен,
Я виноградной дышал тишиной —
Не той, что указана выше.
Ну просто вино курчавится
В стаканах, а фрукты пестрые,
Сидела с нами красавица,
Кусала пушок

Тихонов Н. С. Тишина // Н. С. Тихонов. Собр. сочинений в 7-ми т. Том I. М.: Худож. лит., 1985. С.124–126.

1104.

о победе пора.
И всех поздравляет начальник отряда:
Ванцы! Ура!!!
Да здравствуют храбрые русские люди
И к родине наша любовь!
Не даром под грохот победных орудий
Пролита кровь. —
Забыты невзгоды, снега и морозы,
Кровавых сражений пора,
И радостно льются счастливые

Кулебякин А. П. Востан // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 95‒96.

1105.

рабства народа
Празднует Ван.
Перед этой картиной геройской отваги
Молчит человеческий ум.
И только колышутся русские флаги:
Взят Эрзерум!!!
Стихотворения, не вошедшие в антологию, но являющиеся частью АТ:

1106.

встречала весной
в свои еще холодные…
Тоска моя –
поэзией опустошаемое сердце,
и жизнь – уже за окном,
сокрыта витражами.
Но сердце не живет миражами.
Сердце живет кровью.
Я ем – я есмь.
Кровь моя – кров мой!
Потому,
смакуя мякоть
майских вишен,
поглощаю красный

Шахвердян Л. Тоска моя ‒ шлейф платья… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 116‒117.

1107.

ясном и послушном
Душа красивая видна.
Сквозит в труде их добродушном
Садов Адама старина.
И странно мне, что эти звери
Не в рай проходят на покой,
Где Ева им откроет двери, —
Что это транспорт боевой.

Городецкий Сергей Митрофанович. Транспорт («Ползет седая черепаха…»)*. 1916

1108.

любовь мою к миру священно венчает и множит,
есть памятник горю – и странный его силуэт
раздумье сулит и нигде повториться не может.
Подъем к нему долог, как приготовленье души,
им шествуют тени, что были безвинно убиты,
в их тихой молитве

Чичибабин Б. А. Третий Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 309.

1109.

им шествуют тени, что были безвинно убиты,
в их тихой молитве умолкли ума мятежи
и чувством вины уничтожено чувство обиды.
Не в праздничном блеске и не в суете площадной
является взорам, забывшим про казни да войны,
тот памятник людям, убитым

Чичибабин Б. А. Третий Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 309.

1110.

безвинно убиты,
в их тихой молитве умолкли ума мятежи
и чувством вины уничтожено чувство обиды.
Не в праздничном блеске и не в суете площадной
является взорам, забывшим про казни да войны,
тот памятник людям, убитым за то лишь одно,
что

Чичибабин Б. А. Третий Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 309.

1111.

Богом стране,
где зреют гранаты и кроткие овцы пасутся, –
он дорог народу и тем он дороже втройне,
что многих святынь не дано ни узреть, ни коснуться.
Во славу гордыне я сроду стихов не писал,
для вещего слова мучений своих маловато, –

Чичибабин Б. А. Третий Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 309.

1112.

и тем он дороже втройне,
что многих святынь не дано ни узреть, ни коснуться.
Во славу гордыне я сроду стихов не писал,
для вещего слова мучений своих маловато, –
но сердце-то знает о том, как горька небесам
земная разлука Армении

Чичибабин Б. А. Третий Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 309.

1113.

Зернистая тяжесть согнулась под злом стародавним,
и плачет над жертвами той беззабвенной резни
поющее пламя, колеблемое состраданьем.
Какая судьба, что не здесь я родился! А то б
и мне в этот час, ослепленному вестью печальной,
как древнему Ною, почудился новый

Чичибабин Б. А. Третий Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С. 309.

1114.

двумя свечами, чуть мерцающими во мраке.
Вот два горных речных потока, что сливаются воедино.
Вот певучая дека арфы, где еще не надеты струны.
Вот змея, что, сверкнув на солнце, притаилась под тенью камня.
Вот жар-птица, что к нам слетела со

Матусовский М. Л.Тридцать шесть знаков // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.320.

1115.

вставший и о чем-то просящий бога.
Вот проем потайного хода с древней арочной перемычкой.
Вот окно монастырской башни, заменявшее амбразуру.
Не однажды еще сравненья для него мне искать придется,—
Предо мной, как открытье мира, золотой алфавит Маштоца,

Матусовский М. Л.Тридцать шесть знаков // М. Л. Матусовский. Стихотворения. Песни. М.: Худ. лит., 1986. С.320.

1116.

серый камень
Бакинским ветром раскалён,
Как стены круглые тандыра,
Где старики пекут лаваш.
Нет, дымно-хлебный запах мира
Забвению ты не предашь.
А вспомнишь ли на самом деле,
В чём первая твоя вина
И что в подсоленной купели –
В слезе

Лиснянская И. Л. Триптих анютиных глазок // Персональный сайт Инны Лиснянской. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://lisnyanskaya.poet-premium.ru/poetry/veter_pokoya.html#137 (дата обращения ‒ 26.03.2023)

1117.

олеандровые
Над медью инжира.
И все полусонные правды мои
Об ужасах мира
В подводные ямы затягивало
Петлёй смерчевидной,
И чтоб не погибнуть, поддакивала
Я лжи очевидной.
Так детство кончалось, заискивая
Пред страхом развязки,
В петлицу забвенья протискивая
Анютины глазки.
Что

1118.

русское язычество,
Его овечество и волчество,
Прости кровавых книг талдычество,
Прости Твоё нам одиночество.
Ты посыпаешь темя пеплом, –
Дымы газовен не растаяли, –
Народ свой собери в окреплом,
Хоть малочисленном Израиле.
Живется многим где придётся,
Экклезиаст забыл в рассеянье,
Что зло

Лиснянская И. Л. Триптих молитвы // Одинокий дар. Париж ; Нью-Йорк; М. : Третья волна, 1995. С. 150‒151.

1119.

И помолиться, как за брата.
И я молюсь, молюсь, молюсь
На поле разнокровной битвы,
Но я боюсь, боюсь, боюсь,
Что не дозрела до молитвы.
Смягчиться дай душе моей
Небесной смоквою и мятой
Всего на восемь здешних дней,
А вечность – это

Лиснянская И. Л. Триптих молитвы // Одинокий дар. Париж ; Нью-Йорк; М. : Третья волна, 1995. С. 150‒151.

1120.

Дудин М. А.. Три письма в Армению

1121.

Дудин М. А.. Три письма в Армению

1122.

Цицернакаберде тишина,
Лишь ласточки поют о Геноциде,
О всех бесчисленнвх, затерянных в Аиде,
О том, какая страшная цена
Назначена – нет, не за ум и четь,
Единственно – за продолженье рода,
За то, чтоб не рассеялась порода
И каждый бы в душе

Гаспари А. Цицернакаберд // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

1123.

Аиде,
О том, какая страшная цена
Назначена – нет, не за ум и четь,
Единственно – за продолженье рода,
За то, чтоб не рассеялась порода
И каждый бы в душе лелеял месть.

Гаспари А. Цицернакаберд // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

1124.

Вдруг обрушились чьим-то отчаянным горем
Странный ропот, безудержность горьких рыданий.
Мы решили, что это летят журавли.
Я такого еще никогда не слыхала,
Затряслись фонари меж садовых растений,
И мне вспомнились «крунки» армянских стихов.
Лишь от них так сжимало мне горло,

Звягинцева В. К.. Тунисская ночь

1125.

изгнанников слышался зов.
Вы откуда, откуда, откуда летите?..
Но замолкли рыданья над пышным отелем,
И, простившись, по комнатам мы разошлись.
Не спалось. Протянулись незримые нити
В даль веков, не порвать их часам и неделям, —
Будет помниться долго полночная высь.
А

Звягинцева В. К.. Тунисская ночь

1126.

Но замолкли рыданья над пышным отелем,
И, простившись, по комнатам мы разошлись.
Не спалось. Протянулись незримые нити
В даль веков, не порвать их часам и неделям, —
Будет помниться долго полночная высь.
А потом оказалось, что это фламинго
Недалеко от темного

Звягинцева В. К.. Тунисская ночь

1127.

Будет помниться долго полночная высь.
А потом оказалось, что это фламинго
Недалеко от темного сада кричали,
Журавлям же теперь и не время летать.
Так вот вышла с моею печалью заминка,
Видно, склонны поэты к напрасной печали.
Отчего же сейчас мне

Звягинцева В. К.. Тунисская ночь

1128.

Турецкий офицер не носит феску,
он в каске, как положено в бою.
Любимая, пришли мне эсэмэску,
а лучше фотографию твою.
На линии

Вольфсон Б. И. Турецкий офицер не носит фреску // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

1129.

каске, как положено в бою.
Любимая, пришли мне эсэмэску,
а лучше фотографию твою.
На линии огня курган-могильник,
но он не сможет помешать огню.
Турецкий офицер глядит в мобильник,
и, знаешь, я стрелять повременю.

1130.

Твои губы холоднее смерти —
Не целуй же, не целуй меня.
В этой пляске, дикой круговерти
Дайте жару, дайте мне огня.
В царстве Ара солнце

Ресурс?

1131.

Твои губы холоднее смерти —
Не целуй же, не целуй меня.
В этой пляске, дикой круговерти
Дайте жару, дайте мне огня.
В царстве Ара солнце жгуче с виду,

Ресурс?

1132.

Ара солнце жгуче с виду,
Только степи жгут всегда сильней.
Я зову богиню Анаиду*
И смиряю вольный дух степей.
Мне не нужно много... Твои губы
Холоднее смерти. Больно, джан**!
Ты — горячий, резвый, грубый...
Только губы солоны, как Ван***.
Анаит, Анаида —

Ресурс?

1133.

дев».
Если был бы я богатым,
То другой сложил напев.
Я б порезал розы эти,
Ведь одна отрада мне —
Чтобы не было на свете
Лучше милой Шаганэ.
И не мучь меня заветом,
У меня заветов нет.
Коль родился я поэтом,

Есенин С.А. Ты сказала, что Саади // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

1134.

