Армянский текст русской поэзии

Последних караванов шаг медлительный,
Потом из древней каменной земли
Забил кипучей жизни ключ стремительный.
Не скрою, что мне по сердцу печаль
Стихов Исаакяна и Терьяна,
Но время-то идет не вспять, а вдаль —
Отнюдь не тихим шагом каравана.
Впиталась в

Звягинцева В. К.. Армянской молодежи

Ни бездомной печали твоей,
Ни бессчетных безвестных могил
Не прощу черной злобе людей,
Не прощу до конца моих дней,
Даже если бы

Звягинцева В. К.. Армянскому народу

Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль.
Когда легковерен и молод я был,
Младую гречанку я страстно любил;
Прелестная дева ласкала меня,
Но скоро я дожил

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

прелестных очей,
С тех пор я не знаю веселых ночей.
Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль.

А. С. Пушкин. Черная шаль // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959‒1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822. С. 120‒121.

Россия и Армения... Две дали,
Две матери,
две жизни, две земли...
В Москве ли, в Ереване — я в печали:
На родине — от родины вдали.
В том чувствую судьбы первооснову,
Как двух народов равноправный сын,
Что русский я — по

К. А. Шакарян. Две родины // Наш современник. 2020. №8. С. 98‒99.

должен быть смешной!»
Вот и мы… Пока мы вслух ворчали:
Вышел на арену – так смеши!» –
Он у нас тем временем печали
Вынимал тихонько из души.
Мы опять в сомненье – век двадцатый:
Цирк у нас, конечно, мировой,
Клоун, правда, слишком мрачноватый –

Высоцкий В. С. Енгибарову от зрителей // Владимир Высоцкий. Собрание сочинений в одном томе. М. : Эксмо, 2011 С. 391‒393.

на себя.
Только – балагуря, тараторя –
Всё грустнее становился мим,
Потому что груз чужого горя
По привычке он считал своим.
Тяжелы печали, ощутимы –
Шут сгибался в световом кольце,
Делались всё горше пантомимы,
И – морщины глубже на лице.
Но тревоги наши и

видать лица
Поющего.
Лишь тьму колеблет голос мерный.
И кажется на миг, что вовсе нет певца —
Лишь голый голос льет печаль мелодий медных.
А может быть, и знать не надо, кто певец?
Ведь большее, чем он, переполняет своды.
И кажется,

Габриэлян Н. М. Гегард / Н. М. Габриэлян // Тростниковая дудка. Ереван : «Советакан грох», 1987. С. 18.

Любовалась землею сердитой.
На столах там на глиняных блюдах трава,
Воскеат — виноград знаменитый.
Говорят, на Востоке миндаль да хурма,
Да печаль караванов верблюжьих .
Я так много другого видала сама,
Что не слушаю толков досужих.
Не миндаль, не печаль — сила гордой

Звягинцева В. К.. Говорят, красота в соловьином саду…

10.

Жила грузинка молодая,
В гареме душном увядая;
Случилось раз:
Из черных глаз
Алмаз любви, печали сын,
Скатился;
Ах, ею старый армянин
Гордился!..
Вокруг нее кристал, рубины;
Но как не плакать от кручины
У старика?

Лермонтов М. Ю. Сочинения : в 6 т. М. ; Л. : АН СССР, 1954. Т. 1. Стихотворения. 1828–1831. С. 55‒56.

11.

Но вот потек горячий студень
По сжатым судорогой людям
И нескончаем был поток.
На изумленные желудки
Струился огненный елей.
Прошла печаль, полезли шутки
И сократились промежутки,
И часто слышалось: «Налей!»

Смоляк В. Я. Хаш. Опубликовано на личной странице автора в социальной сети «Вконтакте». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vk.com/wall-110738390_4847 (дата обращения ‒ 25.03.2023)

12.

Я уношу с собою в даль,
Где солнце, счастье и свобода, —
Несчастной родины печаль
И песнь воскресшего народа.
Она, как ласточка весной
Под старой кровлею... С любовью
Весь день щебечет надо мной
А

Немирович-Данченко В. С. Из песен об Армении // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 97.

13.

вечен сон народа,
Не вечен гнет турецких палачей.
Смирится курд... вернется к нам свобода...
Лишь жизнь должны любить мы горячей!»
Печаль и мрак в сырой его темнице,
Где стойкий вождь, не сломленный судьбой,
Проклятья шлет врагам своим в столице
И

Веселовсикй Ю. А. Из поэмы «Думы армянского народа» // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 25–26.

14.

