1.
врага,
И труд людей, их доблести и слава.
Синеет, стынет золотая высь.
Цветы неслышно тянутся друг к другу.
Надгробий изголовья поднялись,
Как будто камни сами смотрят к югу.
Там, на развалинах седых дворцов
Громады арок гнутся, как живые,
И попирают
Луговской В. А. Ани / Луговской В.А. // Собрание сочинений в трёх томах. М. : Художественная литература, 1988-1989. Т. 2. С. 221.
2.
не бьёт.
И вот – на волю дверь отворена
и Праотец выходит на восход.
И птицы оправляются в полёт:
где суша поднимается со дна?
И смотрит Ной, и молится, и ждёт,
кричит, увидя землю: «Вот она!»
Зверьё бежит из корабельной мглы,
Гацко-Славацкий Р. В. Арарат // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)
3.
Багровели холмы, солнце жарило рьяно,
Поднимался туман из лиловых низин.
Разгадал я секрет Мартироса Сарьяна
На дороге, несущейся в Эчмиадзин.
Я узнал, как осенние ягоды
Матусовский М. Л.Август // М. Л. Матусовский. Это было недавно. Это было давно. М.: Худ. лит., 1970. С.91–92.
4.
и сбросим оковы свои.
Нам не страшны грозящие беды,
Нам наскучило цепи веками нести.
Сбросим их в ликовaньи победы!..
Да! поднимется гордый армянский народ
Славной мощью былою воспрянет,
Не сломил дух свободы томительный гнет
С нашей смертью его лишь не
Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 88.
5.
Отошли войска в июле
И с началом отступленья
Курды сразу заглянули
В беззащитные селенья.
Поднялась тревога в Ване:
Ах, зачем ушли отряды? —
И ворвались мусульмане,
Избивая без пощады.
Загорелся город старый,
Шли на улицах
Кулебякин А. П. Гибель Вана // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 56‒57.
6.
И даже козел проскочить не сумеет.
Здесь жили когда-то, здесь люди скрывались,
Царей хоронили, природе молились,
Отсюда в другия места поднимались,
Куда уж тропинки давно обвалились.
Какая работа! – в гранитной породе
Устроены ходы, и выбиты стены,
И память о вымершем
Кулебякин А. П.. Хорхорския пещеры
7.
в посевах и в садах,
И розовые в новых городах
Из туфа возведенные кварталы,
И мост через Гедар, и небывалый,
Поднявшийся в ущелье Дзорагэс,
У леших вырвавший лорийский лес –
Все, чем теперь Армения богата
Помимо ветерана-Арарата.
И вот моя
Гатов А. Народному художнику Мартиросу Сарьяну / А. Гатов //Закон Тяготения. М. : Художественная литература, 1936. С. 29–31.
8.
в воде,
И отблески жизни, как мошки на солнце, роились.
Глаза закрывая, я был и везде и нигде.
Хотелось порою подняться навстречу баклану,
Хотелось порою, как якорь, в воде утонуть,
Хотелось, как пена, качаться на синему Вану,
Как ветер упавший,
Кулебякин А. П. На лодке по Вану // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 82‒83.
9.
Ночь; все мирно засыпает,
Поднялась луна;
Только плещет и играет
На реке волна.
Я один; передо мною
Древняя земля,
Освещенные луною
Славные поля.
Здесь
Веселовсикй Ю. А. Ночь на аварайских полях, в годовщину битвы 451 года // Юрий Веселовский и армянская литература / Давтян А. М. Ереван. Айстан, 1970. С. 284–285.
10.
Но солнце опять озарило
долины цветущее дно.
Рассеялись клочья тумана.
Воспряли Гегард и Гарни.
И солнце с полотен Сарьяна
опять поднималось в зенит.
Ярковец А.Г. Последние краски Сарьяна / А.Г. Ярковец // Рукопожатие. Л. : Лениздат, 1978. С. 43.
11.
Посреди перебитой семьи,
Несмотря на свое истощенье
И на дряхлые годы свои.
Уж неделю она голодала,
И, не в силах подняться с земли,
Только слухом едва угадала,
Что какие-то люди вошли.
А вошли добровольцы армяне,
И их оторопь сразу взяла:
Кулебякин А. П. Слепая // Дверь Мехера; Отзвуки Вана : [Стихотворения / Предисл. и примеч. авт. [Эривань] : Армянский коммитет «Верашинутюн», 1916. С. 83‒85.