сложил напев.
Я б порезал розы эти,
Ведь одна отрада мне —
Чтобы не было на свете
Лучше милой Шаганэ.
И не мучь меня заветом,
У меня заветов нет.
Коль родился я поэтом,
То целуюсь, как поэт.

Есенин С.А. Ты сказала, что Саади // С.А. Есенин. Полн. собр. Соч. в 7-ми т. Том 1. Изд. 2-е. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 252–253.

1135.

Когда с своих высот он серебрит волну.
Где все возносит ум к тому, что миновало,
Чего в наш жалкий век не будет никогда,
Что в древний век побед и вольности бывало
В те незабвенные далекие года!
Где патриарх Масис с

Веселовский Ю. А. Ты знаешь край… // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 68–69.

1136.

Ухватив время за руку,
не слышу колокольного перезвона,
как в день первой встречи…
Структурность звука нарушена
плотностью инородной массы.
Гримасничая,
спасая глаза от ветра,

Шахвердян Л. Ухватив меня за руку… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 37‒38.

1137.

белую собаку…
была добрым знаком,
стояла за оградой,
сторожила
утренние поцелуи…
Опять куда-то пропала!
И уже ударяюсь в отчаяние –
вопросов не стало меньше.
А ты – продолжаешь спать,
как в каменном замке,
считать – тревога беспричинна,
что вовсе не стало привычным…
Твоя

Шахвердян Л. Ухватив меня за руку… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 37‒38.

1138.

ударяюсь в отчаяние –
вопросов не стало меньше.
А ты – продолжаешь спать,
как в каменном замке,
считать – тревога беспричинна,
что вовсе не стало привычным…
Твоя безучастность загоняет в угол,
и я ломаю себе руки,
как большая река, созревшая к сроку,
сметаю

Шахвердян Л. Ухватив меня за руку… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 37‒38.

1139.

руки,
как большая река, созревшая к сроку,
сметаю ледяные оковы,
раскаленным треском
обнажая скрытого джина,
раскачивающего шум-гул
колыбельную-мантру:
Не ты мне был обещан
во сне хрустальном,
и уже не от сердца отрываю,
собака-ангел не возвратится,
кроватка детская –

Шахвердян Л. Ухватив меня за руку… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 37‒38.

1140.

раскаленным треском
обнажая скрытого джина,
раскачивающего шум-гул
колыбельную-мантру:
Не ты мне был обещан
во сне хрустальном,
и уже не от сердца отрываю,
собака-ангел не возвратится,
кроватка детская – пустая,
притяжение земли – почти никакое,
и меня унесет золотой вихрь

Шахвердян Л. Ухватив меня за руку… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 37‒38.

1141.

шум-гул
колыбельную-мантру:
Не ты мне был обещан
во сне хрустальном,
и уже не от сердца отрываю,
собака-ангел не возвратится,
кроватка детская – пустая,
притяжение земли – почти никакое,
и меня унесет золотой вихрь
ранним августовским утром
над полем,
домом,

Шахвердян Л. Ухватив меня за руку… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 37‒38.

1142.

вода из безродного крана.
Все относительно, - улыбается человек справа.
Впрочем, прадед Саак стоит на своем.
Эйнштейн, пробуя пальцем смычок, говорит, -
Не все ли равно, где будет разрушен дом?
Разве не так? - спросит он.
И Саак, не улыбаясь в ответ, лишь

Арутюнова К. В. Улица имени никого // Новый журнал. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://newreviewinc.com/karine-arutyunova-4/ (дата обращения ‒ 28.03.2023)

1143.

Впрочем, прадед Саак стоит на своем.
Эйнштейн, пробуя пальцем смычок, говорит, -
Не все ли равно, где будет разрушен дом?
Разве не так? - спросит он.
И Саак, не улыбаясь в ответ, лишь приподнимет бровь.
Впрочем, был ещё один дед.
Его снимка

1144.

Эйнштейн, пробуя пальцем смычок, говорит, -
Не все ли равно, где будет разрушен дом?
Разве не так? - спросит он.
И Саак, не улыбаясь в ответ, лишь приподнимет бровь.
Впрочем, был ещё один дед.
Его снимка нет на стене.
Его домом была

1145.

Нет, в тряпье замотал Магритт.
Карвачар горит, и Белград горит,
Сан-Франциско паки горит.
В Китай-городе дым и в Кремле пожар —
Не войдет сокрушитель в дом.
А докуда след золовой бежал,
Ни при чем сейчас, не о том.
Если вдруг не

Кудимова М. В. Уроки армянского. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://45parallel.com/marina_kudimova/uroki_armyanskogo.html

1146.

Китай-городе дым и в Кремле пожар —
Не войдет сокрушитель в дом.
А докуда след золовой бежал,
Ни при чем сейчас, не о том.
Если вдруг не знаешь, спроси меня,
Обо что нутро обожглось.
Только в Северной Таврии нет огня —
Кровью

Кудимова М. В. Уроки армянского. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://45parallel.com/marina_kudimova/uroki_armyanskogo.html

1147.

пожар —
Не войдет сокрушитель в дом.
А докуда след золовой бежал,
Ни при чем сейчас, не о том.
Если вдруг не знаешь, спроси меня,
Обо что нутро обожглось.
Только в Северной Таврии нет огня —
Кровью русскою обошлось.
Красным залило морем

Кудимова М. В. Уроки армянского. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://45parallel.com/marina_kudimova/uroki_armyanskogo.html

1148.

Таврии нет огня —
Кровью русскою обошлось.
Красным залило морем Новороссийск,
Затопило Аджи-Мушкай.
Полуправды вымоли, допросись —
Ну, а в истину не вникай.
Отлежи конечности на печи,
Ягодицей врасти в диван,
Но раскрой планшет — и учи, учи:
Гандзасар, хачкар, Дадиванк.

Кудимова М. В. Уроки армянского. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://45parallel.com/marina_kudimova/uroki_armyanskogo.html

1149.

Ничего не бойтесь, плодитесь и размножайтесь. Любите. Рожайте в муках мальчиков и девочек. Чем больше, тем лучше. Ведь вы любите детей,

ссылка?

1150.

и читайте, говорите на языке соседей, дальних и ближних. Ешьте и пейте. Почитайте отца своего и мать, и вам зачтется. Не возжелайте утварь ближнего своего, никакого добра его. Выпекайте хлеб, пишите картины, пусть украшают стены. Привыкайте к красивому. Не забывайте

ссылка?

1151.

вам зачтется. Не возжелайте утварь ближнего своего, никакого добра его. Выпекайте хлеб, пишите картины, пусть украшают стены. Привыкайте к красивому. Не забывайте о музыке. И ничего не бойтесь. Пусть будут мальчик и девочка, мальчик будет похож на мать, девочка на

ссылка?

1152.

своего, никакого добра его. Выпекайте хлеб, пишите картины, пусть украшают стены. Привыкайте к красивому. Не забывайте о музыке. И ничего не бойтесь. Пусть будут мальчик и девочка, мальчик будет похож на мать, девочка на отца, услада сердца его. А лучше

ссылка?

1153.

будет самый маленький, его назовут Давид. Пусть будет дом, и сад, и достаток. Дети ходят в чистом, пусть выучатся. Ничего не бойтесь, мы это проходили. У дома посадите дерево, пусть это будет яблоня. Пусть цветет и дает плоды, все равно

ссылка?

1154.

дом, яблоневый сад и старая собака, и много детей. Пусть рояль и книги, картины и ковры. Нас предупреждали, но мы не верили. Всегда находился свой и чужой, кто-то протягивал руку, а кто-то первым входил в опустевший дом и выносил книги,

ссылка?

1155.

убийце, кто захлопнет окно, когда вас будут убивать. Сегодня вы сосед, завтра – жертва. Сегодня вы яблоня, завтра ее плод. Ничего не бойтесь. Нас вырезали, душили, травили, мы прятались, мы учили прятаться и убегать, мы учились выживать. Пока наши дети учат

ссылка?

1156.

учили прятаться и убегать, мы учились выживать. Пока наши дети учат ноты, разминают пальцы, эти тоже разминают. Они наблюдают, нет, не издалека, они всегда рядом. Мы знаем их в лицо, иногда сидим за одним столом, и дети наши играют в

ссылка?

1157.

дети наши играют в одни и те же игры. Так было, есть и будет. Располагайтесь надолго, будто вам здесь рады, не рассказывайте лишнего, не ищите приметы, не произносите "резня" и "погром". Пусть лучше смеются и верят в добро, пусть ходят

ссылка?

1158.

в одни и те же игры. Так было, есть и будет. Располагайтесь надолго, будто вам здесь рады, не рассказывайте лишнего, не ищите приметы, не произносите "резня" и "погром". Пусть лучше смеются и верят в добро, пусть ходят прямо и будут

ссылка?

1159.

те же игры. Так было, есть и будет. Располагайтесь надолго, будто вам здесь рады, не рассказывайте лишнего, не ищите приметы, не произносите "резня" и "погром". Пусть лучше смеются и верят в добро, пусть ходят прямо и будут свободными от ваших

ссылка?

1160.

думают, что желанны всегда и везде. Пусть играют со старой собакой в саду и отпирают ворота входящему. Пусть смотрят прямо, не опускают головы, не сгибают колени. Пусть яблоня дает плоды, а за столом вино веселья. "Да" и "нет" не говорите,

ссылка?

1161.

всегда и везде. Пусть играют со старой собакой в саду и отпирают ворота входящему. Пусть смотрят прямо, не опускают головы, не сгибают колени. Пусть яблоня дает плоды, а за столом вино веселья. "Да" и "нет" не говорите, черного не носите,

ссылка?

1162.

смотрят прямо, не опускают головы, не сгибают колени. Пусть яблоня дает плоды, а за столом вино веселья. "Да" и "нет" не говорите, черного не носите, дверей не запирайте. Слухам не верить. Вот ваш дом, вот яблоневый сад, вот его плоды.

ссылка?

1163.

опускают головы, не сгибают колени. Пусть яблоня дает плоды, а за столом вино веселья. "Да" и "нет" не говорите, черного не носите, дверей не запирайте. Слухам не верить. Вот ваш дом, вот яблоневый сад, вот его плоды. А вот старая

ссылка?