развалинах храмы лежат,
Разрушены гордые стены,
И нет величавых палат.
Рыдайте ж, Армении девы,
О родине плачьте своей,
Пусть тронут печали напевы
Сердца огрубелых людей.
А вы под ярмом не томитесь,
Армении милой сыны;
К свободе и славе стремитесь
Для

Веселовский Ю. А. Левон VI в плену (1375 г.) // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 294–295.

15.

Я уношу с собою вдаль
В край злобных джинов и эблиса
Душистых роз моих печаль
И строгий траур кипариса.
Кругом пески чужих пустынь,
Небес сверкающее пламя...
Где гор родных святая синь?
Где ты, моей

Немирович-Данченко В. С. Маленькие поэмы. У берегов Евфрата. Знамя. // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 93–95.

16.

стяга золотой
Увижу крест животворящий.
И я душой в родную даль
Уйду от джина и эблиса
В душистых роз моих печаль,
Под строгий траур кипариса.

17.

Не пой, ашуг, песнь скорби и печали
Не надо слез, когда душа болит,
Смотри, певец — там розовеют дали
И свет зари так радостно горит...
Не надо

Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 90.

18.

Славный бой кипит,
И над древнею рекою
Сам Вардан стоит.
Бой окончен; вмиг пропали
Славные войска,
И в уныньи и печали
Древняя река.
Не вернуть уж нам свободы
И побед отцов
И нельзя, как в прежни годы,
Побеждать врагов»
Вновь

Веселовсикй Ю. А. Ночь на аварайских полях, в годовщину битвы 451 года // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 284–285.

19.

Ах, знал ли ты далекую страну,
Страну великих мук, страну печали,
Где только кровь приветствует весну,
Где плачут робкие леса и скалы?..
Там тишина задумчивых святынь
Поругана безумьем дикой мести...

20.

гвоздик алых снег.
В день апрельский стонет, плачет дудук.
Камни. Фрески. И венков полукруг.
Здесь молчанье скорбно Дева хранит,
от печали превратившись в гранит.
Если душит тяжкой памяти дым,
если душу тянет к плитам седым,
если близкий похоронен вдали,
обелиску

Широкова-Тамбовцева Е. В. Памятник «оставленным могилам» // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/3-aragast/tambovceva1.htm (дата обращения – 25.03.2023)

21.

Вы послушайте песню ашуха
Много, много их есть у него,
Ум и сердце откройте для слуха
И внемлите печали его...
Я пою о страданьях народа,
О несчастной отчизне моей.
Я пою вековые невзгоды.
Пою тяжесть оков и цепей...

Алексеева Е. Песня ашуха // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 69–70.

22.

свободу скорей!..
Вы послушайте песню ашуха,
Много, много их есть у него,
Ум и сердце откройте для слуха,
И внемлите печали его.

23.

Возрожденью.
Мне не забыть теперь уже
У гениальности на грани
Грозу в есенинской душе
И скорбь во взгляде Пиросмани.
Клубок печалей и тревог
Из темного иконостаса,
Срывающийся за порог
Безумным криком Комитаса.
Эпохи трепетный отстой,
Запечатленный без изъяна
В улыбке

Дудин М. А. Собр. соч. в 4-х т. Т.2. Время. Стихотворения и поэмы 1963–1986. М.: Современник, 1987. С. 276–277.

24.

Севана,
Как будто прощальный привет.
И улицы Еревана,
как тысячи траурных лент,
на миг почернели.
И было
в глазах от печали темно…
Но солнце опять озарило
долины цветущее дно.
Рассеялись клочья тумана.
Воспряли Гегард и Гарни.
И солнце с полотен

Ярковец А.Г. Последние краски Сарьяна / А.Г. Ярковец // Рукопожатие. Л. : Лениздат, 1978. С. 43.

25.

туч мелькает ятаганом
Холодная и острая луна.
Не в первый раз ты терпишь неудачу,
Не в первый раз тебя гнетет печаль.
И я с тобой об этом вместе плачу,
В твоей судьбы заглядывая даль.
Там все опять на прежнее похоже.

Дудин М. А. Левону Мкртчяну // Земля обетованная. Посвященная. Переводы. Ессе. Стихи. Ереван, 1988. С. 375.

26.

мне интерес.
Звуки в сердце, как строки Завета,
От звучания скрипки с небес.
Вместе с радостью скорбная нота,
С благодатью - печаль и тоска.
В этой музыке - вера народа,
Что хранит его душу века.
Сколько раз рвали струны у скрипки,
Но

Коноплев В. В. Скрипка Господа // Армения как состояние любви. Ереван : Филин, 2013. С. 68.

27.

грустно мне,
поднимусь на горный склон,
белым снегом устланный.
И коснувшись облаков
над двойной вершиною,
тяжкий груз земных оков
и печали скину я...