12.
Слишком много ультрафиолета
в воздухе клеточного восхождения:
закрытые глаза – форма,
дышать в унисон – работа!
Поднимаясь в гору,
предают друг друга…
Слишком много ультрафиолета:
наше Солнце давно в дырах,
магнитных бурь притяжение –
сегодняшний снежный ветер,
Шахвердян Л. Слишком много ультрафиолета… // Весна отчаяния (2015–2017). Ереван, 2018. С. 78‒79.
13.
говорит:
улетай в Армению.
Там звезда в ночи горит,
там чудес немерено.
Там увижу вещий сон.
Если будет грустно мне,
поднимусь на горный склон,
белым снегом устланный.
И коснувшись облаков
над двойной вершиною,
тяжкий груз земных оков
и печали скину
Широкова-Тамбовцева Е. В. Сны об Арарате // Арагаст («Парус»). 2010. Выпуск № 1 (6). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/6-aragast/tambovceva.htm (дата обращения – 25.03.2023)
14.
В твоих картинах солнца луч
И розы аромат
И как волна средь моря туч,
Поднялся Арарат.
Верблюдов стройный караван
Идет среди полей…
Как всеобъемлющ ты, Сарьян,
В тематике своей.
Все, все схватил твой мудрый
Ветчинкина Г. Солнечному Сарьяну // Русские писатели об Армении: Сборник / Сост. С. Арешян, Н. Туманян. Ереван 1946. С. 133.
15.
в эту землю пролилась,
Ни озером, ни морем не звалась.
А между тем, залей ее в стакан –
Заплещется волнами океан,
Поднимется в стакане буря!..
И глянет с высоты, глаза сощуря,
Всевышний –
Что за притча, что за диво?..
Картина беспощадна и
Шакарян К. Страна моя! Послушай, что скажу… // Литературная Армения. № 3.
16.
С тенями скорбными общенье!
Еще я мог пробыть с живыми
При свете солнца в полдень знойный.
Но над садами горелыми
Поднялся лик луны спокойный.
Непобедимее сиянье
И неподвижные руины,
Развалин жуткое зиянье
И свист немолчный соловьиный.
Луна лавины света рушит.
Городецкий С. Ван // Стихотворения и поэмы. Л. : Советский писатель, 1974. С. 319.
17.
не знал,
Покорно голову клонил в нужде...
Мечтой жизнь услаждал-
Свободы ждал!
Когда весь исстрадавшийся народ
Тиран до гибели довел,
Поднялся грозный вихрь и смел
Всю накипь тягостных невзгод...
И всех, кто в рабстве гнил.
Освободил!
Всех громкий кличь теперь
Кротков С. П. Песня армянской дружины // Не убий. Геноцид армян и русская поэзия. 1895–1918 / Сост., ред. и вступ. очерк М.Д. Амирханян. Ереван. Национальная АН Республики Армения, Музей-институт геноцида армян, 1996. С. 105.
18.
и вкось.
Русь ему ничто – так, шутки:
Съест без соли наш отряд.
Говорит все прибаутки,
Что за гордый – чудо-взгляд!
Поднялся он вдруг на штуки,
Пушек множество собрал,
Весь низам, баши-бузуки,
Съединить он приказал.
Чтоб не струсили бы хваты,
П. П. Зубов. Вот это чисто по-русски! Или как разгромил Князь Бебутов турок под Карсом. СПб.: 1854.
19.
Карусели хотелось размаха.
Наша жизнь — испокон и досель —
то великая сцена, то плаха,
то примерзшая карусель.
Кто — выкидывает коленца,
кто — подняться не может с колен.
Кто — живет по примеру Чаренца:
выше всех каруселей и сцен.
Кровь за кровью, резня за
Вечность. Русские поэты – Армении / Сост. Г.Овнан. Ереван: «Советакан грох». 1978. С. 97– 99.
20.
Весомость жизни и привычку к ней.
Почудились изгибы родника мне
Текучей пуповиной вдоль дорог,
Привиделось: земля рожает камни,
Чтоб камни поднимались на порог.
И тянутся кресты, раскинув руки,
К родне своей ‒ всей вязью, всей резьбой,
Что из камней выпрыгивают буквы ‒
Геворкян С. Земля камней / С. Геворкян // Концентрат: стихи. М. : Водолей, 2019. С. 121‒133.