1164.

сгибают колени. Пусть яблоня дает плоды, а за столом вино веселья. "Да" и "нет" не говорите, черного не носите, дверей не запирайте. Слухам не верить. Вот ваш дом, вот яблоневый сад, вот его плоды. А вот старая собака. Так было,

ссылка?

1165.

яблоня дает плоды, а за столом вино веселья. "Да" и "нет" не говорите, черного не носите, дверей не запирайте. Слухам не верить. Вот ваш дом, вот яблоневый сад, вот его плоды. А вот старая собака. Так было, есть и будет.

ссылка?

1166.

вот его плоды. А вот старая собака. Так было, есть и будет. Мальчик и девочка, пусть младшего зовут Давид. Ничего не бойтесь, пока вы накрываете на стол, они уже идут. Ворота не запирать, слухам не верить. Собака сыта и давно

ссылка?

1167.

будет. Мальчик и девочка, пусть младшего зовут Давид. Ничего не бойтесь, пока вы накрываете на стол, они уже идут. Ворота не запирать, слухам не верить. Собака сыта и давно не помнит запаха крови".

ссылка?

1168.

девочка, пусть младшего зовут Давид. Ничего не бойтесь, пока вы накрываете на стол, они уже идут. Ворота не запирать, слухам не верить. Собака сыта и давно не помнит запаха крови".

ссылка?

1169.

не бойтесь, пока вы накрываете на стол, они уже идут. Ворота не запирать, слухам не верить. Собака сыта и давно не помнит запаха крови".

ссылка?

1170.

Мне не спалось упорно.
За окошком Зурна звенела горестно и зябко,
Выплакивая старых слез запас.
Мне не спалось. Меня печаль томила —

Снегова И. А.. Утро («Мне не спалось упорно. За окошком…»)

1171.

Мне не спалось упорно.
За окошком Зурна звенела горестно и зябко,
Выплакивая старых слез запас.
Мне не спалось. Меня печаль томила —
Тоска зурны, безмерность ночи южной,
Какая-то щемящая обида...
И я решила: завтра же уеду,
С

Снегова И. А.. Утро («Мне не спалось упорно. За окошком…»)

1172.

сверкнула черным, влажным взором:
Э, джаник, а куда вам торопиться?
К своим дождям?.. Смотри, какое утро!
Мы так легко гостей не отпускаем...»
Я шла по Еревану — мне казалось,
Что ласковей земли на свете нет!

Снегова И. А.. Утро («Мне не спалось упорно. За окошком…»)

1173.

Я не родился там, где вы могли родиться,
Востока жаркий луч меня не согревал.
Нет! В северной стране я должен был

Веселовский Ю. А. Узнать Армению, Восток // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С.66–67.

1174.

Я не родился там, где вы могли родиться,
Востока жаркий луч меня не согревал.
Нет! В северной стране я должен был томиться,
Но я далёкий край любить не перестал.
Он вдохновлял меня;

1175.

родиться,
Востока жаркий луч меня не согревал.
Нет! В северной стране я должен был томиться,
Но я далёкий край любить не перестал.
Он вдохновлял меня; меж трудностей науки
Он для меня светил отрадною звездой,
Я видел новый свет, другие слышал

1176.

Народу своему поведать я хотел.
А вы, рождённые под ярким солнца светом,
Узнайте, что в глуши, средь северных лесов,
Я не могу никак быть северным поэтом, —
Восточную страну я воспевать готов.
Я вам сочувствую, о дети Айастана,
Одно заветное мечтание

1177.

Преодолев безумную эпоху,
мы жить могли б по сердцу и уму.
Зачем опять всё это нужно Богу,
я, атеист, ей-богу, не пойму.
Решили же, что воевать не будем,
что хватит строить храмы на крови.
Зачем опять всё это нужно людям?

Вольфсон Б. И. У ангелов от слез промокли крылья // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

1178.

б по сердцу и уму.
Зачем опять всё это нужно Богу,
я, атеист, ей-богу, не пойму.
Решили же, что воевать не будем,
что хватит строить храмы на крови.
Зачем опять всё это нужно людям?
Мне мало оправданья − C'est la vie.
В эфире перетряхивая

1179.

а геноцид армян и вовсе блеф.
Стервятники слетаются за данью −
чем поживиться, хватит им вполне.
Что ангелы? Их нежное рыданье
не воскресит убитых на войне.

1180.

пальцы.
Одичавшее от горя и одиночества гранатовое дерево
у развалин дома хранит урожай даже зимой,
ожидая своего хозяина.
Крепкие плоды не падают на землю,
они взрываются на ветках,
рас сыпаясь красными зернышками на белый снег.
Я дождусь тебя.
И ты

Ресурс?

1181.

Расплакаться? Не можется...
Прошу у мальчика воды,
А он мне строит рожицу,
Как ты, совсем как ты...
Расплакаться... так хочется —
Мгер*

Ресурс?

1182.

высушил мои глаза.
Молчишь — на месте топчишься
И смотришь, как гюрза.
Как много света. Крошится
храм Солнца. Злобно шепчет Мгер:
Не наша ты! Прохожая!
Чужой земли ты дщерь».
Расплакаться? Не можется...
Прошу у мальчика воды...
И кровь дрожит под кожицей,

Ресурс?

1183.

как гюрза.
Как много света. Крошится
храм Солнца. Злобно шепчет Мгер:
Не наша ты! Прохожая!
Чужой земли ты дщерь».
Расплакаться? Не можется...
Прошу у мальчика воды...
И кровь дрожит под кожицей,
И замерзает в льды...
Мгер (Михр) — бог Солнца в

Ресурс?

1184.

мертвых?
Ну кто этой ночью
Пришел убедиться воочью,
Что я умерла и опять
В родимое русло вернулась?
Он звал меня — не обернулась...
Но я соберусь умирать
Лишь в случае,
Если когда-то
От мертвых я буду отъята,
От этих истоков своих.

Габриэлян Н. М. У развалин Звартноца / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 29‒30.

1185.

и пастух,
Напьется дикий голубь.
И буйволы в полдневный час
Придут лежать на брюхе,
В грязи обмазавшись до глаз,
Чтоб не кусали мухи.
Меж ними, громко гогоча,
Расхаживают утки,
Ероша перья, грязь топча,
Выпячивая грудки.
Жара безлюдна и глуха,
Как

Кончаловская Н.П. У родника в селе Туманян // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 51–52.

1186.

Жара безлюдна и глуха,
Как сон сельчан усталых,
Тех, что пшеницу вместо мха
Растят на голых скалах…
В армянских селах не бывав,
Я слышу запах пряный
Коры древесной, знойных трав,
На вернисаже постояв
Перед холстом Сарьяна.

Кончаловская Н.П. У родника в селе Туманян // Н.П. Кончаловская. Цвет: Стихи. М.: Сов. писатель, 1961. С. 51–52.

1187.

Стою — идти не могу.
Полна слез — плакать не могу.
Имени твоего произнести не могу...
Армянская народная песня)
Шумит Зангу, не умолкая,
Далеких

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1188.

Стою — идти не могу.
Полна слез — плакать не могу.
Имени твоего произнести не могу...
Армянская народная песня)
Шумит Зангу, не умолкая,
Далеких звезд дрожат огни,
И тишина

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1189.

Стою — идти не могу.
Полна слез — плакать не могу.
Имени твоего произнести не могу...
Армянская народная песня)
Шумит Зангу, не умолкая,
Далеких звезд дрожат огни,
И тишина вокруг такая,
Как будто в

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1190.

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1191.

милый человек,
Поешь, чтоб мне запала в душу,
Чтоб мне запомнилась навек.
Как в песне, плакать я готова,
Стою — и не могу идти,
Хочу сказать тебе хоть слово —
И не могу произнести...
И кажется, все в нашей власти, —
А мир

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1192.

мне запомнилась навек.
Как в песне, плакать я готова,
Стою — и не могу идти,
Хочу сказать тебе хоть слово —
И не могу произнести...
И кажется, все в нашей власти, —
А мир не дрогнет, не вздохнет,
И лишь Зангу летит, как

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1193.

не могу идти,
Хочу сказать тебе хоть слово —
И не могу произнести...
И кажется, все в нашей власти, —
А мир не дрогнет, не вздохнет,
И лишь Зангу летит, как счастье,
Спеша безудержно вперед,
Ликует, брызги поднимая
И наполняя счастьем нас,

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1194.

идти,
Хочу сказать тебе хоть слово —
И не могу произнести...
И кажется, все в нашей власти, —
А мир не дрогнет, не вздохнет,
И лишь Зангу летит, как счастье,
Спеша безудержно вперед,
Ликует, брызги поднимая
И наполняя счастьем нас,
И я

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1195.

вздохнет,
И лишь Зангу летит, как счастье,
Спеша безудержно вперед,
Ликует, брызги поднимая
И наполняя счастьем нас,
И я еще не понимаю,
Что мы прощаемся сейчас.
Не в первый раз пришла сюда я,
Чтоб видеть неба свежий цвет,
Но в

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1196.

счастье,
Спеша безудержно вперед,
Ликует, брызги поднимая
И наполняя счастьем нас,
И я еще не понимаю,
Что мы прощаемся сейчас.
Не в первый раз пришла сюда я,
Чтоб видеть неба свежий цвет,
Но в первый раз — земля седая
И листьев

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1197.

свежий цвет,
Но в первый раз — земля седая
И листьев на деревьях нет.
Да, листьев нет...
И, как бывало,
Мне не скрываться в их тени.
Я молча у реки стояла
И вспоминала, как они
Чешуйки почек пробивали,
Встречая раннюю зарю,

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1198.

упорней
Сквозь скалы рвется вдаль река.
Она по валунам сбегает
За часом час,
За годом год,—
Пускай их с места не сдвигает,
Но льдом покрыться не дает.

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1199.

река.
Она по валунам сбегает
За часом час,
За годом год,—
Пускай их с места не сдвигает,
Но льдом покрыться не дает.

Николаевская Е. М. У зимней Зангу // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 27–29.

1200.