Широкова-Тамбовцева Е. В. Сны об Арарате // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/tambovceva.htm (дата обращения – 25.03.2023)

28.

у виска.
И горы отливали лаком.
Год или сутки суеты.
Как мало жить ему осталось!
В его руках была усталость.
Печаль просилась на холсты.
А солнце наполняло дом.
Оно лилось в окно лавиной,
как будто шло к нему с повинной

Русская советская поэзия 50-70-х годов. Хрестоматия / Составитель И.И. Розанов. Минск : Вышэйшая школа, 1982.

29.

и чужие раздоры
Двужильностью превозмогла?
О, Армения! ты как сосна
Возносишь в священные дали,
Провидчество вещего сна
Сквозь радости и печали.
И священной мечтой озарен,
Как все древние мудрецы,
Склонился Ластивертци –
Над повестью бурных времен!..

Юпп М. Е. Сосна на утесе // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).

30.

портик у входа.
Изгиб мавританский у арочных дуг.
Кристаллов стенных украшенья.
Но также пусто и дико вокруг,
И та же печаль разрушенья.
Остатки мэйолик, обломки столбов,
Обрывки затертых материй.
У входа доски прогнивших гробов,
И в щепки расколоты двери.
Могильные

Кулебякин А. П. Старый Ван // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 49‒52.

31.

что это фламинго
Недалеко от темного сада кричали,
Журавлям же теперь и не время летать.
Так вот вышла с моею печалью заминка,
Видно, склонны поэты к напрасной печали.
Отчего же сейчас мне взгрустнулось опять?

Звягинцева В. К.. Тунисская ночь

32.

кричали,
Журавлям же теперь и не время летать.
Так вот вышла с моею печалью заминка,
Видно, склонны поэты к напрасной печали.
Отчего же сейчас мне взгрустнулось опять?

Звягинцева В. К.. Тунисская ночь

33.

Мне не спалось упорно.
За окошком Зурна звенела горестно и зябко,
Выплакивая старых слез запас.
Мне не спалось. Меня печаль томила —
Тоска зурны, безмерность ночи южной,
Какая-то щемящая обида...
И я решила: завтра же уеду,
С утра отправлюсь в

Снегова И. А.. Утро («Мне не спалось упорно. За окошком…»)

34.

титаны
Полузабытой старины
Благословляли нас платаны
Прохладой вечной тишины.
Природа-мать, лаская око,
Щедрее ткала каждый день
Цветами пышными востока
Печаль сожженных деревень.
Святых вершин живые воды
Стремились в рай родных долин.
Уже встречал зарю свободы
Веселой песней армянин.
Неописуемые

Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван: Арменгиз, 1946. С. 95–97.

35.

путь сквозь пустые пески,
Он, как точная пуля, прямым попаданьем
Поражал острием своей древней тоски.
И люди шли испить его печали
К истоку дня, к ветхозаветным снам.
Восток! Он был за солнцем — там, вначале,
Где запах первых кущ вдыхал Адам.

Снегова И. А.. Восток («Он казался далеким туманным преданьем…»)

36.

за плечами.
Лишь Масис, как светящийся купол, встает.
Ты смеешься, мой милый, а взгляд твой печален,
И покоя мне эта печаль не дает.

Снегова И. А.. Восток («Он казался далеким туманным преданьем…»)

37.

повсюду ужасную весть:
Все наши надежды пропали!
Погибнет великой Армении честь!
Опять замышляют нас в жертву принесть,
Презревши все наши печали!
Опять мусульмане огнем и мечом
Погубят свободу и право!
Опять нас растопчут! Опять упадем
Под тяжким, кровавым турецким ярмом!

Балковой Е. В защиту турецких армян. [Ялта.] Тип. Роговенко. [1917.] [4] стр.

38.

На игривом коне, в богатырской броне
Славный витязь в поход отправляется,
И печалью томим, перед домом своим
Он с невестой своею прощается.
И рыдает она, своим горем полна,
И струятся обильные слезы:

Веселовский Ю. А. За родину // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 286–288.

39.

коня
И остался навеки с тобою.
Нет! Решительный час наступает для нас;
Еду я, не могу я остаться;
Я отброшу печаль и в печальную даль
Я пойду, чтоб с врагами сражаться».
Мать витязя
Я стара, но горда; не велю никогда

40.

очами, молча. Слишком горяча
и кареглаза - Боже правый! -
артериальная свеча
армянской памяти для речи златоглавой.
Ржаного воздуха крутой замес.
Моя печаль - голубоглаза.
Вот Пушкин - где же Ж. Дантес?!
Вот Грибоедов - где алмазы?!

Калашников C. Б.. Звартноц‒Ереван

Печаль

Связаться с нами