1.
голубку облака над храмом
и больно бьющий по глазам
закат, стекающий за раму,
окрестных гор, и сам Севан,
уставший прятать чью-то тайну.
Когда-нибудь и я устану.
Не отворяется Сезам.
И что нам надо было там,
где истина, сочась устало,
как
Бершин Е. Л. Армения // Дружба народов. 2010. №6. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html (дата обращения – 26.03.2023)
2.
голубку облака над храмом
и больно бьющий по глазам
закат, стекающий за раму,
окрестных гор, и сам Севан,
уставший прятать чью-то тайну.
Когда-нибудь и я устану.
Не отворяется Сезам.
И что нам надо было там,
где истина, сочась устало,
как
Бершин Е. Л. Армения // Дружба Народов. №6. 2010. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://magazines.gorky.media/druzhba/2010/6/armeniya.html
3.
Не сон, не мираж!
Пред нами обветренный, тонкий
Во мраке белеет лаваш.
Не где-то в пыли под ногами —
Нет! Добрая чья-то рука
Его положила на камень
У памятника-родника.
Забыли мы голод и жажду
И путь, что так труден и
Николаевская Е. М. Лаваш // Край света : стихи об Армении : переводы. Ереван : Айастан, 1969. С. 15.
4.
Грешен поэт… Ну а кто из нас
чист от своих страстей?
Жизнь – это призрачная страна,
предков забытых тень!
Жизнь – это чей-то предсмертный стон,
вечный тюремный бред.
Странною сказкой приснится сон –
нежный граната цвет.
Мчит из Парижа Ашик-Кериб –
призрак прекрасных
Гацко-Славацкий Р. В. Параджанов // Портал «Стихи.ру». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://stihi.ru/2021/02/18/6451 (дата обращения – 25.03.2023)
5.
гордо башни кизяка
И льнет к огню домашняя работа.
В прозрачности, похожей на весну,
То горьковатым вдруг потянет дымом,
То чей-то зов пронижет тишину,
А горный склон в сияньи нестерпимом.
Сорвется камень, пропоет петух,
Пройдутся овцы по замерзшим лужам,
А
Шервинский С. В. Патриархальная зима // Стихи разных лет. М. : Советский писатель, 1984. С. 27.
6.
В руины обратившийся Спитак,
Загроможденный свежими гробами.
Там не утих сирен протяжный вой,
Там как бы длится вечное Сегодня.
И чей-то голос, все еще живой,
Зовет, зовет из самой преисподней.
И кажется, легко сойти с ума,
Когда, слепою сдвинутые силой,
Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 119–120.
7.
Африканские звезды горели над морем.
Чуть шатаясь от сладкого хмеля скитаний,
По приморскому саду мы медленно шли.
Вдруг обрушились чьим-то отчаянным горем
Странный ропот, безудержность горьких рыданий.
Мы решили, что это летят журавли.
Я такого еще никогда не слыхала,
Звягинцева В. К.. Тунисская ночь
8.
Всегда в плену,
Всегда в когтистых чьих-то лапах.
Въедается в севанскую волну
Безвинной крови едкий запах.
Всегда в пути.
Из тьмы веков – по белу свету
Плутая,
Шакарян К. Всегда в плену… // Литературная Армения. № 3. С. 3.
9.
Всегда в пути.
Из тьмы веков – по белу свету
Плутая, ты сумела обойти
И окропить слезой планету.
Всегда одна.
По чьей-то дьявольской программе –
Как исстари, опять окружена
Неисчислимыми врагами.
Борьба за жизнь – твоя основа.
Вовек тебе оружья не сложить!
Но
Шакарян К. Всегда в плену… // Литературная Армения. № 3. С. 3.
10.
Понял, что сомнения терзают,
Что живу, как будто не живу.
Что реальность этой жизни жестче,
Чем на башне виделось порой.
Чьи-то полувыцветшие мощи
Ослепляли призрачной игрой.
Чтобы не ослепнуть от обмана
В чуждых и чудовищных ночах,
Я познал культуру Айастана
Юпп М. Е. В книжной башне из слоновой кости // Арагаст. №1 (8). 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mecenat-and-world.ru/aragast/8-aragast/yupp.htm (дата обращения 09.12.2023).
11.
забыта страда,
Кровь на рваных бинтах не забыта.
В много видевшем зале суда
Обожгла меня боль Сумгаита.
Я в разграбленном чьем-то жилье.
На груди моей камень пудовый.
И сидят на передней скамье
Облаченное в черное вдовы.
Мне забыть бы, забыть
Матусовский М.Л. Горечь: книга стихотворений. М.: Сов. пис., 1992. С. 117–118.