рот разинув
Вагаршак Элибекян.
Бастурму, мацони в крынке,
Красный перец и кинзу,—
Все скупил бы здесь на рынке,
Да домой не довезу.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 91.

1201.

она одна,
Ведет ряды на каменный парад.
Вагаршапат соленый виноград
Бакинский летчик покупает лед
От тьмы до тьмы - подземный переход
Не снег идет, не ливень снизу льет,
Печальный Б-г читает: Берахот...
И горько думать о земле, о той,
В

Григоров А.. Вагаршапат, субботний листопад

1202.

ряды на каменный парад.
Вагаршапат соленый виноград
Бакинский летчик покупает лед
От тьмы до тьмы - подземный переход
Не снег идет, не ливень снизу льет,
Печальный Б-г читает: Берахот...
И горько думать о земле, о той,
В которой полночь в

Григоров А.. Вагаршапат, субботний листопад

1203.

Свершил он много дел и памятник поставил,
А надпись сделал я. Молю, чтоб добрый бог
Нас помощью своей во веки не оставил.» –
Тот памятник исчез, а надпись все цела
Свидетелем немым ушедшаго народа.
Вдали синеет Ван, и древняя скала
Стоит,

Кулебякин А. П. Ванская скала // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 62‒68.

1204.

Ван Гог лишил себя уха,
оно ему было не нужно:
он уже слышал Гения.
Аль-Маари в жизни повидал столько,
что глаза для него
стали не столь уж

Аренц Э. Ван Гог лишил себя уха… // Дружба народов. 2015. № 4.

1205.

оно ему было не нужно:
он уже слышал Гения.
Аль-Маари в жизни повидал столько,
что глаза для него
стали не столь уж важны.
У Чаренца нет могилы,
поскольку
он до сих пор не умер.
Я здороваюсь левой рукой,
потому

Аренц Э. Ван Гог лишил себя уха… // Дружба народов. 2015. № 4.

1206.

повидал столько,
что глаза для него
стали не столь уж важны.
У Чаренца нет могилы,
поскольку
он до сих пор не умер.
Я здороваюсь левой рукой,
потому что правой
я уже поздоровался с Богом…
Перевел Гурген Баренц)

Аренц Э. Ван Гог лишил себя уха… // Дружба народов. 2015. № 4.

1207.

Такой же странный храм.
Три купола целы, четвертый обвалился:
Небрежности и лет слепое торжество.
И видно, что давно никто здесь не молился:
Все дико и мертво.
Большой квадратный двор. Журчание фонтана.
Построек новых ряд; в земле обрывки книг;
Изломанный станок

Кулебякин А. П. Варагский монастырь // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 88‒93.

1208.

рубашки красной
К шее девственной прильнут.
Взгляд заплаканный и ясный
Мыслью в небе потонул.
И рисунок чуть наивный
И цвета не все верны,
Но какой-то силой дивной
Все черты озарены.
Матерь Божья! кто с Тобою
Этой кистью говорил?
Кто с

1209.

Спасали жен, детей от варварской резни.
Их кровь лилась рекой в селениях и в Ване
В те памятные дни.
Его не пощадил народ искоренитель:
Он курдскою ордой ограблен дочиста.
В развалинах стоит сожженная обитель
Печальна и пуста.
Вдали синеет Ван.

1210.

попрохладней,
Это — встретить всем селеньем добрый праздник вардавар.
Вардавар - как будто сабли, струи блещут серебром.
Дождь гуляет по округе, хоть не слышен в небе гром.
Настоящие мужчины отступать никак не смеют
Перед полными до края кружкой, миской и ведром.
Вардавар —

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 102.

1211.

как будто сабли, струи блещут серебром.
Дождь гуляет по округе, хоть не слышен в небе гром.
Настоящие мужчины отступать никак не смеют
Перед полными до края кружкой, миской и ведром.
Вардавар — намокнет ворот и растреплются вихры,
Будут твой пиджак и

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 102.

1212.

уже кувшины все порожние до дна,
В соответствии с законом, от рассвета до темна
Продолжается в поселке, ни на миг не затихая,
Эта добрая, смешная и бескровная война.
Этот день я принимаю как бесценный щедрый дар.
Робкий — кажется неробким, и

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 102.

1213.

затихая,
Эта добрая, смешная и бескровная война.
Этот день я принимаю как бесценный щедрый дар.
Робкий — кажется неробким, и старик — не так уж стар.
Как порою надо миру с головы до ног омыться,
Как бывает он полезен, мокрый праздник вардавар.

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 102.

1214.

были здесь в испарине и влаге.
Армяне на кострах варили арису,
Как много лет назад, еще на Муса-даге.
Рассвет не помышлял о завтрашних делах.
И землю не будил покуда гомон птичий.
Варили арису в продымленных котлах,
Как требует того

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 101.

1215.

на кострах варили арису,
Как много лет назад, еще на Муса-даге.
Рассвет не помышлял о завтрашних делах.
И землю не будил покуда гомон птичий.
Варили арису в продымленных котлах,
Как требует того их дедовский обычай.
Чугунные котлы держались на

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 101.

1216.

Варташен остается в плену, не прощается плен,
Поцелую тебя, прокляну, Варташен, Варташен,
В долгий миг, обративший меня в рев арычной воды.
Где льняные твои

Григоров А.. Варташен остается в плену, не прощается плен

1217.

в шторм, мой Кавказский хребет
Позабыть, променять бы на что, и уплыть на арбе
Только эхо твердит под горой "никогда не умру",
Где кочевник морозной порой подбирает хурму
Народ - близнец, я знаю вашу речь

Григоров А.. Варташен остается в плену, не прощается плен

1218.

вдруг как синий кобальт сини.
Миг — и чудо гаснет, ночь идет
И спуститься в Ереван торопит.
Но внизу никто меня не ждет,
И стакан вина еще не допит.

Шервинский С. В. Вечером на Норке // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 31.

1219.

и чудо гаснет, ночь идет
И спуститься в Ереван торопит.
Но внизу никто меня не ждет,
И стакан вина еще не допит.

Шервинский С. В. Вечером на Норке // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 31.

1220.

И люблю я твой труд и покой
После нежного солнца заката.
Все люблю горячо я в тебе,
Все, чего я не ведал когда-то,
А теперь. Теперь в бедном рабе
Армянине увидел я брата...
Но сторицею больше люблю
Я твои опустевшие

Саянский К. Великой мученице // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 79–80.

1221.

Пальмы, вербы, оливы.
Путь наверх –
по надгробьям твоих прихожан,
лет пятьсот или триста назад
упокоенных,
горделивых,
несмиренных армян.
Их имён не прочесть на смягчившихся плитах.
Эти буквы слепые глядели на солнце в упор,
не узревшие чуда,
не остывшие в общих

Г. Д. Климова. Вербное воскресенье в Кечарисе // Веси. 2019. №7. С. 28.

1222.

назад
упокоенных,
горделивых,
несмиренных армян.
Их имён не прочесть на смягчившихся плитах.
Эти буквы слепые глядели на солнце в упор,
не узревшие чуда,
не остывшие в общих молитвах.
Эти строки – в хребтах вулканических гор.
Даже если спрошу, то вряд ли

Г. Д. Климова. Вербное воскресенье в Кечарисе // Веси. 2019. №7. С. 28.

1223.

несмиренных армян.
Их имён не прочесть на смягчившихся плитах.
Эти буквы слепые глядели на солнце в упор,
не узревшие чуда,
не остывшие в общих молитвах.
Эти строки – в хребтах вулканических гор.
Даже если спрошу, то вряд ли о ком-то узнаю –

Г. Д. Климова. Вербное воскресенье в Кечарисе // Веси. 2019. №7. С. 28.

1224.

открыта,
в России — заперта на три замка,
а тут, в Армении?
Огибаю постройку.
Двери нет, потому что нет четвёртой стены.
Не заперто.

Павлова В. А. Верлибр // Поэт Вера Павлова: «Мне есть за что благодарить Армению». Сайт армянского музея Москвы и культуры наций. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.armmuseum.ru/news-blog/i-know-what-to-thank-armenia-for-vera-pavlova poet?fbclid=IwAR2N4yB9o0DspMh0RZtjTmKtlPOz5ALuJ5CtPJFXaTxzGdt_VGQe_fSf998 (дата обращения ‒ 25.03.2023)

1225.

Веселая свежесть рассвета
И бодрое чувство здоровья...
О, ясные строки поэта,
Не ведавшего празднословья!
Он видел, он видел их тоже —
Две снежных главы Арарата,
Спал крепко на низеньком ложе
В лачуге

Звягинцева В. К.. Веселая свежесть рассвета…

1226.

прошло, миновало,
Но вправду арба тарахтела,
По жесткой земле перевала
Везя Грибоедова тело.
Что дни, что года, что столетья, —
Сгорая, не стали золою:
В едином чудесном соцветье
Сегодняшний день и былое.
Не знаю, своими глазами,
Другими ли вижу я горы,

Звягинцева В. К.. Веселая свежесть рассвета…

1227.

Грибоедова тело.
Что дни, что года, что столетья, —
Сгорая, не стали золою:
В едином чудесном соцветье
Сегодняшний день и былое.
Не знаю, своими глазами,
Другими ли вижу я горы,
Но взгляд застилает слезами,
И слезы мои не от горя.
Стремительно

Звягинцева В. К.. Веселая свежесть рассвета…

1228.

Сегодняшний день и былое.
Не знаю, своими глазами,
Другими ли вижу я горы,
Но взгляд застилает слезами,
И слезы мои не от горя.
Стремительно и многоцветно
Проносится время земное,
И все, что люблю беззаветно, —
Со мною, навеки со мною.

Звягинцева В. К.. Веселая свежесть рассвета…

1229.

страстью пьян
Давно в живую бесконечность неба
Нацелил телескоп Амбарцумян.
Он в выборе своих открытий волен,
С ним мир вселенский не бывает нем.
Он вечность мигу подчинил. Он болен
Судьбой внегалактических проблем.
Он, междузвездных расстояний практик,
Давно ветрами космоса пропах.

Дудин М. А.. Виктору Амазасповичу Амбарцумяну

1230.

космоса пропах.
И вот ему гармонию галактик
Загородил Нагорный Карабах
Как будто бы в земных страстей раздоре
У восклицанья: «Дальше не пройти!» —
Отчаянно заговорило горе
Страстей и судеб Млечного Пути.
Вселенная его заботой шире
Становится для всех в кипящей мгле.

Дудин М. А.. Виктору Амазасповичу Амбарцумяну

1231.

в теснины мемуаров
Пронзительные грозовые годы,
Всю мощь труда, все волшебство природы,
Все зарева закатов и пожаров?!
Жизнь повторять дословно не берусь я,
Она в стихах рассеяна повсюду.
Я просто очень благодарна чуду,
Сияющему радостью и грустью,
Я благодарна жизни

Звягинцева В. К.. Вместо мемуаров

1232.

Я просто очень благодарна чуду,
Сияющему радостью и грустью,
Я благодарна жизни даже в горе
За изобилие земных свиданий...
Я не могу писать воспоминаний —
Ковшом никак не вычерпаешь моря.

Звягинцева В. К.. Вместо мемуаров

1233.

радостью и грустью,
Я благодарна жизни даже в горе
За изобилие земных свиданий...
Я не могу писать воспоминаний —
Ковшом никак не вычерпаешь моря.

Звягинцева В. К.. Вместо мемуаров

1234.

Внедрённый ген армянского пространства
Спокойно жить мне не даёт на свете.
И я бытую в первозданном свете
На внеграничной родине армянства.
Хожу я скрытно средь потомков Ноя,

Коноплев В. В. Внедрённый ген армянского пространства... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 71.

1235.

Начнёт меняться и мой вкус славянский.
Лечу я зренье видом Арарата,
Его я вижу из снегов российских.
Масис и Сис не горы - обелиски,
Напоминанье, горестная, правда.
Братаюсь я с Чаренцем и Эмином,
Молюсь Спасителю в песках Дер Зора,
Объять хочу

Коноплев В. В. Внедрённый ген армянского пространства... // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 71.

1236.

Торжественное приближенье победы.
Все крепче и крепче незримая нить,
Связавшая живших без фальши и спеси.
До смертного часа мне вас не забыть,
Военные песни, военные песни.

Звягинцева В. К.. Военные песни. Р. Ованесяну

1237.

Береги, Ереван, ненавистные
Голубые мечети свои,
Где деревья сомкнулись неистово,
Осенив водоемов струи.
Их живые силы оставили,
Здесь безмолвие, бровь не хмурь.
Неповинны вожженные в кафели
Светлый кадмий, роза, лазурь.
Пусть красуются усыпленные,
И пусть в положенный срок
Их разрушат

Шервинский С. В. Воочию крошатся день за днем… // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 30.

1238.

дорогой у вас
На цветущий шиповник разгорелись глаза.
Поглядим на «Коммуну» — так зовется совхоз —
С виноградом созревшим персик здесь наряду,
Не в старинной газели, а в рабочем саду
У ограды из камня вьются заросли роз.
Здесь Героем Союза горд отец-

Звягинцева В. К.. Воскеваз

1239.

Мхо говорит вам слово правды святой.
Говорит он:
Я выпью за поэтов страны,
Пусть поэты народу сок души отдают,
Но не ждут от народа тотчас платы за труд,
Пусть стихи ваши будут щедрым звоном зурны. —
Так сказал нам суровый армянин-

Звягинцева В. К.. Воскеваз

1240.

берез миную,
поворочу – и вспять.
Вспять под громоздкой тучей
полночью проливной.
Правда ли был тягучий,
долгий севанский зной?
Плеч уже не сутулим,
свято блюдем режим.
Что мы бишь караулим?
Что мы бишь сторожим?
Право, какого ляда
галиматью плетут –
может, и

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о карауле // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 43–44.

1241.

ночная
плящущая кругом
непогодь сволочная,
лужи под сапогом,
лес посреди Европы,
топи, шаткая гать,
степь, и поля, и тропы,
коими не шагать,
горе-сельцо с конторой,
город, в каком не жить, –
только земля, которой
надобно послужить.

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о карауле // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 43–44.

1242.

посреди Европы,
топи, шаткая гать,
степь, и поля, и тропы,
коими не шагать,
горе-сельцо с конторой,
город, в каком не жить, –
только земля, которой
надобно послужить.

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о карауле // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 43–44.

1243.

Земля.
Это Земля, и она воздвигнется наново,
хрупкая ваза из трепетного хрусталя.
Здесь, в Новограде-Волынском, и там, где мы не были
ни на ученьях, ни так, стало нынче видней:
экое дело – дожить до гражданки и дембиля ,
надо б дожить

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о страшном сне // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 54.

1244.

кладбище,
бросил землицы на гроб, помянул по-людски,
чтоб стояли с ним обок друзья и товарищи,
чтобы он знал, горше этой не будет тоски.

Кубатьян Г. И. Воспоминанье о страшном сне // Г. Кубатьян. Зона заплыва: Книга стихов. Ереван: Наири, 1990. С. 54.

1245.

Страдал народ в подъяремном труде,
Терпел, лишь про себя стонал,
Мгновенья радости не знал,
Покорно голову клонил в нужде...
Мечтой жизнь услаждал-
Свободы ждал!
Когда весь исстрадавшийся народ
Тиран до гибели довел,

Кротков С. П. Песня армянской дружины // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 105.

1246.

Ползет из под горы.
Картинный вид, войною порожденный:
Стоят войска и горы стерегут,
И тот порог, их грудью загражденный,
Враги не перейдут.
Здесь треск пальбы привыкли слушать люди
И вражьих сил движенья замечать,
Привыкли жить под грохот их орудий
И

Кулебякин А. П. Востан // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 93‒95.

1247.

слез напитаны хребты.
Здесь Божья Скорбь приникла к изголовью
Востанской высоты.
Стоят войска спокойно и сурово,
И Бог их здесь не даром приковал;
Пройдут века и живо будет слово:
Востанский перевал».

1248.

был за солнцем — там, вначале,
Где запах первых кущ вдыхал Адам.
Отведавший хоть раз такой отравы
Уже никак забыть его не мог, —
В снегах Сибири, в мексиканских травах
Горючий жар ему подошвы жег.
И он не звал ни серых, ни

Снегова И. А.. Восток («Он казался далеким туманным преданьем…»)

1249.

отравы
Уже никак забыть его не мог, —
В снегах Сибири, в мексиканских травах
Горючий жар ему подошвы жег.
И он не звал ни серых, ни зеленых,
Ни синих глаз: повсюду с этих пор
Преследовал его неутоленный
Иссиня-черный, непроглядный взор.
Небо

Снегова И. А.. Восток («Он казался далеким туманным преданьем…»)

1250.

плечами.
Лишь Масис, как светящийся купол, встает.
Ты смеешься, мой милый, а взгляд твой печален,
И покоя мне эта печаль не дает.

Снегова И. А.. Восток («Он казался далеким туманным преданьем…»)

1251.

Чем врагов собралось больше,
Так и бить их веселей,
И о деле память дольше,
И она-то пославней.
Русский воин не считает
Неприятельских полков,
Он одно лишь только знает:
Прикажи Царь – и готов.
Там где крепость Карс большая,
Как урод

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1252.

Турки снова,
Впереди Хаджи-Вали,
Раскричались так здорово,
Что по-русски: ай-люли!
А с предлинной бородою,
Их мушир Зариф-паша,
Не казист хотя собою,
За то слава хороша.
Он ведь им начальник главный,
Магомета позабыл:
Мосульманин неисправный
Для себя лишь

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1253.

им начальник главный,
Магомета позабыл:
Мосульманин неисправный
Для себя лишь только жил.
Целый день играл в гулючки,
А хотелось покутить…
Не удастся-ль какой штучки
Полегоньку отпустить?
Как увидел, что собралась
У него толпа-толпой, –
Кровь в нем бойко разъигралась,

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1254.

за гордый – чудо-взгляд!
Поднялся он вдруг на штуки,
Пушек множество собрал,
Весь низам, баши-бузуки,
Съединить он приказал.
Чтоб не струсили бы хваты,
Всем он опиум раздал:
Рады пьянствовать солдаты,
Когда старший приказал.
Завертелись их головки,
И пошли они

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1255.

Когда старший приказал.
Завертелись их головки,
И пошли они кругом;
Турки пьяные-то ловки,
Все им просто нипочем,
Чтоб они не протрезвились,
Да не спрятались опять,
Чуть едва разгорячились,
Так паша давай их гнать.
Побежали как шальные;
Только солнышко взошло,

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1256.

Завертелись их головки,
И пошли они кругом;
Турки пьяные-то ловки,
Все им просто нипочем,
Чтоб они не протрезвились,
Да не спрятались опять,
Чуть едва разгорячились,
Так паша давай их гнать.
Побежали как шальные;
Только солнышко взошло,
Их колонны боевыя

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1257.

и легки.
Князь наш Бебутов смеется,
Кавалерии махнул…
Вот она как вихрь несется.
Паша бороду согнул.
Лоб с досады потирая,
Не успел вскричать: Алла! –
Наша конница лихая,
Восемь пушек уж взяла.
Турки дрогнули, бежали,
Да на гору забрались,
И оттоль –

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1258.

пушек стали,
Штуцеров – палить на низ.
Чудо что за перепалка!
А убитых сколько тут!
Нашим было оченнь жарко –
Да Кавказцы не дрогнут.
В рукопашную – по-свойски,
Где с штыком, где с кулаком,
Они бросились геройски
И столкнулися с врагом.
Для Кавказцев –

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1259.

Как баранов на убой.
Паша бросился направо
И войска опять собрал:
Все народ лихой и бравой,
Да и в деле не бывал.
Пушек много, а народу
Сколько – право не понять,
Не спросяся они броду,
В волу сунулись опять.
Вот пошла

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1260.

войска опять собрал:
Все народ лихой и бравой,
Да и в деле не бывал.
Пушек много, а народу
Сколько – право не понять,
Не спросяся они броду,
В волу сунулись опять.
Вот пошла опять потеха…
Кучи Турок без голов!
Много шума,

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1261.

собрал:
Все народ лихой и бравой,
Да и в деле не бывал.
Пушек много, а народу
Сколько – право не понять,
Не спросяся они броду,
В волу сунулись опять.
Вот пошла опять потеха…
Кучи Турок без голов!
Много шума, много смеха –

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1262.

жгло, палило,
Нет ни капельки воды,
Да Кавказцам нашим было
Нипочем жар и труды.
Ко всему они привычны,
Их ничем не испугать,
И в боях всегда отличны
И не прочь – попировать.
А драгунов и пехоту,
Что недавно к ним пришли,

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1263.

нашим было
Нипочем жар и труды.
Ко всему они привычны,
Их ничем не испугать,
И в боях всегда отличны
И не прочь – попировать.
А драгунов и пехоту,
Что недавно к ним пришли,
Молодецки – на охоту
С собой вместе повели.
Новечки-

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1264.

А драгунов и пехоту,
Что недавно к ним пришли,
Молодецки – на охоту
С собой вместе повели.
Новечки-то ведь дихие, –
Не уступят старикам;
Русачки они прямые,
Это видно по глазам.
Так усами и поводят:
Что за пыль у них в

П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.

1265.

Лишенный кровли, замков и дверей.
Скатывает, точно старинный ковер,
Землю, деревья, пасущихся лошадей...
Постой, - говорит Сатеник, придерживая живот.
Дом ещё не остыл, погоди.
Мне не впервой носить в себе жизнь.
Мне не впервой толкать ее впереди.
А вид из окна

Арутюнова К. В. Вот ной. Он разбирает дом…// Независимый электронный критико-литературный журнал «Дегустатор». 2023. №15. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://degysta.ru/poeziya/karine-arutyunova-gde-tvoj-kovcheg-noj/ (дата обращения ‒ 28.03.2023)

1266.

дверей.
Скатывает, точно старинный ковер,
Землю, деревья, пасущихся лошадей...
Постой, - говорит Сатеник, придерживая живот.
Дом ещё не остыл, погоди.
Мне не впервой носить в себе жизнь.
Мне не впервой толкать ее впереди.
А вид из окна он будет искать всегда.

1267.

пасущихся лошадей...
Постой, - говорит Сатеник, придерживая живот.
Дом ещё не остыл, погоди.
Мне не впервой носить в себе жизнь.
Мне не впервой толкать ее впереди.
А вид из окна он будет искать всегда.
И однажды, раскалывая гранат,
вспомнит сад. Туман.

1268.

беспечных стихах
Гимны радости — грезе напрасной,
Пусть неведомо где на кровавых полях
Гибнут братья с проклятьем немым на устах.
А не с песней обманно-прекрасной!..

1269.

Всегда одна.
По чьей-то дьявольской программе –
Как исстари, опять окружена
Неисчислимыми врагами.
Борьба за жизнь – твоя основа.
Вовек тебе оружья не сложить!
Но выстоять сумеешь снова,
И снова – жить!

Шакарян К. Всегда в плену… // Литературная Армения. № 3. С. 3.

1270.

наготу.
Все, что сегодня открывается,
В блудливой памяти хранят:
Та, что впервые раздевается,
Тот, у кого зрачки горят.
Нам чувства не даны иные,
Веками вкруг любви обман.
Мы все блудливые, земные…
Не правда ли, Ваан Терьян?

Юпп М. Е. Все, что сегодня на поверхности // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

1271.

впервые раздевается,
Тот, у кого зрачки горят.
Нам чувства не даны иные,
Веками вкруг любви обман.
Мы все блудливые, земные…
Не правда ли, Ваан Терьян?

1272.

золотой долиной.
Мне надоели распря и беда
И старая приверженность обману.
Мне нестерпимо хочется туда
Уйти в снега, подобно Абовяну.
Не для того, чтобы найти ночлег
Для вечного души успокоенья, —
Мне надо знать, как выстроить ковчег
Для нового Потопа и

Дудин М. А.. Вспоминая Арарат

1273.

Армения, – руша камения с гор
знамением скорбных начал, –
прости мне, что я о тебе до сих пор
еще ничего не сказал.
Армения, горе твое от ума,
ты – боли еврейской двойник, –
я сдуну с тебя облака и туман,
я пил

Чичибабин Б. А. Второй Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С.307–308.

1274.

и туман,
я пил из фонтанов твоих.
Ты храмы рубила в горах без дорог
и, радуясь вышним дарам,
соседям лихим не в укор, а в урок
воздвигла Матенадаран.
Я был на Севане, я видел Гарни,
я ставил в Гегарде свечу, –

Чичибабин Б. А. Второй Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С.307–308.

1275.

твоим сыном хочу.
Я в жизни и в муке твой путь повторю, –
и так ли вина уж тяжка,
что я не привел к твоему алтарю
ни агнушка, ни петушка?
Мужайся, мой разум, и, дух, уносись
туда, где, в сиянье таим,

Чичибабин Б. А. Второй Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С.307–308.

1276.

и концы?
Раскроется ль в каменном звоне цикад
молитвенник Нарекаци?
До речи ли тут, о веков череда?
Ты кровью небес не дразни,
но дай мне заплакать, чтоб мир зарыдал
о мраке турецкой резни.
Меж воронов черных я счастлив, что бел,

Чичибабин Б. А. Второй Псалом Армении // В стихах и прозе. 3-е изд., испр. Харьков: Фолио, 2002. С.307–308.

1277.

иду на высоты земли.
Предо мной расступаются горы,
Надевая, как встарь короли,
Из жемчужин седые уборы.
Старики отступают зачем,
Отчего не восстанут вулканы?
Ведь иду я надменен и нем,
Словно царь в покоренные страны.
Только дрогнуть любому из них,
Только

Городецкий Сергей Митрофанович. Ввысь («Я иду на высо́ты земли…»)

1278.

неслась далеко,
Я об Армении мечтал,
И песни дивного Востока
Я там услышать ожидал.
Но я рвался туда напрасно
И не попал я в дивный край;
Сказали мне: и здесь прекрасно,
Ты лучше север воспевай.
Прошли года — я изменился
И

Веселовский Ю. А. В Армении // Юрий Веселовский и армянская литература / М. А. Давтян. Ереван. Айстан, 1970. С. 279–280.

1279.

чаше золотой?...
И толковали,
Суждено им впредь
В достатке жить
Иль нищету терпеть…
Я ни за что бы так гадать не стала!
И для чего?
Как наяву – во сне
Ни в чаще золотой
Ни в плошке старой
Глотка воды не

Николаевская Е. М. В армянских селах девушки гадали… // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 36.

1280.

гадать не стала!
И для чего?
Как наяву – во сне
Ни в чаще золотой
Ни в плошке старой
Глотка воды не принесешь ты мне!

1281.

Речи с музыкой чередовали —
лишь один не сказал свою речь
на открытии в Чаренцаване —
ставший памятником Чаренц.
И, наверное, бредя разбегом
и печалясь, что стала ничьей,

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.

1282.

хотелось размаха.
Наша жизнь — испокон и досель —
то великая сцена, то плаха,
то примерзшая карусель.
Кто — выкидывает коленца,
кто — подняться не может с колен.
Кто — живет по примеру Чаренца:
выше всех каруселей и сцен.
Кровь за кровью, резня за резнею —

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.

1283.

живет по примеру Чаренца:
выше всех каруселей и сцен.
Кровь за кровью, резня за резнею —
вот история этой земли.
Но не вянут цветы над землею
там где в землю поэты легли.
Все во мне — от Гомера, Катулла,
Все в Армении —

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.

1284.

землю поэты легли.
Все во мне — от Гомера, Катулла,
Все в Армении — тоже мое.
Без армянской великой культуры
человечества быть не могло.
Дай, Чаренц, на тебя опереться,
чтоб увидеть библейский рассвет.
Без Армении нету Чаренца.
Без Чаренца Армении нет.

Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.

1285.

для сына сложил к утру
удивительную картину,
нес подмышкою на ветру.
В той картине летят антенны,
на холме расцветает сквер.
Не повесить ее на стену –
загибается глазомер.

К. Капович. В Ереване в одной из комнат // Свободные мили. М. : АРГО-РИСК, Книжное обозрение, 2007. 72 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.vavilon.ru/texts/kapovich3.html (дата обращения – 26.03.2023)

1286.

вина –
крови Спасителя…
Скоро Пасха.
И она перестала
бояться примет дня:
холодный город срубленных деревьев,
обнаживший серый камень ее души,
не подавал привычных знаков
чрез разросшееся
горластое воронье.
Одна ворона – две вороны.
Одна ворона,
а вот и вторая!» – ее
привычная

Шахвердян Л. В это утро пахло морем…// Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 56.

1287.

Не спрашивал адреса смуглый шофер
И в узкий свернул переулок.
Закат был как старый персидский ковер,
Прохладой слегка потянуло...
Приветлив

Звягинцева В. К.. В гостях у Мартироса Сарьяна

1288.

моих познаний протекла
На виду однообразной злости
Добротой прикрытого угла.
Жил и жил отвергнутым изгоем,
Книжки древних авторов читал.
Внешним не довольствуясь устоем,
В сумрачности внутренней блуждал.
Но однажды, как это бывает
Не в романах, нет, а наяву,
Понял, что

Юпп М. Е. В книжной башне из слоновой кости // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

1289.

жил отвергнутым изгоем,
Книжки древних авторов читал.
Внешним не довольствуясь устоем,
В сумрачности внутренней блуждал.
Но однажды, как это бывает
Не в романах, нет, а наяву,
Понял, что сомнения терзают,
Что живу, как будто не живу.
Что реальность этой жизни

1290.

блуждал.
Но однажды, как это бывает
Не в романах, нет, а наяву,
Понял, что сомнения терзают,
Что живу, как будто не живу.
Что реальность этой жизни жестче,
Чем на башне виделось порой.
Чьи-то полувыцветшие мощи
Ослепляли призрачной игрой.
Чтобы не

1291.

будто не живу.
Что реальность этой жизни жестче,
Чем на башне виделось порой.
Чьи-то полувыцветшие мощи
Ослепляли призрачной игрой.
Чтобы не ослепнуть от обмана
В чуждых и чудовищных ночах,
Я познал культуру Айастана
Преодолевая прошлый страх.
Родственны и муки и

1292.

без блеска и отваги:
отчеты сочинял, штемпелевал бумаги.
Бино, блондинки взор, курзал – его нирвана.
Но внук Ага-Вели, грозы Нахичевана,
не может позабыть, что он душою горец,
и оттого порой его покой был горек.
Брат деда Богдасар, о близких беспокоясь,

Шестинский О. Н. В память армянского родственника // Избранные произведения в двух томах. Т. 1. Стихотворения 1947‒1973. М. : Художественная литература, 1980. С. 329‒330.

1293.

был младший деверь близок,
он ею занесен был в поминальный список.
Но в церкви у нее с попом случилась свара:
Не стану отпевать! Нет в святцах Богдасара!»
А бабушка моя была женой кавказца,
Умела так взглянуть, что черт начнет
казаться!

1294.

женой кавказца,
Умела так взглянуть, что черт начнет
казаться!
Оторопелый поп свои почешет космы
и скажет ей: «Да-а…Конечно, не всерьез мы…
Спи, воин Богдасар, жестоко убиенный…»
Хотя известно всем, что не был он военный,
но бабушка сочла, что

1295.

почешет космы
и скажет ей: «Да-а…Конечно, не всерьез мы…
Спи, воин Богдасар, жестоко убиенный…»
Хотя известно всем, что не был он военный,
но бабушка сочла, что он того достоит,
раз женщину прикрыл в свой смертный час,
как воин.

1296.

с иконы,
Искоса глянув, сказала тому, кто когда-то был другом:
А ты спроси ее, спроси стоящую рядом,
Почему ее дом – не Арцах и не Киликия?»
Он не нашелся ответить.
И весь вечер тархун жег мне горло.

ссылка?

1297.

глянув, сказала тому, кто когда-то был другом:
А ты спроси ее, спроси стоящую рядом,
Почему ее дом – не Арцах и не Киликия?»
Он не нашелся ответить.
И весь вечер тархун жег мне горло.

ссылка?

1298.

кто когда-то был другом:
А ты спроси ее, спроси стоящую рядом,
Почему ее дом – не Арцах и не Киликия?»
Он не нашелся ответить.
И весь вечер тархун жег мне горло.

ссылка?

1299.

в тебе посильную опору,
Как отчима, подверг тебя напору,
К тебе шел с трепетом, как к мудрецу.
Меня ты приняла, не отослала прочь,
А баловала – как родного внука,
Как жить меня учила: «Пробуй, ну-ка!»
Во всем была готова мне помочь.

Гаспари А. В путь! // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

1300.

меня учила: «Пробуй, ну-ка!»
Во всем была готова мне помочь.
Потом ты постарела, я же повзрослел,
Ты погибаешь – как спасти, не знаю.
Вокруг тебя волков заметил стаю,
И с ними бьюсь… Еще не околел.

Гаспари А. В путь! // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

1301.

постарела, я же повзрослел,
Ты погибаешь – как спасти, не знаю.
Вокруг тебя волков заметил стаю,
И с ними бьюсь… Еще не околел.

Гаспари А. В путь! // Литературная Армения. 2021. № 1. С. 73–79.

1302.

плющ свисает, точно флаг,
и родничок звенит и радостный и синий,
а за уступом скал, смягчая контур линий,
воздушно-золотой не исчезает мрак.
На камне мох застыл, свисая рыжей прядью.
Молчу, не говорю. Потом в листы тетради
все занесу, что

Василенко В. М. В ущелье Гегама // Меценат и мир. №49‒52. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/49-52/vasilenko2.htm (дата обращения 09.12.2023).

1303.

а за уступом скал, смягчая контур линий,
воздушно-золотой не исчезает мрак.
На камне мох застыл, свисая рыжей прядью.
Молчу, не говорю. Потом в листы тетради
все занесу, что здесь изведал и узнал.
И только из травы, крича, взметнутся птицы,

1304.

Хоть войны не забыта страда,
Кровь на рваных бинтах не забыта.
В много видевшем зале суда
Обожгла меня боль Сумгаита.
Я в

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 117–118.

1305.

Хоть войны не забыта страда,
Кровь на рваных бинтах не забыта.
В много видевшем зале суда
Обожгла меня боль Сумгаита.
Я в разграбленном чьем-то жилье.
На груди моей камень

Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 117–118.

1306.

все дальше несется Молва.
По грозной стране пролетая;
Разносятся стоном тревоги слова.
Заранее хоронить святые права,
Судьбу всей душой проклиная...
Не можем ее поминать мы добром!
Прошло уже двадцать столетий,
Как страшную, тяжкую ношу несем,
И горькую, смертную чашу все

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1307.

нелюбимые дети!
То мидяне, греки, то римляне нас
Душили и грабили прежде;
Терпенья и силы последний запас
Терять приходилось армянам не раз.
И не было места надежде.
Арабы, и персы, и турки потом
Страной разоренной владели,
И курды, селенья сжигая

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1308.

мидяне, греки, то римляне нас
Душили и грабили прежде;
Терпенья и силы последний запас
Терять приходилось армянам не раз.
И не было места надежде.
Арабы, и персы, и турки потом
Страной разоренной владели,
И курды, селенья сжигая кругом,
Нам вечно

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1309.

турки потом
Страной разоренной владели,
И курды, селенья сжигая кругом,
Нам вечно грозили нещадным мечем
И грабили все, что хотели.
Не раз нам казалось; погибла страна!
Иссякнет в ней жизнь, истощиться!..
Но вот подняла нас надежды волна:
Весь мир охватила

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1310.

в двери стучится...
Две тысячи лет мы так ждали ее!..
Безустали, напрягши усилья.
Мы подняли честное знамя свое...
И нас не встречает вниманье ничье, —
И вновь опускаются крылья...
Уж радостью светлой теперь не блестят
Армянок прекрасные очи;
Печальные старцы угрюмо

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1311.

усилья.
Мы подняли честное знамя свое...
И нас не встречает вниманье ничье, —
И вновь опускаются крылья...
Уж радостью светлой теперь не блестят
Армянок прекрасные очи;
Печальные старцы угрюмо сидят:
На улице дети уже не шумят;
И солнце лучи уж не

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1312.

вновь опускаются крылья...
Уж радостью светлой теперь не блестят
Армянок прекрасные очи;
Печальные старцы угрюмо сидят:
На улице дети уже не шумят;
И солнце лучи уж не грея горят,
И стали так холодом ночи...
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1313.

теперь не блестят
Армянок прекрасные очи;
Печальные старцы угрюмо сидят:
На улице дети уже не шумят;
И солнце лучи уж не грея горят,
И стали так холодом ночи...
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Отважно с

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1314.

На улице дети уже не шумят;
И солнце лучи уж не грея горят,
И стали так холодом ночи...
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Отважно с тираном ты в битву вступай!
Свободен и радостен будет твой

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1315.

дети уже не шумят;
И солнце лучи уж не грея горят,
И стали так холодом ночи...
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Отважно с тираном ты в битву вступай!
Свободен и радостен будет твой край.
Хоть

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1316.

шумят;
И солнце лучи уж не грея горят,
И стали так холодом ночи...
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Отважно с тираном ты в битву вступай!
Свободен и радостен будет твой край.
Хоть день его всходит

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1317.

Свободен и радостен будет твой край.
Хоть день его всходит в тумане.
Еще напряги свои силы в борьбе!
Россия тебя не оставит.
В твоей безотрадной кровавой судьбе
Защитой, стеной она будет тебе, —
Она никогда не лукавит.
Россия душою великой поймет,

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1318.

свои силы в борьбе!
Россия тебя не оставит.
В твоей безотрадной кровавой судьбе
Защитой, стеной она будет тебе, —
Она никогда не лукавит.
Россия душою великой поймет,
Что «мир без аннексий» забвенье
Прав слабых народов сурово несет,
Их злобным тиранам навек

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1319.

навек отдает,
Законных надежд обрывает полет,-
В нем правды лежит оскорбленье.
Уж если оставить страдальцев-армян
Под властью Турции снова,
Не будет ли это — кошмарный обман,
Позорь, преступленье свободных всех стран
Забывших про брата меньшого?
В чем смысл тогда будет

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1320.

и цели свободы?..
Чтоб ни было, мы обеспечить должны
Свободу и право армянской страны
На многие - многие годы!..
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Ты в битву с тираном отважно вступай
Свободен и радостен будет твой

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1321.

свободы?..
Чтоб ни было, мы обеспечить должны
Свободу и право армянской страны
На многие - многие годы!..
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Ты в битву с тираном отважно вступай
Свободен и радостен будет твой край,
Хоть

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1322.

было, мы обеспечить должны
Свободу и право армянской страны
На многие - многие годы!..
Армения, полно! Не плачь, не рыдай!
Еще не погибли армяне.
Ты в битву с тираном отважно вступай
Свободен и радостен будет твой край,
Хоть день его всходит

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

1323.

она?
О звезды! О, звезды! Вы ярко горите!
Льете на землю свой свет!
Зачем же вы грустно, печально глядите,
И не даете ответ!
О, солнце! О. солнце! Взгляни, как струится
Кровь неповинных детей!
Взгляни, как устали страдать и томиться
Люди

Алексеева Е. Зачем вы молчите? // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 71–72.

1324.

бури дитя.
Ужель страданий еще недовольно
Знала отчизна моя!
О, небо! О, небо! Ты — вечный свидетель
Нечеловеческих мук!
Ужель ты не видишь, как бедные дети
Гибнут от вражеских рук!
Но и небо и звезды, и солнце — молчат,
Ветер утих и

1325.

и солнце — молчат,
Ветер утих и молчит!..
Только древний, угрюмый, седой Арарат
Вдаль с любопытством глядит...
А рыданья и крик не смолкают кругом —
Гибнет несчастный народ...
И, как прежде, он стонет под тяжким ярмом,
Заколдованный в цепи невзгод!..

1326.

Глинобитные дома,
Пламя утренней лазури.
Не сведи меня с ума,
Смелый танец в Зангезуре.
Вот танцор вступает в круг.
Тени гор лежат в долинах.
Перехватывает

Матусовский М. Л.Зангезурская пляска // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.93–94.

1327.

Кому — Раздан, а мне — Зангу.
Не свыкнуться мне с переменою.
Бежит река, клокочет пенная,
Глаз отвести я не могу.
Я помню (через столько лет!)
Как

Звягинцева В. К.. Зангу. (Гегаму Сарьяну)

1328.

Кому — Раздан, а мне — Зангу.
Не свыкнуться мне с переменою.
Бежит река, клокочет пенная,
Глаз отвести я не могу.
Я помню (через столько лет!)
Как здесь, под этих вод бурление,
Читал свое стихотворение
Седой, но молодой поэт.

Звягинцева В. К.. Зангу. (Гегаму Сарьяну)

1329.

жизнь, волнам Зангу сродни,
Бежит. Стоишь на берегу,
Все краски прошлого смываются
И многое в нем забывается.
Да, многое, но не Зангу!

Звягинцева В. К.. Зангу. (Гегаму Сарьяну)

1330.

Товарищи! Мы в дни такие жили,
Которых не забудут никогда.
Так бились, так горели, так дружили,
Что мы не можем сгинуть без следа.
И где-то повторятся наши

Звягинцева В. К.. Застольная (Ереванская)

1331.

Товарищи! Мы в дни такие жили,
Которых не забудут никогда.
Так бились, так горели, так дружили,
Что мы не можем сгинуть без следа.
И где-то повторятся наши встречи,
И эта осень, этот поздний час.
Быть может, ветер на

Звягинцева В. К.. Застольная (Ереванская)

1332.

Что столько горя пережила,
Отдавши все, чем дорожила?
Теперь что станется с тобой?
Мы страстно ждем: придет то время,
Когда не будешь ты рабой,
Когда спадет несчастий бремя
И возрастет иное племя!

Кротков С. П. За что? //Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 109–110.

1333.

нам виден Арарат.
Среди двора уже лежат карасы,
На лозах вянет поздний виноград.
По старине без серебра богатый
Накрыла стол не осень ли сама?
Сыры и зелень, груши и томаты,
Соседствуют шашлык и каурма.
В те дни рука уже привыкла

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1334.

Ленин,
Привет же вам от этих древних мест,
Где некогда сам Александр Великий
Провел полки, как шел на Вавилон,
Имен не знаю — римские владыки
Здесь не один сгубили легион!»
Но библии не делая уступки,
Не помянул небритый тамада
О Ноевой

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1335.

этих древних мест,
Где некогда сам Александр Великий
Провел полки, как шел на Вавилон,
Имен не знаю — римские владыки
Здесь не один сгубили легион!»
Но библии не делая уступки,
Не помянул небритый тамада
О Ноевой посланнице голубке,
Присевшей здесь, когда

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1336.

Александр Великий
Провел полки, как шел на Вавилон,
Имен не знаю — римские владыки
Здесь не один сгубили легион!»
Но библии не делая уступки,
Не помянул небритый тамада
О Ноевой посланнице голубке,
Присевшей здесь, когда сошла вода.
В Армении обычай: выражая

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1337.

полки, как шел на Вавилон,
Имен не знаю — римские владыки
Здесь не один сгубили легион!»
Но библии не делая уступки,
Не помянул небритый тамада
О Ноевой посланнице голубке,
Присевшей здесь, когда сошла вода.
В Армении обычай: выражая
Кому-нибудь почтенье, опускай

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1338.

Ноевой посланнице голубке,
Присевшей здесь, когда сошла вода.
В Армении обычай: выражая
Кому-нибудь почтенье, опускай
Стакан свой так, чтоб, чокаясь, не края
Касался край, но донце тронул край.
Вот тут и встали мы перед задачей:
Наш председатель, чтобы муз почтить,

Шервинский С. В. За колхозным столом // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 32‒33.

1339.

народ и за свободу
Воюет нация орлов.
И нет преграды их полёту.
Так повелось на свете, брат,
Что лёгкой доли не бывает.
За право жить сейчас солдат
На поле брани умирает.
Армянский дух неистребим, -
История об этом знает:
На смерть

Коноплев В. В. За край родной, за отчий кров...// Армения как состояние души. [Электронный ресурс]. URL: https://stihi.ru/2023/02/28/4901

1340.

своим горем полна,
И струятся обильные слезы:
Он уедет в поход, его турок убьет, —
Разлетайтесь же, юности грезы.
Витязь
Ты не плачь, не рыдай и красы не теряй,
От разлуки со мной увядая;
Ты жалей о стране, вспоминай обо мне,

Веселовский Ю. А. За родину // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 286–288.

1341.

полна,
И струятся обильные слезы:
Он уедет в поход, его турок убьет, —
Разлетайтесь же, юности грезы.
Витязь
Ты не плачь, не рыдай и красы не теряй,
От разлуки со мной увядая;
Ты жалей о стране, вспоминай обо мне,
Но не

1342.

слезы:
Он уедет в поход, его турок убьет, —
Разлетайтесь же, юности грезы.
Витязь
Ты не плачь, не рыдай и красы не теряй,
От разлуки со мной увядая;
Ты жалей о стране, вспоминай обо мне,
Но не плачь обо мне, дорогая!

1343.

плачь, не рыдай и красы не теряй,
От разлуки со мной увядая;
Ты жалей о стране, вспоминай обо мне,
Но не плачь обо мне, дорогая!
Я сражуся в бою за отчизну свою,
За свободу и честь Гайастана,
Я умру средь

1344.

отцов
И прославлюсь на лире баяна.
Ты же, старая мать, что мне хочешь сказать,
Когда рвусь я к великому бою?
Не проси ты меня, чтоб увел я коня
И остался навеки с тобою.
Нет! Решительный час наступает для нас;
Еду

1345.

проси ты меня, чтоб увел я коня
И остался навеки с тобою.
Нет! Решительный час наступает для нас;
Еду я, не могу я остаться;
Я отброшу печаль и в печальную даль
Я пойду, чтоб с врагами сражаться».
Мать витязя
Я

1346.

остаться;
Я отброшу печаль и в печальную даль
Я пойду, чтоб с врагами сражаться».
Мать витязя
Я стара, но горда; не велю никогда
Я позорить тебе свое имя;
Будь герой и храбрец, как твой славный отец;
С ним сравняйся делами

1347.

как твой славный отец;
С ним сравняйся делами твоими.
Да, ты должен идти; на великом пути
Ты получишь прозванье героя.
Не рыдай, Шушаник, твой Вардан не старик, —
Пусть попробует силу средь боя!»
На игривом коне, в богатырской броне
Славный витязь

1348.

ним сравняйся делами твоими.
Да, ты должен идти; на великом пути
Ты получишь прозванье героя.
Не рыдай, Шушаник, твой Вардан не старик, —
Пусть попробует силу средь боя!»
На игривом коне, в богатырской броне
Славный витязь в поход отправляется,
И на

1349.

вдруг поник головой, —
Он погиб за армянское дело!
О несчастья таком все узнали кругом;
Шушаник неустанно рыдает.
Только старая мать не желает рыдать,
Она сына счастливым считает.
Мать витязя
Он погиб от врагов, и как слава отцов,
Так и слава

1350.

желает рыдать,
Она сына счастливым считает.
Мать витязя
Он погиб от врагов, и как слава отцов,
Так и слава его не забудется:
Быстро время идет — и окрепнет народ.
И бог весть, что в Армении сбудется.
Все восстанут тогда, чтоб не

1351.

его не забудется:
Быстро время идет — и окрепнет народ.
И бог весть, что в Армении сбудется.
Все восстанут тогда, чтоб не пасть никогда,
И дух мести во всех разожжется:
Не рыдай, Шушаник, твой Вардан был велик, —
Его слава тогда вспомянется.

1352.

И бог весть, что в Армении сбудется.
Все восстанут тогда, чтоб не пасть никогда,
И дух мести во всех разожжется:
Не рыдай, Шушаник, твой Вардан был велик, —
Его слава тогда вспомянется.
И в опасном бою за свободу свою
Только вспомнят

1353.

Здесь дело не в слове, бессильную фразу
сливаю, как ржавую воду из крана.
Земля, на которой я не был ни разу,
в

Вольфсон Б. И. Здесь дело не… // Сетевой научно-культурологический журнал RELGA. 2020. №10 (378). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=6420&level1=main&level2=articles (дата обращения ‒ 25.03.23)

1354.

Здесь дело не в слове, бессильную фразу
сливаю, как ржавую воду из крана.
Земля, на которой я не был ни разу,
в душе моей кровоточащая рана.
Здесь дело не в почве – не в каменных плитах,
не в

1355.

как ржавую воду из крана.
Земля, на которой я не был ни разу,
в душе моей кровоточащая рана.
Здесь дело не в почве – не в каменных плитах,
не в воронах, ждущих военной поживы,
а в душах, которые будут убиты,
которые –

1356.

из крана.
Земля, на которой я не был ни разу,
в душе моей кровоточащая рана.
Здесь дело не в почве – не в каменных плитах,
не в воронах, ждущих военной поживы,
а в душах, которые будут убиты,
которые – слышите – всё ещё

1357.

которой я не был ни разу,
в душе моей кровоточащая рана.
Здесь дело не в почве – не в каменных плитах,
не в воронах, ждущих военной поживы,
а в душах, которые будут убиты,
которые – слышите – всё ещё живы.
Здесь дело не

1358.

плитах,
не в воронах, ждущих военной поживы,
а в душах, которые будут убиты,
которые – слышите – всё ещё живы.
Здесь дело не просто в имперской химере,
пустых черепов прирастающей груде,
но в боссах, смешавших «Кровавую Мэри»,
которую будут расхлёбывать люди.
Неужто

1359.

черепов прирастающей груде,
но в боссах, смешавших «Кровавую Мэри»,
которую будут расхлёбывать люди.
Неужто мы жертвы бездушной программы,
которую нам не исправить вовеки?
Ракеты летят, и взрываются храмы,
и ржавой водою кровавятся реки.

1360.

Два брата ‒ Арарата
Не очень-то мне нравился коньяк
С пейзажем на красивой этикетке.
Его никак не купишь ‒ на крайняй:
Он выше гор